Разве нет у нас права предположить, что слуги "прескверного гостя" (какие бы причины ни скрывались за их действиями) решили уничтожить светлый дар, который оказался в итоге им неподвластен? И в этом случае кончина Есенина обретает великий смысл, во всем сопричастный его родине, даже в самой смерти вечно побеждающей своих ненавистников. Потому что можно уничтожить сосуд, наполненный светом, но сам свет, саму любовь убить невозможно. Не эти ли очевидные истины заставили священника после разговора с матерью поэта, несмотря на то что Церковь, исключая особые случаи, не молится о самоубийцах, совершить заочное отпевание раба Божия Сергея?
Есенин – не просто классик отечественной литературы. Весь XX век, минуя клевету, годами длившееся умолчание, любые попытки "ограничить" его творчество, он продолжал оставаться для россиян самым необходимым, дорогим собеседником. Так же как люди одной с ним эпохи, мы по-прежнему переживаем им сказанное как сокровенное, свое. Поэзия Есенина с полным правом принадлежит каждому из нас и одновременно тому целому, что составляем мы вместе как народ. Этот "тихий лирик", этот "златовласый юноша" есть воистину значительная фигура в духовной истории нашего отечества. Переболевший всеми "болями" своего времени, знавший, как мало кто другой, прямые пути к потаенной судьбе России, он – одно из тех явлений, что вселяют надежду на ее подлинное возрождение. Смутам и крушениям вопреки.
Александр Гулин
"Ой ты, Русь, моя родина кроткая…"
1910–1916
"Вот уж вечер. Роса…"
Вот уж вечер. Роса
Блестит на крапиве.
Я стою у дороги,
Прислонившись к иве.От луны свет большой
Прямо на нашу крышу.
Где-то песнь соловья
Вдалеке я слышу.Хорошо и тепло,
Как зимой у печки.
И березы стоят,
Как большие свечки.И вдали за рекой,
Видно, за опушкой,
Сонный сторож стучит
Мертвой колотушкой.1910
"Там, где капустные грядки…"
Там, где капустные грядки
Красной водой поливает восход,
Клененочек маленький матке
Зеленое вымя сосет.1910
"Поет зима – аукает…"
Поет зима – аукает,
Мохнатый лес баюкает"
Стозвоном сосняка.
Кругом с тоской глубокою
Плывут в страну далекую
Седые облака.А по двору метелица
Ковром шелковым стелется,
Но больно холодна.
Воробышки игривые,
Как детки сиротливые,
Прижались у окна.Озябли пташки малые,
Голодные, усталые,
И жмутся поплотней.
А вьюга с ревом бешеным
Стучит по ставням свешенным
И злится все сильней.И дремлют пташки нежные
Под эти вихри снежные
У мерзлого окна.
И снится им прекрасная,
В улыбках солнца ясная
Красавица весна.1910
"Сыплет черемуха снегом…"
Сыплет черемуха снегом,
Зелень в цвету и росе.
В поле, склоняясь к побегам,
Ходят грачи в полосе.Никнут шелковые травы,
Пахнет смолистой сосной.
Ой вы, луга и дубравы, -
Я одурманен весной.Радуют тайные вести,
Светятся в душу мою.
Думаю я о невесте,
Только о ней лишь пою.Сыпь ты, черемуха, снегом,
Пойте вы, птахи, в лесу.
По полю зыбистым бегом
Пеной я цвет разнесу.1910
Подражанье песне
Ты поила коня из горстей в поводу,
Отражаясь, березы ломались в пруду.Я смотрел из окошка на синий платок,
Кудри черные змейно трепал ветерок.Мне хотелось в мерцании пенистых струй
С алых губ твоих с болью сорвать поцелуй.Но с лукавой улыбкой, брызнув на меня,
Унеслася ты вскачь, удилами звеня.В пряже солнечных дней время выткало нить.
Мимо окон тебя понесли хоронить.И под плач панихид, под кадильный канон,
Все мне чудился тихий раскованный звон.1910
"Выткался на озере алый свет зари…"
Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется – на душе светло.Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты.И пускай со звонами плачут глухари.
Есть тоска веселая в алостях зари.1910
Калики
Проходили калики деревнями,
Выпивали под окнами квасу,
У церквей пред затворами древними
Поклонялись пречистому Спасу.Пробиралися странники по полю,
Пели стих о сладчайшем Исусе.
Мимо клячи с поклажею топали,
Подпевали горластые гуси.Ковыляли убогие по стаду,
Говорили страдальные речи:
"Все единому служим мы Господу,
Возлагая вериги на плечи".Вынимали калики поспешливо
Для коров сбереженные крохи.
И кричали пастушки насмешливо:
"Девки, в пляску! Идут скоморохи!"1910
"Хороша была Танюша, краше не было в селе…"
Хороша была Танюша, краше не было в селе,
Красной рюшкою по белу сарафан на подоле.
У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру.
Месяц в облачном тумане водит с тучами игру.Вышел парень, поклонился кучерявой головой:
"Ты прощай ли, моя радость, я женюся на другой".
Побледнела, словно саван, схолодела, как роса.
Душегубкою-змеею развилась ее коса."Ой ты, парень синеглазый, не в обиду я скажу,
Я пришла тебе сказаться: за другого выхожу".
Не заутренние звоны, а венчальный переклик,
Скачет свадьба на телегах, верховые прячут лик.Не кукушки загрустили – плачет Танина родня,
На виске у Тани рана от лихого кистеня.
Алым венчиком кровинки запеклися на челе, -
Хороша была Танюша, краше не было в селе.1911
"Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха…"
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.
Выходи встречать к околице, красотка, жениха.Васильками сердце светится, горит в нем бирюза.
Я играю на тальяночке про синие глаза.То не зори в струях озера свой выткали узор,
Твой платок, шитьем украшенный, мелькнул косогор.Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.
Пусть послушает красавица прибаски жениха.1912
"Задымился вечер, дремлет кот на брусе…"
Задымился вечер, дремлет кот на брусе,
Кто-то помолился: "Господи Исусе".Полыхают зори, курятся туманы,
Над резным окошком занавес багряный.Вьются паутины с золотой повети.
Где-то мышь скребется в затворенной клети…У лесной поляны – в свяслах копны хлеба,
Ели, словно копья, уперлися в небо.Закадили дымом под росою рощи…
В сердце почивают тишина и мощи.1912
Береза
Белая береза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой.И стоит береза
В сонной тишине,
И горят снежинки
В золотом огне.А заря, лениво
Обходя кругом,
Обсыпает ветки
Новым серебром.<1913>
"Шел Господь пытать людей в любови…"
Шел Господь пытать людей в любови,
Выходил он нищим на кулижку.
Старый дед на пне сухом, в дуброве,
Жамкал деснами зачерствелую пышку.Увидал дед нищего дорогой,
На тропинке, с клюшкою железной,
И подумал: "Вишь, какой убогой, -
Знать, от голода качается, болезный".Подошел Господь, скрывая скорбь и муку.
Видно, мол, сердца их не разбудишь…
И сказал старик, протягивая руку:
"На, пожуй… маленько крепче будешь".1914
"Троицыно утро, утренний канон…"
Троицыно утро, утренний канон,
В роще по березкам белый перезвон.Тянется деревня с праздничного сна,
В благовесте ветра хмельная весна.На резных окошках ленты и кусты.
Я пойду к обедне плакать на цветы.Пойте в чаще, птахи, я вам подпою,
Похороним вместе молодость мою.Троицыно утро, утренний канон.
В роще по березкам белый перезвон.