У некоторых из них были семьи - жены и дети, - и все жили в полной гармонии со своими египетскими соседями.
- Но Собек должен исчезнуть, - продолжал настаивать Медес.
- Я подумаю.
- Не тяни с этим. Этот проклятый стражник, может быть, гораздо ближе к нам, чем ты себе можешь представить.
Внешнее благодушие ливанца как ветром сдуло. Беспечное веселое выражение лица сменилось внезапной суровостью. На Медеса взглянули неожиданно жестокие глаза. Медес невольно отпрянул…
- Я никому не позволю становиться у меня на пути, - злобно произнес ливанец.
От гнева Собека-Защитника дрожали стены его обширного кабинета, в котором он каждое утро выслушивал рапорты своих основных подчиненных и тех агентов, которых отправлял со специальными поручениями. Как раз один из них и вызвал на себя громы и молнии своего начальника.
- Давай проследим все шаг за шагом еще раз. В котором часу это подозрительное лицо вышло из дома Медеса?
- В середине ночи. Город уже спал.
- Как он был одет?
- Туника из грубого полотна, капюшон надвинут на глаза.
- Тебе удалось хоть в какое-то мгновение разглядеть его лицо?
- Увы, нет.
- А походка могла бы принадлежать молодому или старому человеку?
- Не знаю. Но в любом случае человеку, полному сил и энергичному.
- Каким был его маршрут?
- Непонятным. По-моему, он специально путал следы.
- Он старался сбить тебя со следа, и ему это удалось!
- Когда он сел, я был вынужден продолжить свой путь. А когда вернулся, его уже не было. Уверяю вас!
- Возвращайся в казарму. Будешь мести двор.
Стражник, обрадованный тем, что наказание не оказалось слишком суровым, мгновенно исчез.
Что ж, несмотря на конечную неудачу, эта разведка имела все же кое-какой результат. Усилив наблюдение за возможно большим числом высокопоставленных чиновников, Собеку удалось добиться первых результатов. Теперь нужно как можно скорее предупредить визиря!
Проверив вместе с верховным казначеем Сенанкхом бюджет нескольких провинций, Хнум-Хотеп устал и теперь надеялся немного отдохнуть. Ноги и спина ныли. Времени не хватало даже на то, чтобы погулять со своими собаками. И это доставляло Хнум-Хотепу особенное огорчение. Он стал плохо спать, потерял аппетит. Было такое чувство, что жизнь ускользает от него. Даже лечение доктора Гуа не помогало.
Каждое утро Хнум-Хотеп возносил благодарение богине Маат и остальным богам за то, что даровали ему удивительную судьбу. Он просил только об одном: чтобы боги благословили его умереть за работой, а не в постели.
- С вами срочно желает увидеться начальник стражи, - доложил Хнум-Хотепу его личный секретарь.
Что ж, придется забыть об отдыхе… Собек-Защитник никогда не беспокоит зря.
- Визирь, ты выглядишь усталым! - с порога воскликнул начальник стражи.
- Разве в этом причина твоего срочного визита?
- Конечно нет. У меня два повода: один поучительный, а второй деликатный.
- С чего хочешь начать?
- С деликатного. Знаешь сам, когда ведешь глубокое расследование - особенно если оно касается высокопоставленных особ, - порой приходится нарушать кое-какие кормы и…
- Собек, к делу. Значат ли твои слова, что ты без моего ведома и моего официального приказа установил наблюдение за высшими чиновниками?
- Твои слова звучат слишком резко, но это приблизительно так. Учитывая размеры рыбы, которую я хочу выловить, я бы предпочел не иметь неприятностей!
- Апломба тебе не занимать!
- Лучшего способа получить нужный результат не было. И я не промахнулся.
- Имя твоей рыбы?
- Еще пока не знаю.
- Если хочешь, чтобы я тебе помогал, играй со мной в открытую.
- А вот сейчас я расскажу кое-что поучительное: секретарь Дома царя, кажется, замешан в каких-то темных делах.
- Делах какого рода?
- Этого я пока не знаю.
Собек подробно рассказал о результатах ночного наблюдения.
- Действительно странно, - согласился визирь. - Но этого недостаточно, чтобы подозревать именно Медеса в связи с террористической сетью.
- Но ты мне даешь свое разрешение продолжать наблюдение?
- Дам я тебе его или нет, ты ведь все равно будешь продолжать. Но будь очень осторожен, Собек! Обвинить в преступлении невиновного - это непростительная ошибка! Кроме того, секретарь Дома царя даст тебе отпор незамедлительно и потребует твоей головы.
- Я отдаю себе отчет в том, чем рискую…
Квартал за кварталом, улица за улицей, дом за домом - Секари исходил весь Мемфис и теперь сидел в таверне, где под вечер у мужчин развязывались языки. Стремясь собрать как можно больше информации, а может быть, даже войти в контакт с симпатизирующими Провозвестнику людьми, он стал водоносом, заняв место прежнего, которого не так давно ликвидировали. Северному Ветру пришлось таскать на себе тяжелые кувшины с водой, а Кровавый был занят охраной товара.
Торговля приносила неплохой барыш, но отдыхать почти не приходилось. Труднее всего было вырваться из рук местных красоток, одни из которых были слишком кокетливы, а другие - не в меру болтливы.
Но, увы, никаких результатов!
Можно было и вправду поверить, что террористы ушли из города.
Однако Секари, уверенный в обратном, упорно, круг за кругом обходил город. Затаившийся враг не высовывался, понимая, что победа над Египтом зависит от победы над Мемфисом. Скоро здесь начнется жестокий бой, и банда фанатиков и убийц повсюду станет сеять ужас и отчаяние.
Каждое утро секретный агент шел к новому брадобрею. Добродушный вид Секари внушал доверие, и с легкостью завязывались задушевные разговоры. Жалобы, планы, семейные истории, шутки… Но ни одного нарушения, ни критики в адрес фараона Сесостриса, ни похвалы - пусть даже сдержанной - в адрес Провозвестника…
Если среди брадобреев и были еще террористы, то они давно переквалифицировались в обывателей!
Разносчикам и бродячим торговцам Секари приглянулся. Они делились с ним десятками слухов, восхваляли достоинства фараона, который защищал слабых и выступал гарантом законов Маат. Среди них еще было очень живо жуткое впечатление от ударов, нанесенных по Мемфису, и они надеялись, что им больше не доведется быть свидетелями новой трагедии.
Секари бывал и в среде портовых рабочих. Ни один из них не выказывал ненависти к фараону, скорее наоборот. Только благодаря царю рабочие имели достойно оплачиваемый труд и могли содержать собственные семьи. Кое-кто был недоволен жестокостью хозяев, один человек тосковал по своей родной Сирии, но даже у него не возникало желания покинуть Египет.
Пряча свое разочарование, Секари предложил свои услуги жителям северного предместья, расположенного поблизости от храма богини Нейт.
Заметив, что его сандалии пришли в негодность, Секари разыскал лавчонку, в которой продавалась прочная и дешевая обувь.
Когда они с Северным Ветром подходили к крепко спавшему за прилавком продавцу, осел внезапно сделал шаг назад, а Кровавый угрожающе рыкнул.
Секари отметил, что немало испытавшие друзья предупреждают его об опасности. Их мнению он вполне доверял.
- Это опасная лавка? - тихо спросил он у Северного Ветра.
Правое ухо ослика поднялось вверх - так он отвечал ему "да".
- Это подозрительный человек?
Правое ухо продолжало торчать, Кровавый показал клыки. Секари внимательно посмотрел на спящего.
- Поворачиваем, - тихо приказал он.
Внезапно атмосфера в городе показалась ему удушающей.
Если этот торговец принадлежит к террористической сети, то почему его сообщники не могут бродить окрест? Опасаясь западни, Секари медленно двинулся в более безопасное место.
Его волнение было столь велико, что, когда один прохожий попросил у него воды, тайный агент огляделся вокруг, прикидывая, как будет обороняться. Но тут выручили осел и пес: они стояли с самым безмятежным видом.
- Как спокойно в вашем квартале! - произнес Секари, улыбаясь. - Вам, должно быть, здесь жить приятно.
- Не жалуюсь, - согласился клиент.
- Скажите-ка, ведь этот продавец сандалий… живет здесь недавно?
- Да нет, мы знаем его довольно давно. Такой услужливый парень! Вот бы побольше таких!
9
Икер провел ночь в размышлениях, распростершись перед Домом золота, сиявшем как солнце. В лунных лучах от него исходил такой яркий свет, что тьма расступалась, а Икер не замечал ни проведенных в бдении часов, ни собственной усталости. Минута за минутой он вновь переживал события своего прошлого, свалившиеся на его голову несчастья и радости, и все они постепенно оставляли его, чтобы он смог в одиночестве подготовиться к Великому таинству. Оставалась только Исида - ее образ был подобен храму, такой же неподвижный и сияющий…
На заре перед Икером в позе писца сел Безволосый.
- Что тебе следует узнать, Икер?
- Сияние божественного света.
- Чему оно учит тебя?
- Заклинаниям перевоплощения.
- Куда они ведут тебя?
- К вратам потустороннего мира, к дороге, по которой шел Великий бог.
- Каким языком он говорит с тобой?
- Языком душ-птиц.
- Кто слышит его слова?
- Экипаж божественной ладьи.
- Готов ли ты к этому пути?
- У меня нет никаких иных металлов, кроме золотой таблички, которой я умею пользоваться.
- Никто не может проникнуть в Дом золота, пока не станет подобен солнцу Востока, каким является Осирис. Желаешь ли ты познать его огонь, даже рискуя сгореть в нем?
- Я желаю этого.
Двое ремесленников раздели Икера и окатили его потоками воды из больших кувшинов.