Взор Сэн-Лорена искал Сюзанну, и когда он увидел, что герцогиня также смотрит на него, то подал ей знак глазами, причем не спеша вышел из комнаты.
Сюзанна поняла его и незаметно оставила гостиную. Столовая была пуста, и когда герцогиня вошла в нее, то увидела, как Сэн-Лорен юркнул в зимний сад. Рискуя быть замеченной, она последовала за ним.
- Сюзанна, - страстно воскликнул Сэн-Лорен, - здесь… Здесь мы встретились вновь!
- Пьер, это - странная судьба. В этот круг, где нам суждено было встретиться, вступил наш сын, залог любви, в которой Вы мне клялись, но не сдержали своей клятвы.
- Не убивайте меня своими упреками, позвольте мне взять Вашу руку… Молить о прощении! - воскликнул Сэн-Лорен и схватил руку Сюзанны, а затем, заметив, что герцогиня не отняла у него своей руки, продолжал: - Подумайте, что я испытал, когда увидел Вас вновь!
- Не станем терять время на пустые речи, Пьер. Что Вы намерены сделать? Годэн должен быть спасен.
- Боюсь, что он наполовину погиб; предоставьте ему идти своей дорогой.
- Как? Вы не хотите Вашего… моего сына вернуть назад с пагубного пути, на который привели покинутого молодость, красота и Ваше равнодушие?
- Но подумайте о моем положении! Ведь я…
- Нельзя смотреть на положение, когда от этого зависит счастье человека… родного детища. Эта маркиза де Бренвилье - гибель нашего сына. Удалите Годэна.
- Но как?
- У него страшные долги; Бренвилье не имеет кредита, ростовщики осаждают его порог. Скупите его долговые обязательства, тогда он будет в Ваших руках. Если у него не хватит средств расплатиться, то он поневоле сделает все, что Вы пожелаете.
- Это - безумство, Сюзанна. Тогда я выдал бы себя перед каждым, которому поручил бы это дело.
- Вы - человек холостой, свободный.
- Но мое положение? Кроме того я окружен врагами. Одного я благополучно устранил, воспользовавшись благоприятными обстоятельствами, но другой еще угрожает мне. Он у Вас, в Вашем доме. Лишь устранив его…
- Лашоссе! - подхватила герцогиня.
- Да, это - он. Ему все известно; у него есть доказательства; пока он может мучить меня, я - только наполовину человек…
Герцогиня онемела от испуга и ужаса, когда как раз в тот момент у самых ее ног откинулся люк и, подобно демону преисподней, из подполья вынырнула фигура Лашоссе. Бледный, с растрепанными волосами, с пистолетом в правой руке стоял страшный слуга между Сюзанной и Сэн-Лореном.
- Убирайтесь прочь, сатана! - воскликнул последний.
- Не кричите так громко, - глухим голосом сказал Лашоссе, - не то сюда сбегутся гости. Я хочу только сказать, что Вам удастся устранить меня не так скоро, как Вы надеетесь. Впрочем на случай моей внезапной смерти уже заранее приняты меры, чтобы Вам самим несдобровать. Сегодня же я пришел лишь за деньгами, которые Вы обещали мне. Сегодня мной положено начало Вашего преследования. Куда бы Вы ни явились, за Вами по пятам стану следовать и я.
- Но, пес, чудовище, - воскликнул Сэн-Лорен, - зачем понадобилось тебе это? Ты получишь от меня деньги. Я согласен оставить тебя невредимым… Но к чему же эта травля, преследование?
- Мне приятно наслаждаться Вашим страхом. Ну, доведите дело до скандала! Если я щадил Вас, то ради вот этой, - и Лашоссе указал на Сюзанну. - Нам с Вами тесно вдвоем, господин Сэн-Лорен. Давайте сейчас же мои деньги, а не то завтра же поутру я предам огласке Вашу тайну.
- У меня ничего нет при себе, кроме жалких десяти дукатов.
- Слишком мало. Мои сообщники требуют денег. Им известен наш уговор. Постойте однако! Я вижу у Вас на пальце драгоценный перстень. Дайте мне его!.. Когда Вы будете при деньгах, то можете выкупить его обратно.
Сэн-Лорен беспрекословно снял с пальца кольцо и подал его разбойнику.
- Хорошо, теперь я исчезаю опять, - заявил тот. - Помните то, что сказала Вам Сюзанна: спасите Годэна от Бренвилье… иначе… на небе собираются грозные тучи…
С этими словами Лашоссе юркнул в подполье.
Герцогиня и Сэн-Лорен, как ошеломленные, смотрели ему вслед; им казалось, что то был призрак. Однако не успели они опомниться от ужаса, как услыхали голоса приближавшихся гостей.
- Приди в себя, Сюзанна, будь осторожна! - прошептал Сэн-Лорен, поспешно подводя герцогиню к статуе.
- Посмотрите, каково? - со смехом воскликнул подошедший Дамарр, - так вот ты где, жена? У тебя тайное свидание с представителем духовенства?
- Да, - сказал Сэн-Лорен, - я позволил себе объяснить герцогине некоторые из этих антиков, которыми она, по-видимому, сильно интересуется.
- Первый раз слышу! - возразил Дамарр. - Никогда моя жена не обнаруживала к ним ни малейшего пристрастия. Вот цветы - это по ее части.
- Я хотела полюбоваться бюстами, - сказала Сюзанна, - и господин де Сэн-Лорен выразил любезную готовность быть моим чичероне.
В эту минуту к ней подошел Сэн-Круа и почтительно произнес:
- Простите, герцогиня, я сейчас нашел вот этот медальон там на полу, в олеандровой беседке. Он лежал раскрытым и, так как я увидал в нем миниатюрный портрет молодого герцога Ренэ Дамарр, то заключил отсюда, что эта вещица должна принадлежать Вам.
Сюзанна торопливо схватила медальон, вероятно, оторвавшийся у нее от браслета, на котором он висел, при порывистом движении руки, когда она была испугана внезапным появлением Лашоссе.
- Благодарю Вас, - промолвила она, украдкой пожимая руку Сэн-Круа, и устремила взгляд, полный материнской нежности, на своего одинокого сына. Однако она тотчас же отвернулась от него, так как к ней уже подходил Дамарр.
- Сюзанна, - сказал он, - Лашоссе подал экипаж.
Остальные гости также стали прощаться с радушным хозяином.
Между прочим подошел к нему и Сэн-Лорен.
- Довольны ли Вы моим угощением? - спросил Пенотье.
- Во всех отношениях… Ваш дом восхитителен. Скажите, однако, любезный коллега, - продолжал гость, - подземелье под ним, должно быть, имеет большое протяжение? Я слышал, что у Вас существуют значительные склады вин.
- Конечно. Подвалы этого старинного здания, построенного некогда графами Невэр, простираются до улицы Фран-Буржуа.
- Значит, они соединяются, как говорил мне Ваш дворецкий, с каменоломнями?
- Совершенно верно. Из моих погребов можно отправиться на подземную прогулку. Если Вам придет охота, устроим это развлечение. Неприятно одно, что каменоломни кишат опасным сбродом; но не могу же я замуровать все лазейки!
"Лашоссе проник сюда через каменоломни, - подумал про себя Сэн-Лорен. - Может быть, найдется средство похоронить его навсегда во мраке этих подземелий".
Затем он учтиво, но холодно поклонился Сэн-Круа, пожал Пенотье руку и удалился.
VII
Арест на Новом мосту
Месяцев семь спустя после рассказанных сейчас событий, летом 1665 года, стоял прекрасный солнечный день. Перекресток Шателэ кишел праздношатающимися, нищими и скоморохами. Уже в то время часть Шателэ, совершенно исчезнувшая с тех пор, лежала в развалинах, служа проходом для тех, кто желал пробраться от Банковского моста в улицу Сэн-Дени. В виду постоянной людской сутолоки, тут располагались многочисленные торговцы со своими лавочками и ларьками с прохладительными напитками.
В упомянутый нами день из густой толпы народа вынырнул довольно прилично одетый мужчина, подошел к ларьку Бертоллэ, торговца ликерами, и, швырнув монету на прилавок, воскликнул:
- Рюмку доминиканского!
Так назывался напиток, изготовлявшийся на маленькой фабрике, которая принадлежала доминиканским монахам.
- Ах, наконец-то Вы показались опять, господин Морель! - воскликнул Бертолэ, выходя из глубины своей лавочки. - Однако Вам с Вашим старым набивальщиком чучел удалось отвертеться еще довольно благополучно, когда у Вас арестовали итальянца.
- Э, что за важность! - проворчал Морель, - вместе схвачены, вместе повешены! Только в тот вечер меня вовсе не было в доме аптекаря; значит, ко мне и не могли придраться.
- А дела старика, по-видимому, опять поправились?
- Гм… об этом трудно судить! Он стал необщителен. С той поры, как молодой герцог Дамарр вскружил голову его дочери, да и был таков, старик мало говорит.
- Значит, о молодом герцоге - ни слуха, ни духа? Так и неизвестно, куда он девался?
- Полагают, что он воротится в непродолжительном времени. Юноша написал родителям прощальное письмо и высказал в нем, что может составить себе положение в свете как ученый юрист, не нуждаясь в поддержке светлейшего родителя. Маменька плакала и кричала, однако старик, строгий герцог, остался непоколебим и захлопнул двери дома Дамарр перед носом возлюбленного прекрасной Аманды.
- Да, творятся безумные вещи! Мой приятель Лашоссе тоже исчез.
- Ха-ха-ха, - засмеялся Морель, - добрый малый! Тотчас после отъезда молодого Ренэ Лашоссе уложил свои вещи. Он не пожелал оставаться в герцогском доме без молодого господина.
- Враки! - возразил Бертоллэ. - Мне известно, что о моем приятеле Лашоссе давным-давно ходили всякие удивительные слухи. Ах, вот идут новые гости!
Люди, которых торговец назвал своими гостями, были четверо сержантов парижского полицейского суда.
- Бертоллэ, живо четыре рюмки ликера! - скомандовал один из них.
Морель снял с прилавка поставленные им тут жестяные баклаги, связал их бечевкой и собирался уже удалиться, как вдруг до его слуха донеслось явственно произнесенное шепотом имя Сэн-Круа. Морель насторожился. Это имя шепнул один сыщик другому, и на Мореля снова напал страх при мысли о поручике. Ему показалось, что его опять преследует полиция, хотя он тщательно скрывался в доме Гюэ и наблюдал за поручиком лишь издали.