- Я скажу, что ты просил у меня приворотное зелье для жены машиниста, - ответил Джереми. - Я слушаю. Что ты действительно хочешь сказать?
- Твой хозяин, этот Рэмсден, который только что так грубо тебя выгнал…
- Этот пьянчуга? Да о нем ничего интересного не скажешь, - отозвался Джереми. - Болван, который оплатил мне проезд до Дамаска. Да вознаградит его за это Аллах!
- Ты говоришь мне правду? - спросил его Юсуф Дакмар, вперив в Джереми суровый взгляд. Такого рода прощелыга не склонен пренебрегать случаем побудить намеченную жертву обороняться на первом этапе игры. - Как он мог оплатить тебе проезд до самого Дамаска? Эта линия идет только до Хайфы, а там придется покупать новый билет.
- Я вижу, ты умный дьявол, - отпарировал Джереми. - Да пошлет тебе Аллах боль в животе, если там у тебя мозги! Билеты покупал я. Этот болван дал мне достаточно денег на три поездки первым классом до самого Дамаска, и сдача осталась у меня. Он забыл о ней, когда меня выгонял.
- Значит, тебе не понадобится выпрашивать на ужин и ночлег в Хайфе?
- Понадобится. Деньги мне нужны кое для чего другого. Мне самое время жениться, а жених без денег может жениться разве что на беззубой.
- Значит, ты надеешься найти в Дамаске жену?
- Иншалла! - благочестиво ответил Джереми.
- Что же, я найду тебе хорошую девушку в жены, если ты сперва докажешь, что станешь хорошим зятем. Я считаю людей такими, какими их нахожу, а не такими, какими они пытаются казаться. Хочешь развести огонь, наруби сперва дров. Ты меня понял?
- Уалла! Я могу рубить дрова, как два топора сразу. Эта женщина - твоя дочь?
- Вполне возможно. Теперь о деле. Я награждаю друзей, но горе глупцу, который предаст мое доверие! - мрачно произнес Юсуф Дакмар.
- Я вижу, ты из тех, что мне по сердцу, - ответил Джереми, - ушлый малый, который не остановится ни перед чем! Хорошо! Не иначе, как Аллах устал терпеть Лигу Наций и свел нас двоих для недоброй цели. Откроюсь тебе: я подобен колодцу, куда люди роняют вещи и больше не видят того, что уронили.
- Смотрю, ты мошенник, каких поискать! Это ясно, как день. Значит, ты думаешь, что Аллах затевает что-то недоброе? Хо-хо! Свежая мысль. И в ней, возможно, что-то есть. Будем надеяться, что не только для меня, но и для нас обоих. Теперь насчет Рэмсдена…
- Держись от него подальше, когда он не пьян, - посоветовал Джереми. - Его кулачище загонит тебя в дерево, точно гвоздь.
- Кому страшен бык? - парировал сириец. - Его может ужалить муха. Ударьте его ножиком, и он истечет кровью. Его приводит в ярость вид красной тряпки, а воронью, которое пожирает его мясо, не будет дела, честно ли он убит! У него есть деньги для Фейсала, не так ли? Неважно. И у него есть письмо, оно-то мне и нужно. Добудешь его для меня?
- Оно тебе так нужно?
- Клянусь Аллахом, я должен его получить!
- Тогда, клянусь Аллахом, мне здорово повезло. Ведь я теперь незаменим, а незаменимый человек может требовать все, чего пожелает!
- Ничуть, - нахмурившись ответил Юсуф Дакмар. - Ты приглянулся мне, или я бы спровадил тебя к дьяволу. Когда мы попадем в Хайфу, десять, а то и двадцать человек вызовутся сделать это для меня. Если бы мне захотелось, я обратился бы к Омару, который едет с Рэмсденом. Он не прочь стать моим сообщником, но я не больно ему доверяю.
- И правильно делаешь, - ответил Джереми. - Он не тот человек, которому стоит доверять. Не удивлюсь, если он уже предостерег Рэмсдена, чтобы был с тобой осторожен. Его лучше остерегаться.
Рассказывая мне об этой беседе, Джереми признался, что до этого момента смутно представлял, как помешать Юсуфу Дакмару созвать головорезов, чтобы они напали на меня в Хайфе или где-нибудь еще на пути в Дамаск. До того он двигался ощупью - "резвился", как он это назвал, не давая жертве потерять интерес, и готовил новый трюк.
- По правде сказать, - продолжал он, - по-настоящему этого человека зовут не Омар. Он хитер и охотится за письмом, как и ты.
- Откуда ты это знаешь?
- Уалла, отчего бы мне не знать? Он сам мне сказал. Как и ты, он пытался заручиться моей помощью. И предложил большую награду. Но он не похож на тебя, и я ему не поверил. К тому же у него нет дочери. Какая мне польза от человека, у которого не подросла хорошенькая дочка? А вот чего он боится, так это что другой завладеет письмом раньше. Он отчаянный малый. Он открыл мне свои намерения, и, хочешь верь, хочешь нет, а он - настоящий хищник.
- Я рад, что решился тебе довериться, - заметил Юсуф Дакмар, кивая. - Продолжай, я слушаю. Расскажи, что еще он тебе открыл.
- Он замышляет завладеть письмом между Хайфой и Дамаском. Думает, что так безопасней: когда мы пересечем границу, не будет британских военных, которые могут вмешаться. Где-нибудь на подходе к Ливанской долине. Большинство пассажиров выйдет - по его мнению, момент самый подходящий. Но мне кажется, что он знает, кто ты такой.
- Да, он знает меня. Продолжай.
- И он боится, что ты заручишься чьей-то помощью и перехватишь у него добычу. Он собирается следить за Рэмсденом, как кот за мышиной норкой, и за тобой тоже. И если кто-либо попытается вмешаться в Хайфе, или если на поезд между Хайфой и Дамаском сядут люди, которых он почему-то примет за твоих сообщников, он убьет Рэмсдена, схватит письмо и удерет с ним! Видишь ли, отбросы общества - такие, как он, - ведут себя подобно собаке на сене: предпочтут попасть в руки полиции, а потом на виселицу за убийство, лишь бы его добыча никому другому не досталась. Поверь, я ему с самого начала не доверял. Я рассмеялся, когда он сделал мне предложение.
- Это становится интересным, - заметил Юсуф Дакмар. - Сказать по правде, прошлой ночью я понял, что он собой представляет. Мы столкнулись случайно и немного потолковали. Я сделал вид, что поладил с ним, но он произвел на меня скверное впечатление. А что если сперва убрать его, чтобы не путался под ногами? Ты выглядишь сильным. Может, улучишь момент и столкнешь его с поезда?
- Никуда не годится! - Джереми решительно покачал головой. - Не забывай про индуса, который сидит в коридоре. Ты сам сказал, что это шпион Администрации. Если он подозревает тебя, то и я попаду под подозрение, поскольку с тобой говорил, и он станет за мной следить. Как только я попытаюсь сбросить Омара с поезда, индус бросится ему на выручку. Неужели ты думаешь, что я справлюсь с обоими? Не забывай и про Рэмсдена. Не смотри, что он такой крупный и сильный: чуть что, он впадает в панику. Дай ему повод, и он начнет во все горло звать полицию, как ребенок мать! Теперь, прогнав меня, он будет считать Омара своим телохранителем. И если Омара убьют, или тот исчезнет до Хайфы, Рэмсден потребует, чтобы его охраняла полиция. Более того: думаю, он лишится присутствия духа и положит письмо в сейф какого-нибудь банка в Хайфе. Кстати, что это за письмо? Что в нем? И сколько ты заплатишь, если я его добуду?
- Что в нем, неважно. Важно другое: согласен ли ты добыть его и передать мне?
- Есть вопросы и поважнее, - возразил Джереми. - Сколько ты мне заплатишь, если я окажу тебе эту услугу?
- Очень хорошо. Пятьдесят фунтов.
- Машалла! Похоже, тебе по-настоящему нужно его заполучить. Мне можно было бы заплатить пятьдесят шиллингов и поручить куда более опасное дело!
- Что ж, значит, тебе хватит двадцати пяти фунтов.
- Пятьдесят, и не меньше! - отрезал Джереми. - Я всегда получаю пятьдесят чего угодно. Пятьдесят плетей в тюрьме, пятьдесят бобов на обед, пятьдесят пар обуви Рэмсдена, которые надо почистить. Пятьдесят - мое счастливое число. Я предпринял сорок девять попыток жениться, и в этот раз мне повезет. Если судьба решит по-другому, это не мои проблемы. Покажи мне пятьдесят фунтов.
- У меня при себе столько нет, - ответил Юсуф Дакмар. - Я заплачу тебе в Дамаске.
- Отлично. Тогда и письмо получишь в Дамаске.
- Нет, нет! Раздобудь его как можно скорее!
- Будет сделано.
- И отдай мне, немедленно. Затем, если тебе угодно, держись рядом со мной, пока я тебе не заплачу.
- Осла пригласили на свадьбу носить дрова и воду и бьют одной из палок, которые он нес, - припомнил Джереми. - Нет, нет, нет! Я заполучу письмо, ибо знаю, как это сделать. А ты можешь держаться рядом со мной, пока мы не прибудем в Дамаск. Я покажу тебе город, но отдам не раньше, чем получу свои пятьдесят фунтов.
- Хорошо, раз ты такой недоверчивый.
- Недоверчивый? Я одержим демоном подозрительности! Как думаешь, почему? Потому что знаю: я не самый последний на свете негодяй, и то, о чем я могу подумать, другой может сделать. Будь я на твоем месте, а ты на моем - сохрани меня от такого Аллах, ибо я счастливчик, а ты кажешься желчным! Допустим, ты украл для меня письмо, потому что я пообещал заплатить тебе в Дамаске, но не отдаешь мне - знаешь, о чем бы я подумал? О том, чтобы посулить паре-другой молодцов десять фунтов, чтобы тебя прикончили. Тогда я получил бы письмо и сберег сорок фунтов.
- Да? Но я не таков, - сказал Юсуф Дакмар.
- О том, каков ты, узнаешь в мире ином, когда приблизишься к Престолу Судии. А сейчас думай о том, каков я. Я украду письмо у Рэмсдена и придержу до Дамаска, пока ты мне не заплатишь. Я не стану следить за тобой, но если заподозрю, что ты задумал ограбить меня, а то и убить, подниму такой шум, что все сбегутся. И я прославлюсь, а тебя отправят в тюрьму.
- Хорошо, ты выкрадешь письмо, а я буду держаться близ тебя, - сказал Юсуф Дакмар. - Но как ты собираешься его украсть, если Рэмсден прогнал тебя?
- О, это проще простого. Раздобудь немного виски, и я предложу его Рэмсдену в знак примирения. Он простит любого, кто поднесет ему виски.