Я знал, в чем было дело: витые шнуры были изогнуты в виде полумесяцев, и тот, что лежал ближе, казался большим - дети обычно развлекаются такими штуковинами, вырезанными из бумаги. Луни вылупился на них, хихикнул и, ткнув пальцем в ближний к нему аксельбант, уверенно заявил:
- Вот этот.
- Ты уверен? - переспросил Кирк и, взяв шнур, на который указал Луни, переложил его ниже второго, который теперь казался более длинным. Конечно же, Луни уставился на него и проблеял:
- А теперь этот длиннее.
Кирк вновь поменял их местами, его друзья хохотали, и Луни рассвирепел. Он беспомощно огляделся вокруг, а потом вдруг, отбросив ударом ноги аксельбанты в кучу мусора, крикнул:
- Ты жульничаешь! Ты сам делаешь их то длиннее, то короче!
Потом он заревел, называя Кирка "грязным мерзавцем", что привело к новому взрыву смеха, а Луни все не останавливался, продолжая выкрикивать проклятия. Затем он забежал за груду мешков, сложенных за штабелем груза, и начал мочиться на них, не прерывая потока своих ругательств.
- Заткни свой фонтан! - крикнул Кларк, когда наконец перестал смеяться. - Ты прудишь прямо на кашку для черномазых!
Я схватился за бока, всхлипывая от смеха, а писарь выкрикнул:
- Ничего, это сделает блюдо еще вкусней! О, черт возьми!
Луни, видя, что мы веселимся, и сам начал смеяться самым идиотским образом, не прекращая при этом свое занятие. Неожиданно смех резко прервался, послышались шаги по трапу и показался Джон Черити Спринг. Он уставился на нас, словно царь демонов в дешевой пьесе. Бледные глаза его так и сверкали. Луни коротко хрюкнул и сделал попытку застегнуть свои бриджи, а тонкий ручеек между тем стекал по качающейся палубе прямо к ногам Спринга.
Спринг стоял и смотрел, мертвая тишина становилась почти осязаемой. Его кулаки сжимались и разжимались, а шрам на лбу побагровел. Его челюсти сжались, и вдруг он одним прыжком подскочил к Луни и сбил его с ног мощным ударом. На мгновение мне показалось, что капитан начнет пинать придурка своими тяжелыми сапогами, но он овладел собой и повернулся к нам.
- Вытащите это дерьмо на палубу! - рыкнул он и двинулся вверх по трапу, а я, не дожидаясь матросов, двинулся к Луни, чтобы помешать ему смыться. Он визжал и отбивался, но мы заставили его вылезти на палубу, где уже расхаживал взбешенный капитан, а матросы сгрудились на корме, подчиняясь крикам первого помощника-янки.
- Привяжите его здесь, - приказал Спринг и, в то время как я удерживал дрыгающиеся ноги Луни, Кирк очень ловко прикрутил идиота за запястья к решетке люка и сорвал с него рубашку. Спринг крикнул, чтобы дали кошку-девятихвостку, страшную плеть для наказаний на флоте, но кто-то ответил, что ее нигде нет.
- Так сделайте ее, дьявол вас побери! - крикнул капитан и продолжал шагать туда и обратно по палубе, бросая испепеляющие взгляды на Луни, который бился в своих путах.
- Не бейте меня, капитан! Пожалуйста, не бейте! Лучше выпорите других негодяев, которые изменяют вещи!
- Тихо! - рявкнул Спринг, и крики Луни стихли до шепота, в то время как команда сгрудилась вокруг, чтобы полюбоваться забавой. Я несколько отступил назад, но будьте уверены, не пропустил ничего.
Спрингу дали наскоро сделанную кошку, он застегнул свой сюртук на все пуговицы и поглубже надвинул шляпу.
- Ну, гад, теперь ты у меня попляшешь! - крикнул он и ударил изо всех сил. Луни застонал и дернулся; при каждом очередном ударе он коротко вскрикивал, а в промежутках между ударами капитан перечислял все его грехи.
- Загадил мой корабль? Получай! Испортил жратву для нашего груза? Получай! А если из-за твоей пакости по судну пойдет мор? Получай! Что ты можешь сказать в свое оправдание, сукин ты сын? Ну? Я слушаю! Получай, получай! Я вытрясу из тебя твою чертову душу, если, конечно, она у тебя есть! Получай!
Если бы кошка-девятихвостка была бы изготовлена по всем правилам, то думаю, Спринг убил бы своего стюарда, а так наскоро сплетенная из старых концов плетка лишь кромсала плоть несчастного придурка и кровь заливала его рваные штаны. Крики сменились глухими стонами, а затем наступила тишина, и Спринг наконец отшвырнул кошку за борт.
- Окатите его водой и пусть висит здесь, пока не просохнет! - бросил капитан матросам, а затем обратился к своей полубесчувственной жертве: - А если, подонок, я еще хоть раз застукаю тебя с твоими грязными штучками, то попросту повешу, в чем да поможет мне Бог - ты слышишь?
Спринг метнул в нас взглядом своих сумасшедших глаз, и мое сердце так и ухнуло куда-то глубоко вниз. Затем его шрам начал потихоньку бледнеть, и капитан сказал уже нормальным голосом:
- Распустите команду, мистер Комбер. Мистер Салливан и вы, грузовой помощник, пройдите на ют. Миссис Спринг приготовила чай.
Пока я шел в корму в компании с капитаном и помощником-янки, несколько удивленных взглядов смотрели на меня с удивлением (еще бы! ведь я же был новым человеком на судне). Мы спустились по трапу в капитанскую каюту. Спринг оглядел меня:
- Пойдите и оденьте сюртук, - проворчал он, - вы что, черт возьми, уже ничего не соображаете?
Я мигом слетал в свою каюту, и когда вернулся, они все еще стояли, ожидая меня. Капитан снова окинул меня взглядом - в моей памяти пронеслось, как я вместе с Веллингтоном ожидал выхода королевы, а вокруг нас хлопотали лакеи, - а затем он распахнул дверь.
- Полагаю, мы не помешаем, дорогая? - полувопросительно проговорил он. - Я пригласил на чай мистера Салливана и нашего нового суперкарго, мистера Флэшмена.
Я уже и не знал, чего ожидать - даже присутствие самой царицы Савской на борту "Бэллиол Колледжа" не удивило бы меня, но это была всего лишь женщина среднего возраста и весьма средней внешности, которая сидела за столом, нарезая куски пирога. Она повернулась, чтобы встретить нас, мило улыбнулась и пробормотала какое-то приветствие, а затем принялась разливать чай. Как раз вошел Комбер, приглаживая волосы, а старый кряжистый второй помощник, Кинни, важно кивнул мне, когда Спринг представил нас друг другу. Миссис Спринг наполнила чашки, и мы расселись вокруг, прихлебывая чай и нахваливая ее бисквиты, в то время как она улыбалась, а Спринг - разглагольствовал. Сама она говорила очень мало, но капитан оказывал ей такое внимание, словно мы находились в какой-нибудь лондонской гостиной. Мне пришлось ущипнуть себя, чтобы поверить, что мне все это не мерещится: чайная церемония на борту работорговца, с такой милой женщиной, которая наливает кипяток в чайник, а между тем избитый до полусмерти человек истекает кровью на палубе буквально у нас над головой, а Спринг, на манжетах которого еще не высохла кровь жертвы, рассуждает о Фукидиде и Горации.
- Мистер Флэшмен получил неплохое начальное образование, моя дорогая, - заметил капитан, - он учился у доктора Арнольда в школе Рагби.
Женщина повернула ко мне свое спокойное лицо:
- Мистер Спринг получил классическое образование, - сказала она, - его отец был старшим преподавателем.
- Старшим наставником, с твоего позволения, дорогая, - уточнил Спринг, - и по моему глубочайшему убеждению, он занял этот пост, украв работу у гораздо более достойного человека. Ученость - лишь средство к разорению в наши дни и paucis carior est fides quam pecunia. Помните Саллюстия, мистер Комбер? Нет? Похоже, выбор у нас невелик - между невежеством Рагби и невежеством выпускника Винчестерского колледжа. (Ого, подумал я, еще и Винчестер! Это говорит о многом.) Тем не менее, если мы найдем немного свободного времени в этом рейсе, то сможем восполнить эти пробелы, не так ли, мистер Флэшмен?
Я пробормотал что-то вроде того, что всегда горел желанием к учебе.
- Хорошо-хорошо, - благосклонно кивнул капитан, - pars sanitatis velle sanari fuit, так что мы можем надеяться. Но мне кажется, что и Сенека принадлежит к числу авторов, с которыми вы также незнакомы. - Он отщипнул кусочек бисквита, а его блеклые глаза пристально следили за мной: - Поведайте мне сэр, что же вы знаете?
Я украдкой взглянул на остальных: Кинни уткнул нос в свою чашку, Салливан, огромный широкий в кости янки, тупо смотрел прямо перед собой, а Комбер выглядел взволнованным.
- Ну, сэр, - нерешительно протянул я, - вообще-то я не очень… - И затем, как дурак, я льстиво добавил: - Полагаю, что мне далеко до члена совета Ориэль-колледжа.
Чашка Комбера неожиданно громко стукнула о блюдечко, а Спринг почти нежно проговорил:
- Я не член совета, мистер Флэшмен, меня выгнали.
Ну, это меня не удивило.
- Очень сожалею, сэр, - сказал я.
- Может быть и так, - ответил он, - очень может быть. Так вы полагаете, сэр, что мне лучше было занять более достойное место в жизни, вместо того чтобы быть здесь?! - Голос капитана снова начал набирать силу, а шрам побагровел. Он грохнул свою чашку так, что весь стол содрогнулся: - Бороздить моря с грузом вонючего черного мяса, вместо того чтобы… чтобы… Черт бы побрал твои глаза, парень, посмотри на меня! Ты думаешь, что какая-то грязная история заставила человека моего интеллекта заниматься подобным презренным делом - ведь так? Тебе смешно, что из-за интриг паршивых лгунов я оказался в этой сточной канаве? Да, ты так думаешь! Я вижу это по твоим глазам!
- Нет, вовсе нет, сэр, - выдавил я, заикаясь, - я неправильно выразился… Я не хотел…