О дорогах и тавернах
И аббатствах вековых,
О любовницах неверных
И дуэлях роковых!..У бочонка сядут гости,
Будет смех и стук костей,
И монет тяжелых горсти
Лягут в складки скатертей,Все растает на рассвете,
Как бургундского пары.
И останусь я, да эти
Стены, книги и ковры…За опущенною шторой
Я до утра лампу жёг,
Оттого, что звякнул шпорой
Мушкетерский сапожок!
* * *
Там сук над водой перегнут,
И берег отчетливо выписан…
Мне кажется, я - Пер Гюнт,
Которого выдумал Ибсен!Выдумал и обрёк
Скитаться в скалах и насыпях.
Встала заря поперёк
Елей, распахнутых наспех.Что это? Рондский бор?
Хижина? Кто ее выстроил?
Память - как возглас в упор,
Как водопад, как выстрел!И сразу - от белых камней
До кустика - всё опознано!
О, Сольвейг! Выйди ко мне,
Если еще не поздно!
* * *
Там тень извозчика на козлах
В сугроб упала голубой
И вереницу звезд промозглых
Туман волочит за собой.Там стонет каменное ложе
Воспетой Пушкиным реки,
И тот же мост, и небо то же
Висят, столетьям вопреки!Там, к ночи подступя вплотную,
Былая жизнь глядит в упор:
Раскольников через Сенную
Проносит под полой топор!Там, на Столярном, в доме Штосса,
В руках у мёртвого - онёр,
И на партнёра смотрит косо
Проигрывающий партнёр…Там, вдоль по Невскому со свистом
Мчать лихачам не надоест,
И делом заняты нечистым
Те двое, что вошли в подъезд!Там эхо тысячами мокрых
И гулких набережных плит
Ночного будочника окрик
До самого рассвета длит.
ТЕРЦИНЫ – АКРОСТИХ
Аборигены моря и таверны!
Ликующие гавани, огни!
Еще буссоли и квадранты верны.Крепчай, зюйд-вест, и Южный Крест нагни
С расшатанных небес к согбенным реям!
Акулам лишь и демонам сродниНа одичалом корабле мы реем.
До парусов швыряет пену шквал,
Растет волна зеленокрылым змеем!Гарпуном в грудь иль ромом наповал
Разит судьба, но несравнима доля -
Изведав бури, обрести привалНа развеселых доках Сан-Риоля!
* * *
Брызги охры и кармина - осень!
Угли милого камина - осень!За оградой парк - цыганский табор,
И поет, поет рябина - осень…Отчего ж из моего стакана
Не допита половина – осень?
* * *
По-зимнему бор оскален.
Дом из бревен. Над ним звезда.
Окно инкрустировал Галлен
Кусками цветного льда.И бревна, и клочья пакли,
И серые сучья двери -
Солью озерной пропахли
Снаружи и изнутри.Но кажется очень чинным
Этот суровый уют:
Даже гнездо над камином
Деревянные птицы вьют!
* * *
Чернильница! Досталось и тебе
Волнений от сегодняшнего полдня!
Он простучал капелью по трубе,
Тебя до края звонами наполня!Он целый час надоедал окну
Потрескиваньем падающих льдинок!
Опять перо в чернила окуну
И вызову весну на поединок!И буду спотыкаться о софу
И нарушать расположенье стульев,
Чтоб взять измором первую строфу,
Ее в пустом углу подкараулив!И снова буду, ночи вопреки,
Бродить по изнуренным коридорам!
Как образумить вас, черновики?
Какой избрать? Смириться на котором?Уже рассвет! Уймись. Не бормочи.
Прислушайся: там шевелится город,
И с Нестеровской шалые грачи
Тебе кричат, советуют и вторят!
* * *
Как руки - властители клавиш,
Как ветер моря подчинил -
Так ты этой ночью возглавишь
Веселую бурю чернил!Ты странствовать не перестанешь,
Куда бы рассвет ни завез…
О сколько для Музы пристанищ
У гор, океанов и звезд!
* * *
Всё помню об этих ивах.
У каждой - врожденный вывих.
О как обнимала ты их!Там берег песчанен и плосок,
Там мост переброшен из досок,
Там песни повис отголосок.И тянутся версты и версты
Озер и кустарников черствых.
И все это - ивовый остров.Там ялик у берега хлюпал,
И месяц, веселый и щуплый,
Обшаривал узкие дупла.А если сегодня он выплыл,
То он не веселый, а гиблый:
Там пушки беседуют хрипло!От каждого дерева - гулы!
И с каждого дерева - дуло!
От каждого - смертью подуло!..
* * *
Муза мстит. Всю дневную склоку,
Мышью скупость, кривые кивки -
Помнит всё, и поставит в строку,
И не вымолишь ни строки.Не заметишь птицу ночную,
Севшую на ветлу,
И уже не встанут вплотную
Облака к твоему столу.Поперек завалено щебнем,
Стенами заслонено…
А давно ли окном волшебным
Было твое окно,Открытое по утрам
Всем четырем ветрам?
* * *
Одеялом завешены стекла,
Тишина стоит у плеча.
Скудный луч на томик Софокла
Клонит нищенская свеча.Всё пугают огнем да газом -
Нос не высуни из норы!
Лучше б бомбы и газы разом,
Да и к прадедам в тартарары!Милый ад: ни пушек, ни ружей…
Старый ад с хромым сатаной!
Чем он хуже кровавой лужи,
Именуемой - шар земной!
* * *
О, нет ни гнева, ни обиды -
Россия - тень, и сердце - тень,
И все суставы перебиты
У городов и деревень…Течет исплаканное небо
К чужой стране, к чужим дверям…
То Кремль - гигантская амеба -
Вытягивается к морям!Рвись, проволока на заставах,
И пограничный столб - вались!
В лесах литовских, в польских травах
Теки, воинственная слизь!Быть может, выйдя за пределы,
Заполня мир, ты сгинешь в нем,
Ты станешь грязью поределой -
И высохнешь - и мы вздохнем…
1939
ОКТАВЫ
Парк лихорадил. Кашляли, ощерясь,
Сухие липы. Ветер, озверев,
Кидался, переваливаясь через
Ограду парка, на стволы дерев
И там шумел. В такие ночи Эрос
На смертных свой обрушивает гнев
И мечет безошибочные стрелы
В пределы сердца. В сумрак застарелый.Я путал за аллеею аллею
И всё пытался отыскать скамью,
Твою скамью, которую не смею
Забыть, которой запах узнаю,
Чтобы до утра выстоять над нею,
Чтобы заставить молодость мою
Хотя бы обернуться напоследок
И мне кивнуть из каменных беседок.Немногое мы называем благом,
А счастию не надобны слова.
Мы низом шли, ступая по корягам,
И моего касалась рукава
Твоя рука. Спускающимся флагом
Тонула осень в логовище рва.
А ров был мир находок и разведок.
Ты шла и капли стряхивала с веток.Когда бы знать, куда мы счастье денем,
Его и на неделю не продля!
Зачем тебя избрали мы владеньем,
Диковинная горькая земля?
Зачем вином наполнены осенним,
Как праздничные чаши, тополя,
Когда разлукой вымостили боги
Все тропы, все пути и все дороги?Когда бы знать, что, всё оставя, кинусь
В твои овраги, заросли, репьи!
Здесь и деревья просятся: "Возьми нас,
Веди к ней - мы свидетели твои!"
И два листа навстречу ветер вынес
И положил на краешек скамьи…
Благодарю, внимательные листья,
Протянутые руки бескорыстья!
* * *
Еле виднеется
Большая Медведица.
Сутулятся у крыльца
Хрустальные деревца
На улице гололедица.
* * *
Гнулись ивы в три погибели
В сторону из стороны!
Высоко фонтаны выбили
Три хрустальные струны.Всё под ветром кустик вздрагивал,
И катился лист в траву,
И, смеясь, амур натягивал
Золотую тетиву…
* * *
Любезная сердцу осень!
Сваленный хлам театральных кулис!
Раскрашенный куст на подставке,
Пожухлый и пыльный.
Сбитые в кучу куски полотняных небес,
Алых и синих,
Высоких и низких,
С прибитой у края звездой!Мир - и в оркестре сквозняк…
Любезная сердцу осень!
Рыжий парик на каштане.
Жалкие слезы
Жалких актеров
По лицам размазали грим.
* * *
Ты вся - эскиз карандашом.
Ты сложена легко и плотно.
Таких фламандцы на полотна
Пускать любили нагишом.Таких изображали там,
Где прямо пьют вино из бочек,
Целуются без проволочек
И бьют себя по животам!
* * *
Вот вечер - медлит и плывет
И облака смешные лепит,
И кажется - луна вот-вот
За крышу здания зацепит.А рядом музыка. Томят
Смычка невидимые взлеты,
И на балконе воздух смят
Волной вибрирующей ноты.Смычок занесен в высоту!
Иль ты не видишь - в скачке дикой
Огромный всадник налету
Застынул с вытянутой пикой?