Но только в тихих озерах живут робкие хищники. Съедят одного‑двух купальщиков – и довольны. У морского змея нрав совсем иной. Он отступил, но не сдался, лишь еще больше разгневался. Разгневался по‑настоящему.
– Ты меня еще узнаешь! – взревел змей, а Гранди перевел.
Там, в дыму, болталась отличная закуска. Змей вознамерился во что бы то ни стало ее достать. И тут он обратил внимание на костер.
Морские змеи вообще не отличаются умом, но этот, очевидно, был из сообразительных. Зверюга пристально рассматривала пламя. Дору показалось, что он видит, как в огромной уродливой башке шевелятся извилины. Змей наклонил голову, сосредоточился, зачерпнул плавником воды и плеснул на берег. Огромная, надо сказать, обрушилась волна.
Огонь зашипел, протестующе пыхнул паром... и умер.
Дыма больше не было.
Дор и его друзья остались стоять на медленно, но неуклонно тающем облачке. Скоро оно растает совсем, они потеряют опору и упадут в океан, где их нетерпеливо поджидает голодное чудовище.
– Ну придумай хоть что‑нибудь, Дор! – взмолилась Айрин.
Дор взял себя в руки и стал думать.
– Надо сгустить дым! – наконец придумал он. – Поищи у себя какие‑нибудь горящие семена. Айрин порылась в мешочке: – Несколько факельных расцветаек осталось. А сколько было прекрасных семян! Все подарили этому мерзкому плагиатору. Но где же их вырастить? Семенам нужна земля.
– Смажь корешки мазью, – подсказал Дор. – Вырастут и в дыму.
– И в самом деле! – воскликнула Айрин. – А я и не догадалась.
Фокус удался. Расцветайка выросла, созрела и вспыхнула дымным пламенем. Ветер подхватил дым и понес его тонкой темно‑коричневой струйкой.
– Я надеялась, полоска дыма будет пошире, – с тревогой заметила Айрин. – По такой узкой дорожке только канатоходец сумеет пройти.
– И еще обратите внимание, – добавил Чет, – что дым, в который расцветайка пустила корни, быстро рассеивается. И когда дым окончательно исчезнет...
– Расцветайка укоренится снова, – продолжил Дор, – но уже в собственном дыму. И все будет хорошо.
– Ты, увы, ошибаешься, – возразила Айрин. – Чтобы расцветайке в собственном дыму укорениться, дыму от нее надо вниз опуститься. – Неожиданно у Айрин получились стихи в духе Загремела. – Вспомните, дым находится в непрерывном движении, ему придется свернуться в кольцо.
– Друзья мои, дело вообще попахивает парадоксом, – вмешался Чет. – Когда с проблемой...
– Дело попахивает керосином, – прервал Гранди. – Чудовище поджидает внизу, и пасть у него раскрыта, как жерло вулкана.
– А у тебя есть еще расцветайка? – спросил Дор.
– Еще одна есть, – кивнула Айрин. – Только я не понимаю...
– От горящей расцветайки дым уже есть. Посади вторую в этот дым, а потом еще что‑нибудь придумаем.
– Ты уверен, что поможет?
– Ни в чем я не уверен.
Айрин послушно взялась за дело. Вскоре запылала вторая расцветайка. Ее посадили в дым, идущий от первой. Таким образом дымы стелились один над другим. Второй чуть выше первого.
– Но как можно удержать равновесие на таких тонких струйках? – недоверчиво спросил Чет.
– Еще как можно! Ну‑ка встань на них, – приказал Дор.
Кентавр поставил ноги на дорожки и медленно двинулся вперед. Следом, еще более неуклюже, двинулась Айрин. Между дорожками было расстояние, так что Айрин двигалась раскорякой.
Снизу раздался утробный смех. Айрин залилась краской.
– Чудовище заглядывает мне под юбку! – возмутилась она.