"ЭСТЕТИЧЕСКАЯ" КРИТИКА
Представителями "эстетической" критики, понятие которой ввел в научно-критический обиход В.Г. Белинский, являются А.В. Дружинин, П.В. Анненков и В.П. Боткин, названные Л.Н. Толстым "бесценным триумвиатом". К этой группе примыкали И.И. Панаев, В.Н. и А.Н. Майковы, А.Ф. Писемский, И.А. Гончаров. И само направление, и его вклад в развитие литературоведения требуют переосмысления. Определяя это явление с современных литературоведческих позиций и указывая на отличия "эстетической" критики от других литературно-критических течений, исследователи подчеркивают: ""Эстетической" критикой мы называем течение, которое стремилось к постижению авторского замысла, нравственно-психологического пафоса произведения, его формально-содержательного единства".
Через все свое литературно-критическое творчество А.В. Дружинин пронес идею "света чистого искусства" (126). Ценности художественного творчества, в понимании критика, связаны с формированием в человеке чувства изящного, художественной взыскательности, веры в силы человеческого разума. Истинное искусство вдохновляется добром, красотой и правдой. Согласно положениям "артистической" теории, разрабатываемой Дружининым, произведения, "пропетые в минуту вдохновения, набросанные для одного наслаждения, без всякой поучительной цели, стали зерном общего поучения, основанием наших познаний, наших добрых помыслов, наших великих деяний!" (203). Противопоставляя "артистической" теории "дидактические" позиции словесного творчества и его осмысления, критик отвергал приоритеты сиюминутности, подчиненности искусства политическим и узкосоциальным требованиям.
К разным полюсам развел Дружинин русскую критику 1830– 1840-х годов и 1850-х годов. Критик подчеркнул значимость обращения "старой" русской критики к эстетической методологии Гегеля, забвение же ее привело к тем заблуждениям, которые, по мнению Дружинина, стали лицом современной критики 1850-х – начала 1860-х годов. В пылу полемических страстей критик противопоставил "пушкинское" и "гоголевское" направления литературы, подразумевая, однако, не противостояние творчества Пушкина и Гоголя, а абсолютизацию критических взглядов последователей Гоголя в ущерб представлениям об искусстве тех художников, для которых Пушкин был и оставался гением русской культуры.
П.В. Анненков вошел в историю русской культуры как историк литературы и литературный критик. Особые заслуги Анненкова связаны с пушкинистикой: им подготовлено первое научное издание сочинений А.С. Пушкина (тома 1–7, 1855–1857) и создана первая его биография – издана книга "Материалы для биографии А.С. Пушкина" (1853). Однако не менее значимы и научно-теоретические суждения Анненкова о литературе. Искусство понималось им как освобождение от случайностей. В силу этого естественным образом на первый план как "всеопределяющая" была выдвинута категория художественности. Критик не видел иных способов существования народности, кроме развития ее в русле художественности. Анненков отрицал возможность отрыва критики "от идеи чистого искусства", поскольку в результате этого сама критика потеряет предмет анализа и окажется в пучине случайностей.
В.П. Боткин был разносторонней личностью – литературным критиком и искусствоведом, автором статей о музыке (фортепианные школы, опера), живописи, архитектуре. В молодые годы Боткин дружил с Белинским и Герценом. К середине 1850-х годов он пришел к теории "чистого искусства". В статьях, посвященных У. Шекспиру, А.А. Фету, Боткин сосредоточился на значимости человеческих чувств, способных стать противовесом негативным сторонам бытия. Служение искусству, в его понимании в 1850-1860-е годы, связано со стремлением к художественности, к гармонизации мира. В своих суждениях Боткин настаивал на противопоставлении искусства утилитарно-прагматическим и социально-гражданственным требованиям, предъявляемым к нему, и развивал мысль о поэтическом вдохновении как об источнике литературного творчества.
Историко-литературные и научно-теоретические вопросы, обсуждаемые в статьях представителей "эстетической" критики (А.В. Дружинина и П.В. Анненкова), будут рассмотрены в пятой главе.
СЛАВЯНОФИЛЬСКАЯ КРИТИКА
Славянофильство как общественно-культурное направление 1830-1860-х годов оставило заметный след в русской истории. Идеология славянофильства актуализировала вопросы просвещения масс, нравственно-духовного развития человека и общества, отмены крепостного права. В процессах западноевропейской истории представители славянофильства отмечали не только выдающиеся факты научно-технического прогресса, но и явления, характеризующие падение нравов (в том числе в виде революционных течений). Они идеализировали славянское и русское национальное прошлое – эпохи Киевской и Московской Руси, провозглашали идеи православия и соборности. У истоков славянофильства стояли А. С. Хомяков и братья И. В. и П. В. Киреевские. Позже с ними солидаризировались братья К.С. и И.С. Аксаковы, Ю.Ф. Самарин, отчасти С.П. Шевырев и некоторые другие.
Одной из наиболее крупных фигур был И.В. Киреевский, человек драматической судьбы, литературный критик, публицист, религиозный философ. В историю русской культуры он вошел как один из основоположников славянофильства, видевший в кризисе западноевропейского просвещения и западной цивилизации в целом результат умаления религиозных начал.
Одной из ранних работ Киреевского стала статья "Нечто о характере поэзии Пушкина" (Московский вестник, 1828), в которой ее автор выделил в творчестве поэта (от поэмы "Руслан и Людмила" до написанной к тому времени главы V романа "Евгений Онегин") три периода развития его личности.
Первый период был определен Киреевским как преломление влияния на молодого русского поэта "итальянско-французской" школы (45). Это влияние обнаруживается, по мнению критика, в усвоении Пушкиным таких особенностей мировосприятия, как "непринужденное и легкое остроумие, нежность, чистота отделки [произведений]", что свойственно "характеру французской поэзии вообще", а также "роскошь", "изобилие жизни и свобода", идущих от итальянского поэта и драматурга Л. Ариосто (45). Главное в раннем Пушкине, по Киреевскому, то, что он проявляет себя как "творец-поэт" (45). Во второй же период своего развития (период "отголоска лиры Байрона") Пушкин, в понимании критика, становится "поэтом-философом" (47). "Истинные поэты", у которых "формы произведений не бывают случайными", Пушкин и Байрон, "воспитанные одним веком", близки; при этом Пушкин, испытывая байроновское влияние, "сохраняет столько своего особенного, обнаруживающего природное его направление" (48). Третий период творчества поэта осознавался Киреевским как "период поэзии русско-пушкинский". Творчество этого периода отмечено "живописностью", "особенной задумчивостью" и – главное – тем "невыразимым", что понятно "лишь русскому сердцу" (54).
Последнее, согласно убеждениям Киреевского, наиболее ценно и значимо. Статья завершается суждением о том, что "мало быть поэтом, чтобы быть народным"; "надобно еще быть воспитанным <…> в средоточии жизни своего народа, разделять надежды своего отечества, его стремление, его утраты, – словом, жить его жизнию и выражать его невольно, выражая себя" (56).
Статья Киреевского "Обозрениерусской словесности 1829 года" (альманах "Десница", 1830) написана в жанре обзора. Характерной особенностью ее автора является стремление обнаружить стадиальность развития феноменов культуры, выделить этапы ее движения. В данной работе, рассматривая первые три десятилетия существования русской литературы в XIX столетии, Киреевский счел необходимым подчеркнуть, что развитие это делится на "три эпохи, различные особенностью направления каждой из них", но эпохи связаны внутренним "единством" движения (57). Художественно-эстетической доминантой первой "эпохи" являются личность и творчество Карамзина, второй – Жуковского, третьей – Пушкина. При этом Киреевский подчеркнул, что "начало девятнадцатого столетия в литературном отношении представляет резкую противуположность с концом восемнадцатого", и связано это с тем, что "кажется, кто-то разбудил полусонную Россию": "она вдруг переходит к жажде образования, ищет учения, книг, стыдится своего прежнего невежества" и проч. (57). Этим "кто-то" был, в понимании Киреевского, Н.И. Новиков.