- Опять? - спросил я.
- Опять, - сказал Бедвир.
- И чего он хлопочет? Ведь знает, что архиепископ надумал поставить епископом в Камулдунуме кого-то из своей родни.
- Волнуется, - пояснил Бедвир. - Неуютно ему в этом языческом гнезде, вот и ратует за саму идею…
В дверь снова постучали. Я ретировался в спальню. Бедвир открыл. Это оказался Кей, интересовавшийся, как мы тут устроились. От него я решил не прятаться и зазвал их обоих в главный покой, где мы немного поболтали, делясь впечатлениями.
- Этот чертов Пеллинор совсем запустил хозяйство! - возмущался Кей. - Дали бы этот замок мне, и я привел бы его бы в чувство меньше чем за месяц. Хотя, насчет кое-чего - тут я даже не знаю, что и делать! - он покачал ногами, сидя на сундуке, и головой тоже, а его брови сошлись на переносице, что было верным признаком напряженной работы его стратегической мысли.
- А может, действительно попробуешь? - подначил я. - Если отец позволит?
- М-м-м, - Кей потер пальцем подбородок и чуть просветлел лицом. - А что, может быть…
- Подумаешь? - спросил я с коварной улыбкой.
Согласно легендам, лучше коменданта и не найти. А согласно тому, что я о нем узнал за время, прошедшее с момента нашей первой встречи - это сущая правда.
В дверь постучали.
- Я подумаю, - пообещал Кей.
Теперь заявился Бран - при виде которого Кей поспешил улизнуть - и пожелал исследовать все углы на предмет возможного скрытого наведения порчи. Пока он возил носом по стенам, что-то немелодично подвывая себе под нос, а потом начав сыпать в углах какой-то порошок, позвякивать в колокольчик и постукивать, я решил, что самое время немного прогуляться, а заодно нагрянуть с инспекцией к "трем поросятам". Бедвир подробно объяснил мне, где их найти: выйти в коридор, свернуть в самый темный угол (хоть мы находились еще дальше этого угла от общего коридора, но без странного перешейка, оставшегося от брошенной перестройки помещений), и постучать в первую попавшуюся там дверь. Так я и сделал, простучав им на двери вступление к бетховенской Патетической сонате. Галахад распахнул дверь так резко, что я чуть не рухнул внутрь, и ликующе вопросил с порога:
- Злишься?
- С чего бы это? - удивился я.
- Да с того, что, мол, бросили, забыли. В твоем положении люди частенько маются паранойей.
- Ну да? Кстати, разумная рекогносцировка. Дальше мы с Кабалом и тупик, а вы перекрываете ход к нам буквально собственными телами. Если, конечно, успеете выскочить из аппендикса. Благодарю за службу!
Фризиан фыркнул и посторонился. Я вошел и осмотрелся. Они тоже успели устроиться относительно уютно и цивилизованно. Однако сводчатый потолок был тут еще ниже, чем у меня, слепые стены вызывали еще большую клаустрофобию, а в расширяющиеся внутрь узкие щели, называемые здесь окнами, сумел бы забиться не всякий голодающий воробей.
И мебель посреди гостиной, по совместительству со всем остальным, была весьма своеобразной - спил огромного бревна, заключающий не меньше чем триста, а то и вдвое больше годовых колец, и чурбачки-пеньки вокруг вместо стульев. На двух из них сейчас восседали над клочками жеваного пергамента Олаф и Гамлет, и что-то там чертили, порой ехидно похихикивая.
Фризиан отметил мой взгляд, прикованный к этой живописной композиции.
- Да, - сказал он. - Это то, что ты думаешь. Круглый стол натуральный - пень дубовый.
- Угу, - сказал я. - Да в такой конуре только Кабал поместится. Что это вы сюда забились?
- Да потому, что больше сюда никто не влезет, - рассудил Галахад. - А в твоем проходном дворе, даром что он в тупике, по определению всегда будут толкаться лишние. Нужна же нам хоть какая-то независимая территория.
- Весьма разумно, - согласился я.
- А с Кабалом тебе и охрана ни к чему! - заключил он торжествующе.
- Да! Кроме того, что любой друид может напичкать его каким-нибудь снотворным. Ладно, шучу, тут весь замок одна большая конура. Я знаю. Мне Пеллинор показывал. Большая часть помещений вообще ни на что не годится, а оставшаяся скоро к ней присоединится.
Это ненадолго, - самоуверенно заявил Фризиан. - Я собираюсь все тут начисто перестроить.
- Ах да, что-то такое я уже слышал. И будет тут недостроенный лабиринт хуже чем был…
- Предложения есть? - спросил Олаф, поднимая голову от жеваных кусочков пергамента, над которыми они с Гамлетом увлеченно шушукались.
- А что это вы такие хитрые? - поинтересовался я.
Они довольно хохотнули.
- Просто тема благодатная и многогранная. Мы обсуждаем план прокладки канализации.
- Да ну!
- Ага! - кивнул Гамлет. - Cloaca Camulus - как звучит, а?!
- Класс! Кстати, я тут видел еще остатки старой, римской. Что-то от нее, наверное, еще можно использовать для новой.
- Проверим, - проворчал Олаф. - Прежде чем делиться славой со всякими там древними.
Потом мы с Фризианом устроили себе экзамен по спортивному ориентированию, спустившись вниз, отыскав выход во двор и проверив, как там поживают в конюшнях наши четверокопытные товарищи. На воздухе оказалось еще более сыро и промозгло чем в момент, когда мы пересекли ров по дощатому настилу. Погодка потихоньку портилась и ветерок становился неприятным. Тем более что каменные стены скорее учиняли аэродинамические трубы, чем преграждали ему путь. От местной путаной топографии Фризиан был просто в восторге. Мне не очень понравилось, как разместили Гвена, и я потребовал, чтобы ему нашли местечко получше и заботились о нем не хуже, чем о Таранисе. В конце концов, за время нашего знакомства я успел проникнуться к старичку сентиментальными чувствами. По дороге все время приходилось разгонять то собак, то всякую снующую двуногую мелочь. Интересное наблюдение - в присутствии Пеллинора все тут же разбегались по углам, и вокруг сама собой образовывалась мертвая зона. Насколько я понял, мы такого угнетающего действия на всех не оказывали. Хотя нельзя сказать, что народ совсем не проявлял уважения, скорее наоборот, умилялся и радовался, и потому то и дело создавал пробки. Так что все заняло немножко больше времени, чем мы предполагали, так как никто не желал сразу рассеиваться, пока не получал благословения в виде хотя бы улыбки, взмаха руки или какой-нибудь шутки. В последнем Фризиан здорово мне помог.
- Ну и игрушечка, - сказал я, когда мы возвращались, оторвавшись ото всех, уже опять несколько взмыленные. - И ведь не скажешь, что мы так уж нарочно ее придумали.
- Если не мы придумали эту игрушку, - проскрипел Фризиан страшным шепотом, - что, если это она нас придумала?
- Точно! Как сказал этот гнусный старикашка Бран, имена нами правят и все такое! Чему еще не лень…
По возвращении я застал у себя новых гостей. В передней меня дожидался немного бесцветный высокий темноглазый человек в сером плаще с рукавами и с прической, напоминающей древнеегипетский парик. Глаза его, тоже во вполне египетском духе, напоминали глаза сфинкса - такие же загадочные и себе на уме. Бедвир представил его как Огама, старшего слугу.
- Старший надзиратель, - мягко поправил Огам, с какой-то затаенной насмешкой.
Его миндалевидные очи, казалось, цепко охватывали и ощупывали все мелочи тех предметов, на которые смотрели. Осведомившись о каких-нибудь пожеланиях и полюбопытствовав ненавязчиво, отчего это Бедвир решил все повыбрасывать, Огам крадучись удалился, напомнив напоследок о времени ужина. Я заметил, что Кабала с нами не было, а Бедвир все как бы невзначай перекрывал путь Огаму к главному покою.
- Здесь еще кое-кто есть, - просветил он меня, как только Огам исчез из виду и пределов слышимости.
Я понимающе кивнул.
- Не намекнешь, кто?
- Принц Гарет.
Промычав что-то неопределенное, я прошел повидаться с названным племянником. Тот уютно устроился на коврике из волчьей шкуры и о чем-то задушевно разговаривал с Кабалом, так как они нежно тыкались друг в друга носами. При виде меня он встал и смущенно улыбнулся, изобразив чинный поклон.
- Привет, - сказал я. - Как дела? Надеюсь, все хорошо?
Он кивнул и спросил:
- А Кабал на самом деле адская гончая?
- А ты как думаешь? - Я уселся на сундук и предложил Гарету тоже располагаться поудобнее. В мое отсутствие Бедвир успел добавить к обстановке еще пару небольших стульев. Гарет, впрочем, предпочел волчью шкуру. Кабал принялся трусцой бегать между нами как челнок.
- Думаю, да, - сказал Гарет. - Он только притворяется, что он обычный пес. А ты тоже?
- Разве я притворяюсь псом? - удивился я.
- Да нет, человеком, - невольно засмеялся Гарет и погладил Кабала по голове. Тот лизнул его в нос. Гарет ойкнул и настроился на более деловой лад.
- Мама просила передать тебе, чтобы ты остерегался Пеллинора. Он не такой, как все люди.
Я кивнул.
- Спасибо, я уже понял.
- И никому здесь не доверяй, - добавил он. - Это место может попытаться тебя проглотить.
- В каком смысле? - не понял я.
- Не знаю, - сказал Гарет. - Это ее слова. Ты придешь к ней поговорить? Может быть, завтра.
- Почему бы и нет. Это неплохая мысль.
- Хорошо, - улыбнулся Гарет. - Тогда я пойду.
Но у дверей он нерешительно остановился.
- А может, ты мог бы?… - он надолго замолчал.
- Что? Продолжай, Гарет.
Он опустил голову.
- Да нет, ничего. Просто, знаешь, на самом деле меня не существует.
Я встревоженно вскочил, подошел к нему и мягко взял за плечо.
- Что значит, тебя не существует? О чем ты?
Неужто полку умалишенных прибывает?
- Я просто ничего ни для кого не значу, - более буднично выразился Гарет.