Ли вскрыл конверт. Он прочитал бумагу, сложил ее снова и вложил обратно на свое место. Когда он поднял голову, то понял по лицам своих помощников, что они просто сгорают от любопытства. Ли сказал: - В юго-западной Вирджинии, генерал Дженкинс, с войском в 2400 человек, столкнулся с федеральным генералом Джорджем Круком с войском, от шести до семи тысяч, девятого числа этого месяца к югу от горы Клойд.
- Да, сэр, и что? - хором проговорили оба. Неподдельная тревога в их голосе была понятной: соотношение почти три к одному, до этого - почти всегда являлось гарантией победы. Ли еще немного помолчал, нагнетая интригу: - Нашим войскам удалось удержать свои позиции. Федералы откатились на северо-запад по магистрали Дублин-Пирсбург. Среди погибших были сам генерал Крук и полковник Резерфорд Хейс, который командовал бригадой из Огайо. Остается добавить, что и генерал Дженкинс был ранен при атаке, а его правая рука была ампутирована. Но, как добавляет сменивший его генерал МакКосланд, одержанная победа сохранила наш контроль над железными дорогами Вирджинии и Теннесси, без которых связь и сообщение между двумя штатами были бы нарушены.
- Это отличная новость, сэр! - сказал Чарльз Маршалл. - Похоже, удача окончательно отвернулась от северян.
- Можно сказать и так, - сказал Ли. Эти слова, как будто витающие в воздухе, только сейчас, когда он произнес их вслух, обрели надежное пристанище в его сердце. Он так привык к бесконечным сомнениям - даже автоматы из Ривингтона не убеждали его до конца. Он читал дальше в донесении: - Генерал МакКосланд сообщает, что один из пленных признался, что огонь из наших автоматов на поле боя многим северянам кажется настоящим колдовством.
- Дэйли Диспэтч, разумеется, рассуждает, что война, наконец-то, оборачивается, победами.
Чарльз Венейбл начал читать газеты, которые он принес: - По нашей информации, мы уже можем ободрить себя надеждой, что святая земля Вирджинии скоро будет спасена и освобождена от грязных рук захватчиков-янки. Вот великие битвы на прошлой неделе. Битвы в Диких Землях, и поблизости от городка Билетон, привели к разгрому армии федерального правительства, которому, возможно, нет равных в анналах современной войны. Генерал Ли наголову разбил войска Мида и Гранта. Нет никакого сомнения - успех велик.
- Если бы войны протекали только на страницах газет, они они были бы выиграны с обеих сторон - в первые дни после того, как они были объявлены, - улыбался Ли. - С одной стороны - это было бы хорошо: ибо это была бы возможность избежать большой крови, сопровождающей каждую войну. С другой стороны - газетная болтовня может быть опасной. Если кто-то призывает за продолжение войны только из-за презрения к врагу, что, в общем, является типичным газетным штампом, то он в результате может потерпеть фиаско, за которое должен винить только самого себя.
- Но мы на самом деле гоним теперь федералов, - запротестовал Венейбл.
- Я тоже в восторге от того, что они в настоящее время отступают, майор, - сказал Ли. - Но как только мы загоним их в эти укрепления, у Потомака в Вашингтоне, то потеряем самое драгоценное - время - и они смогут использовать его гораздо эффективнее, чем мы. Они уже это делали после многих поражений. Я же хочу преподнести им такой урок, чтобы он оказался и достаточно жестким, и достаточно ощутимым - даже для самых непримиримых и упрямых их лидеров.
- И что же вы собираетесь предпринять, сэр? - спросил Чарльз Маршалл.
Вторжение прямо по линии Оранж-Александрия уже не казалось столь привлекательным Ли - как это было раньше. Он теперь начал наносить на карту свой план, который сложился в результате напряженной работы ума.
- От генерала кавалерии Стюарта потребуется более эффективно маскировать свои силы от врага, чем это было в прошлогодней кампании, но я верю в него и знаю, что он крепко усвоил тогдашний урок. Кроме того считаю, что автоматы его солдат - как никогда лучше - помогут частям генерала Лонгстрита в сдерживании противника. Майор Маршалл - за это отвечаете вы.
Маршалл сделал пометку на плане. Главнокомандующий армии Северной Вирджинии продолжал дальше раздавать уточняющие команды.
Лошадь Андриса Руди поравнялась с лошадью Ли, когда тот ехал рядом с авангардом длинной серой колонны. Ривингтонец вежливо держался в нескольких футах от группы генералов и офицеров, сопровождающих Ли, явно напрашиваясь на приглашение.
- Доброе утро, мистер Руди, - сказал Ли. Он внимательно наблюдал за тем, как Руди справляется со своим гнедым мерином. - Ваша верховая езда, сэр, значительно улучшилось с тех пор, как я впервые имел удовольствие познакомиться с вами.
- У меня было много практики с тех пор, генерал Ли, - ответил Руди. - До моего появления здесь, у меня не было возможности подобной тренировки, и я предпочитал ездить в ммм… колесных экипажах.
Офицеры Ли с трудом скрывали свое невысказанное презрения - некоторые хорошо, некоторые не очень. Человек, который постоянно ездил в коляске - вряд ли человек вообще. И какая вообще может найтись причина, чтобы воздерживаться от верховой езды?
Ли-то знал ответ на этот вопрос, впрочем чисто риторический: в отдаленном 2014 году люди, конечно, использовали более совершенные средства транспорта, чем лошадь или повозка. Ли подумал, интересно, проложили ли железные дороги по центру каждой улицы в каждом городе - в том, почти невообразимом, времени, из которого явился человек из Ривингтона?
Он надеялся, что однажды сможет спросить Руди о таких вещах. Эти, по сути, бесценные знания - существовали только в его голове! Нет, сейчас на это нет времени - да и его предположения насчет будущего развития войны уже не имели особого значения. Все, что необходимо было сделать для немедленного перелома войны, было сделано. Впрочем, кое-что не мешало уточнить.
- Мистер Руди, у вас ко мне есть вопросы?
- Я хотел бы поговорить с вами наедине, если, конечно, можно, генерал Ли, - сказал Руди.
- Подождите немного, пока я не закончу разговор с этими господами, сэр, а потом я в вашем распоряжении, - сказал Ли.
Штабные офицеры выразили свое молчаливое согласие - в отличии от остальных, поднявших в недоумении брови. Ведь Руди совершенно не скрывал свою неказистую пятнистую одежду, характерную для ривингтонцев. Но Ли не дал окружающим ни малейшего шанса углубиться в эту тему: - Итак, господа, давайте обсудим наши диспозиции у Мидлбурга.
Через некоторое время большинство командиров дивизий и бригад, получив указания, уже уехали, чтобы заняться их исполнением. Он посмотрел на своих помощников. Они уже отъехали в сторону на пятнадцать-двадцать ярдов. Ли кивнул Андрису Руди. Его конь подошел и встал бок о бок со Странником.
- Итак, что я могу сделать для вас, сэр? - спросил Ли.
Ответ Руди сразу поразил его: - Вы можете отменить свой приказ о лечении захваченных кафров-негров - наравне с белыми военнопленными. Мало того, генерал Ли, это нужно сделать немедленно.
- Нет. И позвольте мне напомнить вам, что у вас нет права командовать мной, сэр, - холодно сказал Ли. - Кроме того, что этого требует гуманизм, есть и практическая ценность для нас: дело в том, что федералы громогласно обещали истязать захваченных в плен конфедератов в той же степени, в которой мы злонамеренно будем причинять вред их солдатам.
- Если вы один раз вступите на дорогу, ведущую к равноправию негров, генерал Ли, то вам и в дальнейшем не удастся свернуть с нее. - Голос Руди звучал уже менее настойчиво, чем за мгновение до того, но он был, по-прежнему, очень серьезным. - Все это не поможет в победе над США, генерал. В общем, если вы не примете нашу просьбу во внимание, то мы не сможем помогать вам и дальше с боеприпасами.
Ли повернул голову и пристально посмотрел на ривингтонца. Улыбка Руди была весьма неприветливой.
Ли медленно кивнул. Мысленно, он был готов, к тому, что сейчас происходило. Тогда он ответил: - Если даже президент Дэвис прикажет мне сделать такое, сэр, то я тут же подам в отставку - а пока я просто повторю вам то, что сказал минуту назад: Нет.
Он пришпорил Странника, оставив Руди позади.
Руди, однако, не отстал от него - он был лучшим наездником, чем казался. И продолжил: - Подумайте, о своем решении, генерал. И помните - что произойдет с Конфедерацией без нашего оружия.
- Я помню, что вы говорили, - ответил Ли, пожимая плечами. - Но у меня нет возможности проверить ваши слова - я просто не доживу до этого. И я также прошу вас самого вспомнить о том, что если наше дело будет проиграно, то не оправдаются и ваши надежды. Действуйте, как подсказывает вам ваша совесть, мистер Руди - ну а я буду действовать по своей.
Теперь настала очередь Руди пораженно посмотреть на Ли.
- Вы в состоянии пожертвовать своей драгоценной Вирджинией ради кафров, которые будут делать все возможное, чтобы убивать ваших людей?
- Недавно генерал Форрест говорил, что война означает борьбу - а борьба означает убийство. Но есть принципиальная разница между погибшими на поле боя - где враги сталкиваются друг с другом, человек против человека, а армия против армии - и убийством беззащитных пленных после боевых действий. Это различие, если хотите - это различие между человеком и животным, сэр. И если вы этого не понимаете - мне только остается молиться перед Богом о спасении вашей души.
- Убеждения в моем сердце таковы, генерал Ли, что Бог установил, что белые люди должны господствовать над неграми, - ответил Руди. И Ли, привыкший разгадывать характеры людей, не разглядел в его тоне, ничего, кроме убежденной искренности.