– Отдавая приказ о месте заключения Вы уже знали, что мое сознание повреждено штормом и не способно выдержать испытание шеренизом?
Кровь отхлынула от ее лица так резко, что умело замазанные прыщи выступили на фоне могильной бледности красноватой сыпью. Это было либо искренним ужасом, либо за три года в обществе незабвенного ди Лая царевна продвинулась в театральном искусстве куда дальше, чем полагается в ее нежном возрасте. Она, кажется, даже пахла ужасом и решительностью.
– Именем своим, городом своим, вечным именем и вечным городом клянусь, я не знала об этом. Я поняла, что вы ранены, только вчера, когда нам впервые не удалось вас разбудить. Если вы потребуете, я принесу в этом клятву над Королевским Источником.
Чеканная формальность ритуальных древненарэссийских формулировок отдавалась тяжелым движением магических потоков, заточенных где-то на дне разума мастера ветров. В принципе, Тэйон только что услышал все, что он хотел узнать в этом разговоре.
Шаэ не знала, что бросает в душилку ментально раненного чародея.
Потому что Таш ей не сказала.
И совершенно правильно не сказала, незачем королеве было знать, сколь уязвим ее пленник. Не тогда, когда мотивы самой королевы под большим и жирным вопросом.
Ну а раз Шаэтанна сама все выяснила, придется немного поблефовать.
– Подведем итоги, – ленивое движение губ, медленная, режущая тупым ножом по натянутым нервам усмешка. – Вы испугались очередного опекуна в стиле ди Лай и поспешили отправить его… скажем так, поглубже. Теперь же, выяснив, что несостоявшийся кукловод на самом деле сломал ядовитые когти и не столь страшен, как казался, решили его приручить.
И резко оборвать улыбку и опустить уголки губ. Рывком вонзить взгляд в собеседницу, сузившимися в бусины зрачками, напряженным, злым движением бровей, застывшей мимикой – давить, давить, давить. Перед ним не ребенок, а правящая лэри клана, презрительно отшвырнувшая предложенную ей вассальную верность. Нечего ее жалеть.
Шаэтанна ответила темным, бескрайним спокойствием, безмятежностью ночной чащи, живо напомнившей ему о Таш. «Где под темными водами плавают злые акулы, где в сплетении ветвей бродят дикие хищники…»
– Мастер Алория, я сегодня прогулялась к камере, в которой вас содержали. Тому, что от нее осталось. Душильник уничтожен на базовом уровне, вместо шеренизового камня какая-то хрупкая, покрытая трещинами щебенка, чудом удерживающая изначальную форму. В породе вокруг обнаружены глубокие разломы и не вполне понятные структурные изменения. Магистр Нарвахо – ведущий сейсмолог факультета земли, вы, наверное, встречались? – сидит сейчас на полу в тюремном помещении, сжимая в руках кусок камня, бывшего когда-то душильником, и, раскачиваясь из стороны в сторону, бормочет: «Этого не может быть, этого просто не может быть!» – Шаэ изменила позу, опершись бедром о стол и скрестив руки. – А еще я часами стояла за вашей спиной во время Битвы Ближних Рифов. Часами смотрела, как вы делаете то, что, согласно сегодняшней магической доктрине, невозможно по определению. Поверьте мне, сокол, – грациозный жест рукой, заставивший бы придворных учителей риторики плакать от умиления. – Я совершенно не склонна недооценивать ваши когти и уж тем более не собираюсь никогоприручать.
Это уже становилось интересным.
– В таком случае чего же хочет Ваше Королевское Высочество?
Ее Королевское Высочество подалась вперед, развернув руки ладонями вперед и честно встречая взгляд мага.
– Я хочу, чтобы вы остались в моем городе,магистр. Под моей защитой, до тех пор, пока она вам нужна, и под моим покровительством – всегда. Чтобы вы остались подданным великого Лаэссэ, доверенным советником королевы, и, – быстрая улыбка, проблеск искреннего юмора, – наставником юных принцесс!
А девчонка хороша. Действительно хороша.