* * *
В императорский кабинет вошел высокий широкоплечий полковник со звездой ордена Святого Георгия на груди. На вид ему было около сорока лет. Густые темно-русые волосы, откинутые назад, открывали строгое мужественное лицо. Выразительные серые глаза смотрели прямо и открыто. На правой щеке возле виска виднелся старый шрам от сабельного удара, а левую сторону лба пересекал совсем свежий, едва затянувшийся рубец. Но эти "боевые отличия" ничуть не портили внешность офицера. Напротив, они свидетельствовали о том, что их обладатель не раз побывал в бою и не привык прятаться от врага.
Вошедший щелкнул каблуками, по-военному вытянулся перед императором, и Александр вдруг с облегчением почувствовал, что он не один на свете.
- Здравствуй, Кирилл Андреевич, - милостиво кивнул он. - Когда прибыл в Петербург?
- Нынче на рассвете, ваше императорское величество.
Царь внимательно оглядел его.
- Всё такой, как и прежде, если не считать новой отметины на лбу.
- Это пустяк, ваше величество. Я еще легко отделался. При штурме крепости Менерик были пролиты реки русской крови.
- Да, Кавказ… Моя вечная головная боль.
Стараясь держаться как можно радушнее и дружелюбнее, Александр сказал без церемоний, как другу:
- Присаживайся к огню. Экая непогода!
Подождав, пока царь усядется у камина, Репнин тоже сел в кресло напротив.
- Сначала рассказывай о себе! Всё ещё холостяк? Кажется, ты собирался жениться на княжне Печерской?
- Да, ваше величество. Дело шло к свадьбе, но тяжело заболел отец Натали, князь Алексей Порфирьевич. Княжне пришлось вернуться в Петербург, чтобы ухаживать за ним.
- Я слыхал, что он умер в прошлом году?
- К несчастью, это так, ваше величество.
- Но теперь ты непременно женишься?
- Не раньше, чем через год, государь.
Александр Павлович понимающе кивнул.
- Ну что ж… Совет вам в любви, или, как это…
- Совет да любовь, - подсказал Репнин.
- И побольше детей! Да минует тебя моя печальная участь.
- Ваше величество, - голос Репнина дрогнул. - Мне известно о безвременной кончине великой княжны Софии. Примите мои искренние соболезнования.
Александр молча кивнул и отвернулся. Ему вспомнилось, как после маневров в Красном Селе он мчался в карете в Петербург, чтобы успеть проститься с умершей дочерью. Она лежала в гробу, юная и прекрасная, в белоснежном подвенечном платье.
Сердце императора заныло от боли. Рана была еще слишком свежа, после потери Софии не прошло и полугода. Поникнув головой, он долго молчал, потом, справившись с собой, поднял на собеседника влажные глаза.
- Ты, как никто, можешь понять меня, Репнин. Ведь у тебя тоже есть приемная дочь?
- Полина - моя родная дочь, узаконенная вами, ваше величество! Она носит мою фамилию и титул.
- Да, да… - задумчиво пробормотал царь. - Я помню… Ее мать - покойная графиня Варвара Ростопчина, с которой ты когда-то был в связи.
Репнин внешне остался невозмутим.
- Ваше величество! После смерти графини девочка осталась сиротой. Я удочерил ее, когда ей было десять лет. Нынче ей уже пятнадцать, скоро станет невестой…
Он осекся, потому что Александр жестом прервал его. С минуту они сидели молча.
- Я знал, что ты придешь по первому моему зову! Никакая буря тебя не остановит!
- Буря - еще не самая большая беда, ваше величество.
- Что ты имеешь в виду?
- Вода в Неве поднялась. Река бурлит, пенится и идет вспять. Думаю, что следует послать вестовых на все военные заставы, чтобы готовили спасательные команды.
Он не договорил, почувствовав недовольство царя.
- Не торопись! Излишняя суета может только зря потревожить горожан. Начнутся беспорядки, паника… Я родился в 1777 году, как раз в год наводнения. Впоследствии мне не раз рассказывали об этом бедствии. Разрушений и жертв было не так уж много, зато слухов - немерено.
Но Репнин был не из тех, кто во всем благоразумно и бездумно поддакивает государю.
- Простите, ваше величество, мне случалось читать в старых хрониках, что погибли все, кто находился ниже второго этажа. Особенно страшная участь постигла бедноту… Я уж не говорю об узниках Петропавловской крепости, которые утонули в своих казематах, подобно княжне Таракановой.
- Ты веришь этой легенде?! - усмехнулся Александр. - В императорском архиве хранится заключение тюремного лекаря о том, что Тараканова умерла в крепости от чахотки за полгода до наводнения.
Репнин промолчал. Ему доводилось слышать, как составляются некоторые государственные документы, но он не стал говорить об этом. Понимал он также и то, что царь вызвал его с Кавказской линии не для того, чтобы спорить с ним о судьбе несчастной княжны. Тогда зачем?
Словно прочитав его мысли, Александр Павлович испытующе вгляделся в лицо Репнина и начал издалека:
- Ты, князь, не раз помогал мне в трудную минуту. Я знаю, что ты умен, отважен и предан мне.
- Я присягал вашему величеству.
Александр устало махнул рукой.
- Мне присягала вся армия, но это отнюдь не значит, что она мне верна.
Он подошел к столу, взял несколько исписанных листов и передал их Репнину:
- Вот, взгляни!
Тот стал просматривать бумаги. Это были доносы о деятельности тайных обществ в Петербурге, Москве, а также в Малороссии. Мелькали названия: "Северное общество", "Южное общество", "Общество соединенных славян", "Орден юных рыцарей", "Первенцы свободы", "Общество военных друзей", "Инфанты Отчизны"… К доносам были приложены политические программы тайных организаций, а также списки руководителей и наиболее активных членов. По большей части это были офицеры средних чинов. Но среди них Репнин заметил и несколько известных военачальников, героев Отечественной войны 1812 года, потомков древних дворянских родов: Сергея Трубецкого, Михаила Орлова, Сергея Волконского, Павла Пестеля…
- Что скажешь? - нетерпеливо спросил царь.
Репнин оторвал взгляд от бумаг и поднял глаза на царя.
- Не вижу в притязаниях этих господ ничего, что противоречило бы собственным убеждениям вашего величества. Ведь вы и сами сторонник конституции, демократических свобод, отмены крепостного права…
- Всё так, - раздраженно заметил царь, - но это дело далекого будущего. Россия отстала от Европы лет на сто. Дайте сейчас свободу нашим мужикам, и они пойдут убивать и грабить!
- Наделите их землей, и они будут пахать и сеять, а не убивать.
- Ты идеалист, князь! Стараешься представить мне заговорщиков агнцами божьими, а ведь это они взбунтовали Семеновский полк в 20-м году.
Репнин вскинул голову.
- Ваше величество, семеновцы подняли бунт, предпочтя каторгу невыносимым издевательствам, которым их ежедневно подвергал командир полка и некоторые его подчиненные. А заговорщики тут ни при чем.
- По-твоему, мне не стоит их опасаться?
- До поры до времени…
- До какой поры?!
- Если ваше величество не устранит дикий произвол, который творится в России на всех ступенях власти, всеобщего бунта не миновать. Простите, но думаю, что это будет хуже пугачевщины.
- Пугачева усмирила регулярная армия!
- А если восстание поднимет сама армия, причем солдаты и офицеры будут заодно?
Александр задумался. Репнин прав… Члены тайных обществ - известные, любимые солдатами командиры, ветераны войны с Наполеоном. Если под их началом армия направит штыки против самодержавия, это конец. Здесь не поможет даже созданная им европейская коалиция "Священный союз". Дружественные монархи подождут, пока его свергнут с трона, а потом спокойно введут войска в Россию и поделят ее между собой.
Император взял наугад бумажный лист из пачки доносов и поднес к глазам. Это была торжественная клятва вступающего в тайную организацию "Общество соединенных славян". Прищурившись, Александр Павлович скользнул глазами по строчкам и передал листок Репнину.
- Полюбуйся, князь!
Репнин стал читать вслух:
- "Пройду тысячи смертей, тысячи препятствий - пройду и посвящу последний вздох свободе и братскому союзу благородных славян. Если же нарушу сию клятву, то пусть угрызения совести будут первою местью гнусного клятвопреступления, пусть сие оружие обратится острием в сердце мое и наполнит его адскими мучениями, пусть минута моей жизни, вредная для моих друзей, будет последняя…"
- Довольно! - нетерпеливо прервал его Александр. - Завтра же отдам приказ о запрете тайных организаций и прикажу арестовать всех, кто к ним причастен.
- Это будет большой ошибкой, ваше величество. Вы настроите против себя общественное мнение не только в России, но и в Европе… Конституция, отмена крепостного права и военных поселений, снижение срока службы в армии - это необходимые условия нашего времени. Так уже давно живет весь мир, кроме России.
Александр Павлович долго молча глядел в огонь камина, а когда, наконец, оторвал взор от пламени, Репнин заметил, что облик государя странно переменился. В эту минуту он ничем не напоминал величественного, уверенного в себе самодержца, каким представлялся на публике. Плечи его опустились, вся фигура съежилась, словно уменьшилась в размерах.
- Ах, князь… - тихо промолвил он. - Как ты не понимаешь, что я нахожусь между двух огней! Если оставлю государственное устройство без изменения, то стану жертвой заговорщиков. А если начну проводить реформы, то меня убьют мои "верные подданные"! Зарежут, как зарезали деда, задушат, как задушили отца!
"Последнее - не без твоей помощи!" - невольно подумал Репнин.
Словно прочитав его мысль, царь вздрогнул и побледнел.