* * *
Первую часть второй книги древнего романа и начало следующей части Аня и Миша прочитали вдвоем, лежа бок о бок на своей тахте, при свете уютного розового торшера - свадебного подарка Аниной мамы. В соседней комнате дружно сопели три вздернутых носа Сашки, Алешки и Нинки, а на ковре, возле тахты стояла, разинувшись, большая дорожная сумка, которую Аннушка уже почти собрала.
Как всегда, Каверин не устоял перед просьбами своих бывших студентов и отдал им всю готовую на то время распечатку. Мише предстояло в очередной раз лететь в Анталию.
- Витька звонил! - сообщил Михаил, когда, где-то уже около часа ночи, Аня перевернула последний листок распечатки. - Ждет меня завтра в аэропорту. И, между прочим, спросил, а нельзя ли прихватить с собой хоть кусочек романа?
- Ага, заело! - Аннушка рассмеялась и тотчас испуганно зажала себе рот ладонью. - Уф! Ведь разбужу… Не, Миш, не бери. Конечно, все это у Александра Георгиевича в компьютере, но все же… Или позвони ему и спроси.
- Уже звонил.
- И что?
- Разрешил, между прочим! И спросил, отчего это Сандлер, который, кстати, придумал, как вывезти свитки из Турции, сам ни разу не приехал на дачу.
Анюта встала и, критическим взглядом окинув сумку вместе с еще оставшимися в кресле и на полу вещицами, которые предстояло в эту сумку запихать, вздохнула:
- Так разве ж Витюня найдет время? Он свой бизнес крутит сутками. Не то что мой романтический муж!
Михаил нахмурился:
- Я что, мало денег зарабатываю?
- Что ты - много! И по мне лучше мало, чем целый день в этих "сэкондах" и палатках толкаться. А ты скажи Витюше, что его приглашают принять участие в обсуждении романа, который он вернул человечеству!
- Я ему уже позвонил и сказал.
- И что?
- И ничего. Через три недели мы с ним прилетаем, садимся в его BMW, заезжаем за тобой и катим к Каверину.
Аннушка не поверила. Она тоже не первый год знала Сандлера и не могла себе представить, чтобы тот, так круто раскрутив в последнее время дела, решился оторваться от них ради пока еще не знаменитого и даже не до конца переведенного древнегреческого романа.
Однако сам Сандлер думал иначе. И через три недели они и в самом деле отправились в загородный дом профессора Каверина втроем.
О том, что происходило в непрочитанных им частях загадочного произведения, Виктор знал от Михаила. И, тем не менее, долго расспрашивал профессора, задавая всякие мудреные вопросы, кажется, лишь для того, чтобы убедить Александра Георгиевича в своих не растерянных на торговой ниве знаниях.
- Значит, они все, действительно, остались живы? - наконец, вырвалось у Виктора. - Ахилл, Гектор, эти их жены? Ну, фантастика!
- Не фантастика, - покачал головой профессор. - История. Хотя чем дальше, тем и в самом деле фантастичнее выглядят события. Впрочем, судите сами. Перевод второй книги почти полностью закончен.
- Значит, после той части, что посвящена Неоптолему и Андромахе, сюжет уже никак не связан с мифологической основой? - спросил Сандлер.
Михаил тихо фыркнул, а Каверин всплеснул руками.
- Господь с тобой, Виктор! До чего же вы все привыкли к переложениям, экранизациям… При чем тут "мифологическая основа"? Я говорил Мише с Аней и повторяю тебе: эта повесть, вернее говоря, роман родился непосредственно после событий Троянской войны и тех, что произошли вслед за нею. Это мифы о Троянской войне появились потом, и как раз в основе некоторых из них мог быть один из списков нашей повести. Но сказители, само собой, перерабатывали и переделывали сюжетные линии каждый на свой лад. Война, конечно, интересовала их куда больше, чем все, что было потом, война - любимая тема всякого фольклора. Грустно, но это так. Что же касается связи между дальнейшими приключениями наших героев и мифами, то я было подумал, как и Виктор: все, аналогий искать больше негде - ни один из древних сюжетов не описывает похождений Гектора, Пентесилеи, Ахилла в Древнем Египте…
- Конечно! - не удержалась Аннушка. - Они же их всех угробили. О ком дальше слагать сказания?
- Я думал, - улыбнувшись в ответ на это замечание, продолжал профессор, - что до самого конца не появится ни одной знакомой сюжетной линии. Однако я оказался неправ. Сейчас мы с вами прочитаем, сколько успеем, а потом я выдам вам распечатки. У меня их две: я не сомневался, что Витюша не усидит и приедет. И когда вы дойдете до той части, которую я озаглавил "Лестригоны", у вас, наверное появится ощущение, что древние мифы возвращаются…
- Лестригоны! - вскричал Ларионов, подпрыгивая в кресле так, что свернувшийся у его ног на ковре Кузя подскочил и зашипел. - Это же мифическое племя, к которому во время своих странствий заплыл Одиссей! Значит, о нем еще пойдет речь в романе?
- В части, посвященной лестригонам, об Одиссее нет ни слова, - возразил Каверин. - А племя оказалось вовсе не мифическим, что я, впрочем, давно предполагал. Когда прочитаете эту часть и дойдете до следующей, станет еще интереснее. И тогда, думаю, мы с вами встретимся и все обсудим. А у меня уже будет готово завершение перевода.
Глава 6
- Ты здесь? Ты здесь, Пентесилея? Подумай, что за нахальство!
Альда влетела в комнату безо всяких церемоний, не только не постучав, но даже не задержавшись на пороге. Она почти сразу заметила Гектора, все еще стоявшего возле окна с ребенком на руках, однако его присутствие тоже ее не смутило.
- Здравствуй, великий царь! Вижу, не спится и тебе. Но одно дело не спать в своем доме, другое дело - чуть свет заявляться в чужой дом! У меня слов нет! А ведь Хауфра ничегошеньки ему не скажет… Как же… Он чуть не выше фараона! Индюк раззолоченный! Колесница вся в серебре, кони из Сирии, лучшей породы, разве только разжирели, труся по городу, а не участвуя в боях… И нубийцы впереди бегут, ягодицами блещут - аж глаза слепит! И шуму, шуму, будто пустые бочки вниз по склону катятся! Всех перебудил, всю улицу, чан пивной, цапля болотная!
Весь этот поток брани излился за несколько мгновений, причем произнесен был на смеси критского наречия и египетского языка, с изрядным добавлением сочных скифских словечек, которых Гектор не понял, но смысл их вполне уловил, ибо речь Альды сопровождалась еще и самой выразительной жестикуляцией.
Пентесилея, услыхав сказанное, заметно помрачнела и, резко прервав Альду, воскликнула:
- Хватит! Если я тебя правильно поняла, к вам в дом явился сам везир? И к кому он? К Хауфре?
Белокурая амазонка в ответ презрительно фыркнула.
- Ну да! Как бы к нему. Как бы везиру срочно надо узнать, сколько колесниц можно будет отправить в ливийский поход, не оставив славный Мемфис и двор фараона без этих колымаг! До похода, если я правильно поняла, по крайней мере семь дней, а он является на рассвете, будто уже время собирать отряды… Ну, сейчас они там поговорят, и могучий Панехси будет тут как тут в этих комнатах! А то мы глупее летучих мышей и не понимаем, что ему нужно на самом деле!
- Боюсь, ему безразлично, понимаем мы или нет, - пожала плечами Пентесилея. - Не кричи на весь дом, Альда, не то ты и Сети разбудишь, а он и вовсе ни при чем. Правда, он все равно встает чуть позже рассвета - начальник охраны фараона не имеет права на лишний сон. Ну что же, раз везир не сказал прямо, что он ко мне, то я и не должна ждать его. Захочет - отыщет, не захочет, я не загрущу… Гектор, дай мне Патрокла: я пойду прогуляюсь по саду.
- И я с тобой! - воскликнул троянец, аккуратно заворачивая племянника в пеленку. - У меня такое чувство что явился как раз тот человек, о котором ты не успела мне рассказать, да?
- Тот самый, - кивнула молодая женщина, еще сильнее хмурясь.
- Тем более. Я очень хочу на него посмотреть.
- И он на тебя тоже, шлемоблещущий царь! - вновь вмешалась неугомонная Альда. - Он уже спрашивал Хауфру, здесь ли ты, будто и так этого не знает. У-у-у, змей! Хорошо, что я как бы просто жена хозяина, и мне нет надобности встречаться с ним и любоваться его надменной рожей!
- Это жаль, что ему не надо с тобой встречаться, Альда, - негромко и как бы про себя заметила Пентесилея. - Может, тогда он бывал бы здесь реже… А мы дали имя сыну Ахилла! Его зовут Патрокл.
- А вот это чудесно! - сразу заулыбалась жена Хауфры, - Патрокл? Патрокл… Что-то знакомое.
- Ты не могла знать того, в чью честь он назван, - покачала головой Пентесилея. - Патрокл, близкий друг моего мужа, без малого год, как погиб. Идем, Гектор. Хотя, кажется, мы опоздали!
При этих ее словах в дверь постучали, и на пороге нарисовался черным силуэтом раб-нубиец.
- Госпожа! (это относилось к Альде). - Госпожу Пентесилею ищет гость твоего мужа, везир Великого Дома…
- Еще перечисли все его названия и прозвания, Тека! - оборвала раба Альда. - Вот она, госпожа, а дальше спрашивай у нее, где она захочет беседовать с везиром, здесь или…
- Здесь, - сказала Пентесилея спокойно. - При его нетерпении он, я полагаю, уже на лестнице, ведущей сюда.