- Полагают, что он поехал сюда вслед за дамой, ваше величество. Вы, может быть, слышали о мадам Антуанетт де Мобан?
- Вроде бы что-то слышал, - ответил я и невольно посмотрел на замок Майкла.
- Она приехала в Руританию примерно тогда же, когда и этот Рассендилл.
Префект одарил меня многозначительным взглядом. Я понял его: он хотел поговорить со мной наедине.
- Сапт, - попросил я, - я поручаю вам ненадолго принцессу. Мне надо поговорить с префектом.
- Ну, - повернулся я к начальнику полиции, когда они отъехали на несколько шагов вперед, - что там у вас еще?
- Я вот о чем подумал, ваше величество. Если Рассендилл действительно увлекся этой дамой, а потом пропал и о нем уже два месяца ничего неизвестно… - И, не договорив, начальник полиции бросил выразительный взгляд на замок.
- Вы правы, эта дама там, - спокойно ответил я. - Однако не думаю, чтобы Рассендилл тоже жил в замке.
- Но, ваше величество, - едва слышно прошептал он, - герцог не выносит соперников.
- Тут я с вами согласен, - совершенно искренне ответил я. - Но не слишком ли вы сгущаете краски?
Он виновато развел руками. И тут я шепнул ему:
- Дело действительно серьезное. Возвращайтесь в Стрелсау…
- Но, ваше величество, если улики навели нас на верный след?..
- Возвращайтесь в Стрелсау, - повторил я. - Скажите послу, что напали на след, но вам требуется еще неделя срока. А я сам займусь этим.
- Посол очень торопил меня, ваше величество.
- Постарайтесь убедить его, что надо набраться терпения. Сами ведь понимаете: если подозрение подтвердится, придется действовать очень осторожно. Мы не можем допустить скандала. Вы должны сегодня же вернуться в столицу!
Он покорно поклонился, а я, испытывая большое облегчение, догнал своих спутников. Теперь розыски моей скромной персоны приостановятся минимум на две недели. Начальник полиции даже сам не предполагал, насколько приблизился к истине. Стоило ему начать поиск - как это могло бы повредить королю! Вот почему я не уставал посылать в душе проклятия Джорджу Фезерли - этот болтун едва не погубил весь мой план.
- Итак, с делами покончено? - спросила Флавия.
- Все в порядке, - ответил я. - А потому предлагаю повернуть назад. Иначе мы окажемся во владениях моего брата.
Мы и впрямь почти подъехали к замку. Остановившись, мы немного полюбовались крепостными стенами и живописной дорогой. Именно в этот момент на дорогу вышла похоронная процессия.
- Едем назад, - сказал Сапт.
- Я хочу остаться, - возразила Флавия.
Я подъехал к ней и осадил коня. Процессия приблизилась к нам, и теперь мы могли разглядеть ее. Впереди верхом ехали слуги, одетые в черные ливреи с серебряными гербами. За слугами двигался катафалк, запряженный четверкой лошадей. На нем стоял гроб, накрытый тяжелым балдахином. За катафалком ехал всадник. В беспросветно-черном одеянии, со шляпой в руке, он словно воплощал собою скорбь. Глядя на него, даже невозмутимый Сапт растрогался и обнажил голову. Мы не двигались с места. Флавия тронула меня за локоть.
- Наверное, это один из убитых дворян, - сказала она.
Я подозвал грума.
- Съездите и узнайте, кого хоронят, - приказал я ему.
Он тронул коня и подъехал к слугам. Я увидел, что они препроводили его к человеку, следовавшему за катафалком.
- Да это же Руперт Хенцау, - прошептал Сапт.
Теперь они подъехали достаточно близко, чтобы можно было разглядеть участников процессии. За катафалком и впрямь следовал Руперт. Он подал знак слугам, кортеж остановился, а сам он подъехал ко мне. На нем был костюм черного цвета, застегнутый на все пуговицы. Он отвесил мне почтительный поклон и вдруг улыбнулся. Я улыбнулся в ответ. Старина Сапт держал руку у левого кармана на груди, и Руперт наверняка не хуже меня догадывался, что прячет в этом кармане мой старший друг.
- Ваше величество изволит интересоваться, кого мы хороним? - вежливо осведомился Руперт. - Извольте: мы провожаем в последний путь моего дорогого друга Альберта Лоенгрема.
- Ах, милорд… - вздохнул я. - Поверьте, никто не жалеет об этом происшествии больше, чем я. Свидетельством тому - мой приказ, и я уж заставлю неукоснительно соблюдать его.
- Бедняга! - исполненным сочувствием тоном проговорила Флавия.
Руперт наградил ее таким восторженным взглядом, что, будь моя воля, я заставил бы его горько раскаяться. Но сейчас я не мог затевать новой ссоры и, едва сдерживая гнев, следил, как этот нахал явно ждет от принцессы знаков восхищения своей особой.
- Вы очень милостиво поступили, ваше величество, - сказал Руперт. - Я горько оплакиваю своего друга. Я вот только думаю, как бы не получилось, чтобы вскоре и других не постигла его судьба.
- Об этом каждому из нас не мешает подумать, - ответил я.
- Даже королям, ваше величество, - нравоучительным тоном произнес Руперт, и я услышал, как Сапт скрипнул зубами.
- Вы правы, - как можно спокойнее согласился я. - А как здоровье моего брата?
- Получше, ваше величество.
- Рад за него.
- Как только ему позволит здоровье, он приедет в Стрелсау.
- Так, значит, он все-таки еще болен?
- У него небольшое осложнение, - ответил этот нахал тоном, исполненным самой нежной заботы.
- Передайте герцогу Майклу, - сказала Флавия, - что я искренне желаю ему скорейшего избавления от неприятного недуга.
- Ах, ваше высочество, вы даже не представляете себе, как наши с вами желания совпадают, - сказал Руперт и снова смерил Флавию таким дерзким взглядом, что она покраснела от смущения.
Я поклонился, Руперт попятил коня и поехал туда, где ожидал его похоронный кортеж. Какая-то сила толкнула меня, и я поехал следом за ним. Он резко обернулся. Он явно боялся, что я нападу на него даже в присутствии принцессы и его собственных слуг.
- Прошлой ночью вы отважно сражались, - сказал я. - Обещаю: если вы выдадите целым и невредимым вашего узника, никто из нас не причинит вам вреда.
Он с усмешкой поглядел на меня и подъехал ближе.
- Не бойтесь, - сказал он, - я безоружен, а ваш дружок Сапт держит меня под прицелом.
- Я и не боюсь.
- В том-то и дело, будьте вы прокляты! - сказал он. - Я вам уже передавал предложение герцога.
- Я не желаю ничего слушать от Черного Майкла, - ответил я.
- Тогда послушайте, что предложу вам я. - Он заговорил тише. - Смело осаждайте замок, пусть первыми идут Сапт и Тарленхайм. И условьтесь со мной заранее о часе, когда вы выступите.
- Спасибо, милорд, - насмешливо проговорил я, - вы же знаете, как я вам доверяю.
- Да перестаньте вы, я вам дело говорю. Сапт и Фриц погибнут, Черный Майкл - тоже.
- Каким образом?
- Черный Майкл сгинет от пули, туда ему и дорога. Узник отправится по "лестнице Иакова" (вы же знаете о ней) прямиком в преисподнюю. И нас останется только двое. Я - Руперт Хенцау и вы - король Руритании.
Он помолчал. Потом заговорил снова, и голос его дрожал от возбуждения:
- Какая игра! Вы получите принцессу и трон, я - награды и благодарность вашего величества.
- Воистину в аду пустует место, пока вас носит земля! - возмущенно прошептал я.
- И все же подумайте, - не сдавался он. - Только прошу вас держать меня подальше от этой славной девчушки! - сказал он, указывая глазами на ту, которая была мне дороже всего на свете.
- А ну-ка замолчите, милейший!
Однако, как ни странно, злоба моя сейчас была скорее наносной. В откровенной наглости Руперта сквозило какое-то, быть может, ему самому неведомое обаяние. И я невольно улыбнулся.
- Значит, вы решили пойти против своего господина? - спросил я.
В ответ он наградил Майкла таким крепким и уничижительным эпитетом, что я даже не решаюсь привести его на этих страницах. Потом доверительно добавил:
- Понимаете, он действует мне на нервы своей ревностью. Он все время следит за мной. Не далее как вчера он совершенно некстати вошел ко мне!
Раздражение мое окончательно прошло. Руперт рассказывал любопытные вещи, и я принялся внимательно его слушать.
- Он вас приревновал к своей даме? - самым небрежным тоном осведомился я.
- Да. Она чудо как хороша. Вы же видели ее.
- Конечно. Мы встречались на том самом чаепитии, в результате которого несколько ваших друзей оказались по другую сторону стола.
- От таких болванов, как Детчард и Де Готе, другого и ждать нечего. Жаль, меня там не было!
- И что, герцог помешал вам? - вернул я разговор к тому, что меня интересовало.
- Ну, это не совсем точно сказано, - ответил Руперт. - Скорее, это я пытался ему помешать.
- А сама она предпочитает герцога?
- Ну да. Но она просто не знает своего счастья. Однако подумайте все же о том, что я вам предложил.
Руперт пришпорил коня и поскакал вдогонку похоронной процессии.
Совершенно потрясенный, я вернулся к Сапту и Флавии. Характер этого сорвиголовы не переставал удивлять меня. Мне встречалось в жизни множество отчаянных и порочных натур, но все они были сущими детьми в сравнении с милейшим Рупертом Хенцау. Ни до, ни после мне не попадался такой совершеннейший экземпляр обаятельного негодяя.
- Он очень красив, правда? - Вот первые слова, которые я услышал от Флавии.
Я понимал: она не знала о нем всего, что знал я. И все-таки ее замечание оскорбило меня. Я не сомневался, что дерзкие взгляды должны оскорбить и разгневать ее. Но все вышло наоборот. Молодой негодяй добился своего: он вызвал к себе интерес принцессы, и она даже сочла его красивым. Что ж, Флавия и тут не ошиблась: он и впрямь был хорош собой.