Персональная печать Блокхэда, гарантирующая качество его творений
Машина Блокхэда
Долго размышляя над назойливым свойством симметрии в природе, Рик пришел к выводу, что раз она в нашем мире есть – значит, так этому миру и надо. Может, здесь иначе никак. Но у себя в мастерской он решил делом доказать свою веру в творческую несимметричность.
Как механик по профессии он задумал создать автомобиль, похожий на разбитый в аварии – его угнетал вид автомашин, которые, несмотря на разнообразные вариации, несут на себе лишь видовые отличия фирм. В них нет признаков "персональной" истории, а это вызывает ощущение унылой правильности, что и побуждает водителей украшать свои машины причудливыми изображениями. И Рик решил, раз нельзя преодолеть симметричную основу машины, то можно хотя бы внешне изменить форму – наносить на ее стандартное "тело" шрамы, рубцы, "узорчатую разбитость" стекол, царапины, вмятины, имитируя следы случившихся аварий. Художник-механик стал добиваться превращения не слишком сильных деформаций в своеобразное достоинство, и с помощью продувки своего изделия в аэродинамической трубе подчинял их новой стилистике формы. Такая машина оставалась бы полноценным автомобилем, но со следами дорожных шрамов и испытаний, из которых вышла с честью и еще более закаленной, обретя нестандартный образ. Если раньше повреждения корпуса машин водители стремились как можно быстрее ретушировать, то теперь, обыгрывая появившиеся деформации или подражая им, и придавая непреднамеренному значение намеренного, стало возможным отойти от униформы фирменного стиля.
Знакомые дизайнеры были в восторге от его тюнинговых опытов, и говорили, что это настоящий прорыв в формообразовании автомашин, который станет эффектным приемом пластического обогащения формы, началом новых эстетических тенденций. Дизайнерский мэтр из России, прибывший на презентацию новой модели, заявил: "Это не футуризм – это зашибизм какой-то!".
В конфигурации своей машины Ричарду чудилась улыбающаяся мордочка Несси
Друзья говорили, что теперь, если автомобиль попадет в аварию, то мелкие повреждения не будут бросаться в глаза, их можно будет легко вписать в общую нерегулярность формы, и машина, от случая к случаю меняя очертания, всегда будет выглядеть как новенькая, да к тому же и более мужественной. Разумеется, это нужно делать умело, чтобы не выглядела просто починенной на скорую руку. Значит, следует ожидать, что вскоре возникнут "ремонтные" дизайнерские бюро, художественно обыгрывающие автомобильные травмы, возникшие в дорожных передрягах.
Счастливые владельцы таких машин теперь не опасаются случайных повреждений и лихо гоняют даже по горным дорогам, и случалось, садились за руль навеселе. Для профилактики таких случаев Риччи сделал анимационный видеоролик, где можно видеть, как машина выпившего водителя, даже несмотря на то, что у того "все под контролем", становится пьяной и как будто превращается в необъезженную лошадь, которая плохо слушается и неизвестно, куда бросится.
* * *
Несомненно, о многих других открытиях Блокхэда читатель когда-нибудь еще узнает, порукой тому его глубокое понимание не только человеческой души, но и законов природы – в этом прямо сейчас каждый может убедиться, ознакомившись с еще одним его открытием.
Несмотря на природную наблюдательность, только достигнувшему тридцатилетия Ричарду вдруг с особенной остротой бросилось в глаза, что все в мире подчиняется симметрии. Куда ни глянь – всюду ее следы и приметы. Зачем эта двойственность и равноправие сторон? Зачем раздваивание и дублеры уникального?! К чему это подобие и отражение одного в другом? Ведь когда одна часть смотрится в зеркало другой, то становится законченным целым и не может увидеть ничего кроме себя самой, а значит, становится вроде как слепой. В навязчивости симметрии он увидел насилие и ограничение развития – она останавливает движение, и только спонтанная подвижность частей симметрии поддерживает в ней жизнь.
Едва вновь зарождающиеся формы появляются – симметрия тут как тут, преследует и сковывает в своей скорлупе. Она, как безголосая Эхо, лишь повторяет их. Зачем такое подтверждение себя? Наверное, для устойчивости и неизменности вещей! Но Риччи также понял, что это Закон всемирного тяготения создает во Вселенной симметрию и что щупальца гравитации делают мир эгоистичным – все в нем, вплоть до мельчайших частиц, притягивает к себе, поэтому если хочешь двигаться сам, свободно, то отталкивайся, и лучше – отталкивайся от себя. Рик решил, что хотя гравитация пронизывает этот мир и ее силе послушна каждая пылинка, но не будет ей всю жизнь подчиняться, потому что был уверен, что он тоже "не от мира сего".
В симметрии Блокхэд усмотрел коварно умиротворяющий закон, несущий усыпляющий покой, что, конечно же, совсем не соответствовало его натуре – ему хотелось чего-то перпендикулярного симметрии. В нашем пространстве сама симметрия двойственна и вторична, хотя исходит и опирается на что-то одно, первичное. Где оно это единичное прячется, прежде чем появиться здесь в симметричном облике, ведь он по себе знал, что всякая новая мысль не симметрична.