Пока крошечный пилотируемый челнок нес нас к стоянке мимо огромного скопления кораблей, повисших на орбите, я увидел, что к звездным крепостям, словно детеныши к мамке, присосались темные очертания кораблей Военно-космического флота Скаруса. Они вернулись домой героями. В воздухе витал запах победы. Скоро должно было состояться имперское празднование, которое Министорум собирался использовать для подъема морального духа простого населения.
— Ваш график составлен, — сказал служивший мне секретарем младший дознаватель Алан фон Бейг, когда мы погрузились на борт боевого катера, доставившего нас на планету.
— Ох, и кем же?
Алан задумался. Фон Бейг был застенчивым и посредственным молодым человеком. Я сомневался, что он когда-либо поднимется до чина инквизитора. Я принял его в свой штат в надежде, что служба рядом с Рейвенором сможет вдохновить Алана. Но этого не произошло.
— Я полагал, что мой личный график должен составляться на основе моих личных пожеланий.
Фон Бейг что-то пробубнил в ответ. Я принял протянутый им информационный планшет. Тут же стало очевидно, что список дел составлен не моим секретарем. Это был официальный документ, написанный нунциями Министорума в сотрудничестве с Представительством Инквизиции. Мое расписание, составленное на все девять дней Священной Новены, оказалось заполнено аудиенциями, молебнами, банкетами, публичными церемониями, торжественными открытиями и обрядами Министорума. Все девять суток, а к ним еще и несколько дней прежде и после Новены.
Я прилетел сюда, будь оно все проклято! Ответил на вызов. Но я не мог позволить поглотить себя череде пирушек. Я взял перо и быстро пометил те события, которые соглашался посетить: формальные обряды, инквизиционная аудиенция, Великое Награждение.
— Вот так, — сказал я, кидая планшет обратно Алану. — Остальное я пропущу.
Фон Бейг выглядел смущенным.
— Сразу по прибытии вас ожидают в Постапостольском Конклаве.
— Сразу по прибытии, — строго произнес я, — мы отправляемся домой.
Домом мне служил Океан-хаус, частный особняк, который я арендовал в одном из наиболее дорогих кварталов Улья Семьдесят. Во многих мирах-ульях богачи и высокопоставленные лица проживают в районах, расположенных как можно выше над городом, стремясь убраться подальше от грязи и толкотни, царящих на центральных и нижних уровнях. Но как бы высоко вы ни забрались на Трациане Примарис, вы не найдете ничего, кроме смога и загрязнений.
Здесь эксклюзивное жилье размещается у подножия улья, престижные районы простираются вдоль берега и в глубине таящихся под ним морей. Там хотя бы тихо.
Медея Бетанкор вела боевой катер сквозь перенасыщенную движением атмосферу, прокладывая путь между уродливыми куполами, темными башнями, ржавеющими антеннами и потрескавшимися шпилями. Затем мы смешались с бурным потоком воздушных судов, вливающимся в широкий вспомогательный въездной туннель, который вел к переплетению транспортных артерий улья.
Мимо иллюминаторов проносились прямоугольники сине-белых ламп, вмонтированных в стены просторного туннеля. Менее чем через час мы добрались до огромного транспортного узла, скрытого на трехкилометровой глубине под поверхностью города. Медея посадила катер на широкую платформу лифта, степенно опустившую нас и дюжину других кораблей к нижним уровням Улья Семьдесят. Затем катер был припаркован на частном аэродроме возле подъемника. На заключительном этапе нашего путешествия к приморскому обиталищу мы воспользовались метро.
К тому времени, как мы добрались до Океан-хауса, я уже успел устать от Трациана Примарис.
Океан-хаус, сконструированный из герметизированного плазмой грандиорита на адамитовом каркасе, был одним из тысячи особняков, встроенных в подводную стену Улья Семьдесят.