Глава III. Жуткая встреча
Мать и дочь уселись в паланкины, двинулись обратно в тюрьму в сопровождении конвойного офицера и достигли Тенанских ворот, разделяющих татарский и китайский город.
Это была огромная каменная арка высотой в сорок футов, под которой даже летом стоит прохладный полумрак. Носильщики углубились под арку и вдруг остановились, попав в давку. Они отодвинулись к самой стене, ожидая минуты, чтоб стало свободней, как вдруг Лиу-Сиу почувствовала, как чья-то рука тяжело опустилась ей на плечо.
Она вздрогнула и обернулась.
Высокий, кряжистый мужчина просунулся в паланкин и схватил ее за плечи. Она онемела от неожиданности, хотела крикнуть, но не успела. Незнакомец рванул ее к себе, впился ей в губы поцелуем и снова оттолкнул, говоря:
- Теперь ты знаешь, что такое месть. Мы увидимся еще раз, у твоей виселицы. Я хотел бы влезть по столбам и выпить последнюю каплю твоей крови. Недаром я мясник и зовут меня Красным Пауком.
- Спасите, - крикнула Лиу-Сиу, обезумев от страха и отвращения.
Она узнала мясника, хоть никогда не обращала на него внимания. И вдруг ей показалось, что она уже слышала этот голос, хоть никогда не говорила с ним.
Но где? Когда? При каких обстоятельствах? Она силилась вспомнить, но память изменяла ей, а дрожь отвращения била ее, как припадок желтой лихорадки.
Мадам Лиу бросилась на крик. Она обхватила дочь руками и растерянно оглядывалась. Ни конвойный офицер, ни носильщики ничего не заметили.
- Здесь. Возле меня. Я его узнала, - лепетала молодая женщина с расширившимися от ужаса глазами, показывая на самое темное место прохода.
- Что случилось? Кого ты узнала? - напрасно добивалась мать.
- Его. Убийцу.
- Какого убийцу? Кто это? Да отвечай же, ради неба.
- Теперь я знаю, кто убил. Это Чу, мясник, наш сосед по Фун-Зи. Ты помнишь?
- Чу, Красный Паук?
- Да, Красный Паук. Я чувствую, как он укусил меня в губы.
- Успокойся, детка! Это тебе померещилось. Ты заснула, и тебе показалось во сне.
- О, нет: я хорошо разглядела. Я помню. Это тот же самый голос, который я слышала только раз, в ночь моей свадьбы, на даче Линга. Я его никогда не забуду. Мне страшно. Страшно!
И, похолодев от ужаса, она закрыла глаза и крепче прижалась к матери.
Мадам Лиу уложила дочь в паланкин и попросила носильщиков скорее двигаться.
Возвратившись в тюрьму, Лиу-Сиу немного успокоилась, собралась с мыслями и подробно рассказала про встречу под сводом Тенанских ворот. Не утомляя ее расспросами, мадам Лиу поручила ее немой и бросилась на квартиру Минга.
После аудиенции у принца Минг почти не отлучался из города. Он поднял на ноги всю полицию и приказал, чтобы агенты являлись к нему с докладами во всякое время дня и ночи.
Но дни шли за днями, а следов убийцы не находилось. Бедный мандарин потерял сон и аппетит, что для него было признаком глубочайшего отчаяния. Он часто просыпался по ночам, и прибегающий на его крики слуга не раз заставал его в ужасном виде. Босой, в одной рубашке, с расплетенной косой, метался толстый мандарин по комнате, как бы увертываясь от бамбуковой палки. Кошмар был так реален, что ему казалось, будто палач отвешивает ему удары с особенным наслаждением.
Несчастный мандарин влачил жалкое существование, судорожно цепляясь за самую призрачную надежду. Поэтому он поторопился принять мадам Лиу, как только ему доложили о ней.
Из самолюбия он принял чинный и спокойный вид, как подобает человеку его служебного положения, и вежливо предложил ей присесть и рассказать, в чем дело.
Но мадам Лиу было не до церемоний. Очутившись в кабинете Минга и совершенно забыв о том, что беседуют они в присутствии секретаря, она прямо подошла к цели.
- Вы так же, как и я, заинтересованы в том, чтобы найти убийцу Линга.
- Я думаю, - живо ответил председатель. - Как не быть заинтересованным! Да я заинтересован больше вас, куда больше.
- Дело идет о жизни моего ребенка, - мягко поправила мадам Лиу.
- А для меня - о моей чести судьи, - отпарировал мандарин.
- Ну так вот: я знаю, кто убийца.
Минг подпрыгнул на месте.
- Вы…
- Моя дочь его видела.
- Где?
- Под сводом Тенанских ворот, когда мы возвращались из больницы, где умирает несчастный И-Тэ.
- Под сводом Тенанских ворот? И вы его не задержали?
- Он скрылся в толпе, пользуясь темнотой.
И мадам Лиу подробно рассказала все.
- А что это за человек? Откуда вы его знаете?
- Это - наш бывший сосед по Фун-Зи, мясник по имени Чу.
- Чу. Постойте. Не тот ли это Чу, которого мальчишки звали Красным Пауком?
- Он самый.
- Но если так - Перкинс настоящий колдун. А я - я просто дурак!
Нечего и говорить, что последние слова Минг произнес про себя.
- Ничего не понимаю.
- А я великолепно понимаю. Кажется, этот тип покинул Фун-Зи после помолвки вашей дочери?
- Приблизительно. Во всяком случае, его лавка закрылась три месяца тому назад.
- Значит, он был влюблен в Лиу и убил ее мужа из ревности?
- Теперь я в этом убедилась.
- Но где же его отыскать?
Мадам Лиу усмехнулась.
- Если он был в Кантоне полчаса тому назад, он во всяком случае недалеко.
- А ведь правда… Положительно я теряю голову. Вы слышите, Тин-Тонг?
- Слышу, господин, - почтительно ответил секретарь, присутствовавший при этой беседе.
- Скорей за Фо-Гопом.
Тин-Тонг бросился к двери.
- Впрочем, нет: я сам поеду, - остановил его Минг и заколотил в гонг, служивший ему вместо звонка. Полдюжины слуг влетели в комнату.
- Живо. Мой паланкин и лучших носильщиков, - приказал Минг и, доставая шляпу, бормотал про себя: - Чу, мясник, Красный Паук… О, если бы не упустить добычу.
Через минуту слуга доложил, что паланкин ожидает у выхода.
- Вы, кажется, не отпустили паланкин? - спросил Минг у мадам Лиу.
- Нет, - ответила она.
- Попрошу вас сопровождать меня к полицейскому префекту. Мы не можем терять ни минуты.
И толстый Минг помчался к паланкину, как будто надежда избежать бамбуковых палок внезапно возвратила ему юношескую ловкость.
Носильщики крякнули от тяжести, но все же быстро двинулись вперед. Носильщики мадам Лиу старались из самолюбия не отставать, и хотя их было только двое и они устали от предыдущего конца, все же они добрались до полиции одновременно с грузным мандарином.
Минг галантно предложил ей руку и ввел в кабинет Фо-Гопа.
- Если Чу еще в городе - он уж не выберется, - ответил префект, внимательно выслушав их.
- Как так?
- Я велю закрыть все городские ворота под предлогом, что разведчики повстанческой армии появились в окрестностях.
- Великолепно.
- Кроме того, я прикажу начальнику порта сомкнуть цепи, чтоб ни одно суденышко не могло выйти из гавани.
- Вы - гениальный человек.
- Затем пятеро лучших агентов с надежными отрядами обыщут сегодня ночью все притоны города и предместий. Ти-пао получат приказ задерживать всякого подозрительного прохожего.
Ти-пао значит "ночные сторожа". На каждой улице свой сторож обязан знать всех жителей в лицо и внимательно следить за ними. Это ловко придуманная организация могла бы быть бичом преступного элемента, не будь у нее огромного недостатка: стражи разгуливают по улицам, колотя в деревянные цилиндры вроде трещеток с зажженным фонарем у пояса. Поэтому воры видят и слышат их издали и спокойно воруют, чувствуя себя в полной безопасности.
- Только, - продолжал Фо-Гоп, - мне необходимо знать приметы преступника.
- А ведь правда… А я и не спросил об этом, - наивно удивился Минг. - Мадам Лиу, вы, конечно, не откажетесь описать его наружность.
Мадам Лиу ответила так подробно, что почтенный мандарин пришел в восторг.
- Да я узнаю его среди тысячи, - повторял он, провожая ее к паланкину.
Появление вызванных Фо-Гопом агентов прервало его восклицания.
Фо-Гоп объяснил им, в чем дело, и, дав самые подробные инструкции, собрался их отослать, как вдруг почтенный мандарин, напустив на себя необычайную спесь и деловитость, сказал решительно:
- Помните, что убийцу надо достать хотя бы из-под земли. Не то каждый из вас получит завтра утром по двадцати бамбуковых палок.
Несчастные агенты поклонились до земли, не смея ни жаловаться, ни протестовать, и молча вышли из комнаты.
- Какой вы, однако, строгий, дорогой мой, - заметил Фо-Гоп. - По двадцати бамбуковых палок, если преступник не будет пойман. Щедрый вы на палки, нечего сказать.
- Вы отлично знаете, что мне угрожает в пять раз больше.
- Это правда. Но на пять человек выходит тоже сотня.
- Однако ваши шутки становятся жестокими.
- Потому что это - только шутка. Я уверен, что вы избегнете этого унижения.
- О, если б это было только унижением, - горестно вздохнул Минг.
- А знаете, что я придумал? - сказал вдруг Фо-Гоп. - Чем сидеть сложа руки, положившись на своих агентов, не лучше ли принять и нам участие в поисках?
- Вы думаете?
- Да. Двинемся вместе с агентами.
- И… вы серьезно думаете это сделать? - сразу струсил Минг.
- Совершенно серьезно. Кажется, вы хорошо запомнили наружность Чу.
- Я думаю.
- Ну так поезжайте домой, переоденьтесь в костюм мелкого мещанина или небогатого купца. Хотя бы в тот, что вы надеваете, когда удираете по ночам от жены покутить в плавучих садах наслаждений.
- В садах наслаждений. Я… Да помилуйте… Вы могли бы…