В гостях у Нины Яхонтовой
Рудовые сосны, смолистые ели
И снежная ясная даль…
Я снова в Онеге…
Гляжу… в самом деле
Дорога как белая шаль.
Крестьянин на дровнях уснул.
"На-ко, леший! -
Кричит ему кто-то хмельной. -
Не ездил бы нонче дорогою здешней,
Волков-то в районе ой-ой!"
А тот, что крестьянин, в ответ ему: "На-ко
Ты, паря, наверно, ослеп.
Че волк мне, че рысь, че любая собака -
Я нонче для всех человек…
Душа человечья".
Слова золотые.
Достойны всегда похвалы
Брусничные губы, глаза удалые
И вздохи, как шелест травы.
Люблю я онежские плавные речи
И рубленок тихий покой,
Просторные сени и теплые печи,
Чай кипятковый рекой.
Онега… Есть в слове и нежность, и ласка,
В нем что-то от песен ветров.
Онега в любую погоду прекрасна,
Как музыка северных слов.
Люблю белых пашен тоску лебединую
И санный неистовый хруст.
Ничто не заменит Поморья любимого -
Онеги студеную грусть.
Россия…
Я знаю, не в городе шумном
Зачатье твое началось,
А где-то в суземье глухом и угрюмом
Родиться тебе довелось.
Мне Нина сказала
Из Нименьгской глуши:
"Россия родилась вот тут"…
Не понял я: "Где же?" -
"Да в этой избушке,
Где семгу ушатами мнут"…
И Нинины красные пышные щеки
Зарделись румяной зарей.
Как будто брусничные брызнули соки
На снежный покров ледяной.
"Россия родилась вот тут, между бревен…
В избе, конопаченной мхом…
А нынче все зенки мои измозолили…
На слом ее просят, на слом!"
"Эх, Нина! С бандитами глупые споры…
Ядренность твоя ни к чему!
Ступай-ка ты к морю…
В тайгу… К Ворзогорам…
Там срубишь любую избу".
Еще я хотел посоветовать что-то.
Вдруг треск за окошком, пальба…
Я к двери… А Нина:
"Да ну их в болото -
Идет по куницам стрельба.
Есть в горнице шаньги и сахара глызки,
Морошка и хрен не забыт…
Покочкай зубами, а выстрел услышишь -
Не думай, что кто-то убит".
Эх, Нина! Была ли когда-то мятежной
лихая твоя голова?
А может быть, молча в стране белоснежной
Ты глызкой весь век прожила.
"Плесни-ка покрепче чайку, Патрикеевна!
И что-нибудь дай от простуд!"
А Нина: "Да что же стряслося с деревней!
Без водки и чая не пьют!"
"А мне дай, родная, оладий в сметане.
А водку в чулан убери…
Я нынче от снега и нежности пьяный,
От ласки твоей и любви.
У печки как будто в объятьях любимой.
От пламени жар, как от губ,
И говор твой северный, необъяснимый
До слез мне приятен и люб".
Осенний звон
Романс
Осенний звон, прощальный вечер.
Благоуханье ярких звезд.
Я вас, мой ангел, снова встретил
Букетом самых нежных роз.Любовь моя, как ты похожа
На свет мерцающей звезды.
Все в мире тленно, все ничтожно,
Я знаю: вечна только ты.Осенний звон, прощальный вечер,
Поникли травы у окна.
Вдали березы, словно свечи,
Поляна воздухом пьяна.И я, мой друг, счастливый, пьяный
От этих рощ, от этих нив.
И ветер, спутник долгожданный,
Мне шепчет лиственный мотив.Любовь моя, как ты похожа
На свет мерцающей звезды.
Все в мире тленно, все ничтожно.
Я знаю: вечна только ты.
"Нынче я от счастья пьяный…"
Людмиле Климовой
Нынче я от счастья пьяный.
Ветер – сводник окаянный -
Рассмешил меня до слез,
Растревожил и понес
За поля, пролески, кочки,
К Миле, егеревой дочке.
К тайным чувствам, в звон берез,
В тишину болотных грез.
Ветер, ты шумишь напрасно.
Я влюблен в другую сказку.
Там в березовом плену
Под венец я взял луну.
Приходи ко мне на праздник,
В море сосен и берез.
Зацелую, как проказник,
Посмеемся мы до слез.
Молитва
Ветер свистит за околицей,
Бьет полуночную тьму.
Заяц как будто бы молится -
Ест на поляне траву.Молятся зайцы и лоси,
Почки глотая во тьме.
Рысь словно рябчика просит:
"Дай помолиться и мне!"Звери едят будто молятся.
Ветер гудит по холмам.
Выйду и я за околицу
И помолюсь небесам.В мире, где мрачно и холодно,
Присказка мудрая есть:
"Чтоб не свалиться от голода,
Надо молиться и есть".
Нищета
Я по лунному насту иду!
В мире много других дорог,
Но скольжу я по тонкому льду,
Под собою не чувствуя ног.Бесконечная снежная даль,
Ты послушай меня, пойми!
То не снег расстелился, как шаль,
То в полях стынут слезы мои.Может, болен я, может быть, пьян.
Только это не сон и не блажь,
Каждый встречный в пути басурман
Или оборотень, или алкаш.Может, я надорвался, ослаб.
Кровь мерещится всюду, гробы, -
Каждый встречный продажный раб
Одинокой своей судьбы.И на всех необъятных полях
В тихий вечер иль в круговерть
Совесть, вскормленную на рублях,
Поджидает старуха смерть.Русь, родная моя сторона.
Ты пойми, в этой жуткой красе
Стынет в холоде не луна,
Стынет кровь моя в нищете.Я боюсь ее, словно огня.
Но Россия со мной в нищете.
Не с того ли на склоне дня
Ярко звезды горят – да не те."Нет, не те!" – мне пророчит весна.
То не звезды, то слезы – снег.
Снег и слезы вокруг, и луна
Кровью харкает, как человек.Бесконечная снежная даль.
Ты послушай меня, пойми!
Лебединых полей печаль
Нам пророчит ненастные дни.
Крест и черемуха
За кладбищем осины,
Черемуха и лес.
Там, в голубой низине,
Стоит железный крест.Он сильно проржавелый
Согнулся – не узнать.
Но снег черемух белых
Над ним опять, опять…Ветшает крест и падает.
Но раннею весной
Вновь зацветет в нарядах
Черемухи лесной.Кто-то пожмет плечами:
"Гляди-ка, ожил вновь".
А я скажу стихами:
"У них любовь".
Голод
Константину Воронцову-Игнатикову
Войду в пятистенку и плачу
Бездомным щенком в полутьму.
Наверно, с душою собачьей
И с костью в зубах помру.
А может, голодным волком -
Похожи мы с ним судьбой.
И мысли, и зубы колкие,
И мудрости мы одной.
Мой голод – рассвет онежский,
Черемухи первый снег,
И северный говор здешний
От карбасов и телег.
Помилуйте, разве можно
По искренности не голодать
Иль по реке таежной,
В которой купала мать?!
Россия… По ней голодаю…
Куда ж она вновь поплыла,
И нищая, и босая,
Сжигая свой крест дотла?
Войду в пятистенку и плачу
Голодным щенком в полутьму.
Наверно, с душою собачьей
У голбицы и помру.
Письмо в Москву
Известному предпринимателю (под крышей общественной организации) господину Ш.
Который год живу в лесах,
В избе сосновой, по привычке,
И вспоминаю часто Вас,
Товарищ вечеров столичных.Но, получая бандероль,
(В ней книга Ваша и печенье),
Не радость чувствую, а боль,
Не взлет, а страшное паденье.Вы пишете про "Жигули",
Вы были в Лондоне, в Париже,
А нас метели замели,
И у лосей мозоли, грыжи.Есть в каждом слове жизни ткань,
Гул мирной жизни или боя…
А Ваша книга просто дрянь -
Ни бури в ней и ни покоя.
"Расскажи мне про села…"
Андрею Турыгину
Расскажи мне про села,
Про таежную синь.
О родном, о веселом
Ты меня расспроси.Нет прекрасней, я верю,
Этих сосен в снегу.
О, мой Север, мой Север,
Без тебя не могу!Не могу я без поля,
Не могу без пурги.
О, мой Север, мой Север,
Ты себя береги!Береги эти краски
Нашей русской земли,
От Карел до Аляски -
Береги, береги.Береги эти избы.
Как за них я боюсь!
О, мой Север, мой Север -
Лебединая грусть.
"Душа моя опять светла…"
Николаю Редькину
Душа моя опять светла
На берегу звенящей нивы.
Я вновь как странник сиротливый
Дышу просторами села.У ног моих ручей усталый
Журчит отравленной водой…
Ты знаешь, друг, мне жизнь досталась
С такой же грустною судьбой.Как он хотел разлиться морем,
Отмыть, очистить мир от зла!
Но только нахлебался горя -
Пропал в излучине села.Стою в слезах над шумной нивой,
Прозрачной хочется воды.
Но где она?! – родник ранимый
Не вынес грязи и беды.Остался лишь ручей усталый.
Журчит отравленной водой…
Ты знаешь, друг, мне жизнь досталась
С такой же горькою судьбой.
"Эх, не сидится нынче дома…"
Вере Черновой-Головановой
Эх, не сидится нынче дома!
Быть взаперти невмоготу -
На сани хочется, в солому,
К сорокам звонким на снегу.
И вот скользят лихие сани
По запорошенным холмам.
Весь мир наполнен чудесами
И как вселенная ты сам!Не истребило время грусти,
Дорог лесных не замело!
И словно птицей становлюсь я,
Лечу в соседнее село.
Кричит мне Вера: "Друг мой милый,
Скорей сюда, к родным холмам!
Восстановим былые силы,
Любовь к возвышенным словам!"