- Но если все было действительно так и произошло досадное недоразумение, я не вижу оснований для того, чтобы подвергать его смертной казни. Его дезертирство, если он дезертировал - я имею в виду, если с ним ничего не случилось, - более серьезный проступок.
- Я полагаю, сударь, его принесли в жертву регентскому совету - он стал чем-то вроде козла отпущения.
Веллингтон резко повернулся, его глаза сверкнули так грозно, что мисс Армитидж даже немного испугалась, но тут же вновь сделался невозмутимым.
- Хм! Однако вы неплохо информированы, - сказал он, затем, оценивающе посмотрев в ее умное лицо и заметив теперь некоторое сходство с Джеком Армитиджем, добавил: - Но, конечно, так оно и должно быть. Очень хорошо, моя дорогая, я рад, что вы рассказали мне это. Если мистер Батлер объявится - конечно, состоится заседание трибунала по этому поводу - дайте мне знать, и я подумаю, что смогу сделать ради вас и во имя справедливости.
- О нет, не ради меня, - немного покраснев, заверила его мисс Армитидж. - Мистер Батлер для меня - никто, точнее, он только мой кузен. Это ради Юны - я беспокоюсь за нее.
- Ну что ж, тогда ради леди О'Мой, раз вы просите об этом, - с готовностью согласился сэр Артур. - Но, - сказал он, - сначала мистер Батлер должен объявиться.
Не исключено, предположил он про себя, что Батлер вообще никогда не объявится.
- И помните, я обещаю только обратить на это дело внимание. Если все обстояло так, как вы сказали, я думаю, вы можете быть уверены, что худшее, что ожидает мистера Батлера, - отставка. Он это заслужил. Но, полагаю, я буду последним, кто позволит сделать британского офицера козлом отпущения или отдаст его на растерзание толпе или какому-то регентскому совету. Кстати, кто вам сказал насчет козла отпущения?
- Капитан Тремейн.
- Капитан Тремейн? А, это тот офицер, который убил Самовала?
- Он не убивал!
В ответ на столь решительное, почти яростное отрицание Веллингтон внимательно посмотрел на свою собеседницу.
- Но мне так передали. И сказали еще, что он находится сейчас под арестом за нарушение моего приказа о дуэлях.
- Но он не виновен, ваша светлость. Капитан Тремейн говорит, что он не убивал, а раз он так говорит, значит, это правда.
- О, конечно, мисс Армитидж.
Сэр Артур был человеком несравненной доблести и отваги, однако, глядя сейчас на свою собеседницу и понимая ее состояние, решил все же не рисковать жизнью.
- Я знаю капитана Тремейна как очень честного человека, - продолжала Сильвия, - и если бы он убил Самовала, то никогда не стал бы отпираться, а объявил об этом всему свету.
- Вам не следует так горячиться, дитя мое, - проговорил сэр Артур. - Есть еще кое-какие неясности. Но скоро объявятся секунданты, и они скажут нам, кто участвовал в дуэли.
- Секундантов не было.
- Не было секундантов! Вы хотите сказать, что между ними произошла просто драка?
- Я хочу сказать, что они вообще не дрались. А что касается этой сказки о дуэли, мне хотелось бы задать вопрос вашей светлости: если бы капитан Тремейн решил тайно встретиться с графом Самовалом, стал бы он из всех возможных мест выбирать именно это?
- Что значит "это"?
- Это. Схватка - кто бы в ней ни участвовал - произошла здесь, на этом дворике, сегодня в полночь.
- Клянусь, - сказал сэр Артур, не в силах скрыть удивления, - мне действительно сообщили далеко не обо всем, что связано с этой историей. Странно, что О'Мой ничего не сказал, - пробормотал он и неожиданно спросил: - А где был арестован Тремейн?
- Здесь.
- Здесь? Значит, он находился здесь в полночь? И что же он делал?
- Я не знаю. Но, что бы тут ни делал капитан Тремейн, может ли ваша светлость поверить, что он пришел сюда для тайной дуэли?
- Безусловно, в это весьма непросто поверить, - согласился сэр Артур. - Но что он все же здесь делал?
- Я не знаю, - повторила мисс Армитидж.
Она хотела рассказать о странных словах О'Моя, которые он говорил ей ночью о Тремейне, но заколебалась, и храбрость оставила ее.
Лорд Веллингтон был великим человеком, несшим на своих плечах судьбы наций, а она и так уже отняла у него столько времени, принадлежавшего миру и истории, и не чувствовала себя вправе более им злоупотреблять. Ее колебаниям положил конец звон шпор Кохуна Гранта, шагающего в их сторону через двор. Подойдя к ним, он доложил, что приехал к О'Мою, но, услышав о том, что здесь находится лорд Веллингтон, решил сначала повидать его.
- Вы появились очень кстати, Грант, - сказал он и повернулся, чтобы попрощаться с племянницей Джека Армитиджа.
- Я не забуду ни о мистере Батлере, ни о капитане Тремейне, - обещал он, и на его лице появилась ласковая улыбка. - Им очень повезло с защитником.
Глава XV
БУМАЖНИК
- Какая-то странная тайна окутывает смерть Самовала, - сказал полковник Грант.
- Да, и у меня точно такое же ощущение. - Веллингтон нахмурился.
Они были во дворе вдвоем. Лучи уже высоко поднявшегося солнца, пробиваясь через решетки с виноградными лозами, покрывали стол, за которым сидел его светлость, поминутно меняющимся узором из света и тени.
- Все бы казалось понятным, если бы не дуэльные шпаги. Это оружие и рана Самовала однозначно свидетельствуют о дуэли. В ином случае мы могли бы с большой долей уверенности предполагать, что шпион был застигнут на месте преступления и получил по заслугам.
- Как? Граф Самовал занимался шпионажем?
- В интересах французов, - последовал бесстрастный ответ. - Он действовал по заданию группировки Созы, чьим орудием стал.
И Грант подробно рассказал все, что знал о Самовале.
Некоторое время лорд Веллингтон сидел в молчании, размышляя. Затем поднялся, обратив пронзительный взгляд на полковника, который был на целую голову выше его.
- У вас есть доказательства того, о чем вы говорите?
- Безусловно. И доказательства вполне осязаемые. Они у меня с собой.
Грант вытащил небольшой бумажник из красного сафьяна, украшенный тисненой буквой "S", увенчанной короной, заключенной в венец. Открыв его, он вынул несколько бумаг.
- Я был в этом уверен и до того, как минувшей ночью осмотрел его тело перед тем, как уйти. Вот то, что я нашел, и среди прочих бумаг здесь есть такие, на которые я хотел бы обратить внимание вашей светлости. Сначала это. - Он передал Веллингтону собственноручную записку князю Эсслингенскому Ляфлеша, его тайного агента, имеющего регулярные консультации с графом, содержавшую благодарность графу за ценную информацию, уже полученную от него.
Его светлость вновь сел и прочитал записку.
- Тут содержится полное подтверждение того, о чем вы говорите, - медленно проговорил он.
- Теперь это. - Полковник положил на стол отчет с приблизительной численностью и расположением британских войск в Португалии. - Почерк Самовала, те, кто его видел, без труда узнают. И наконец это, сэр. - Он развернул набросок карты, озаглавленной тоже по-французски: "Вероятные расположение и протяженность фортификаций к северу от Лиссабона".
- Приписка внизу, - добавил Грант. - Она написана с применением шифра, принятого у французов, что свидетельствует о том, как далеко зашел Самовал. Вот ее перевод.
Он положил перед лордом Веллингтоном лист бумаги, на котором было написано: "Я изобразил данный план, исходя из собственного знания местности, перехватываемых время от времени обрывков информации и своего личного обследования дорог вблизи этого района. Он имеет своей целью послужить простым ориентиром действительного нахождения фортификаций, точный план которых я надеюсь вскоре получить".
Его светлость прочитал текст очень внимательно, не проявив, впрочем, ни малейшего беспокойства.
- Для человека, имеющего в своем распоряжении столь незначительные сведения, как он сам утверждает, - последовал спокойный комментарий, - он чертовски точен. Похоже, к маршалу Массена этот план еще не попал.
- Судя по всему, Самовал решил его пока не отправлять, намереваясь заменить настоящим, который, как он сам говорит, собирался вскоре добыть.
- Полагаю, он умер вовремя. Что-нибудь еще?
- Главное, - сказал полковник Грант, - я оставил напоследок.
Он развернул еще одну бумагу и отдал ее главнокомандующему. Это был исчезнувший из пакета, который вез капитан Гарфилд, отчет лорда Ливерпула о войсках, отправляющихся в Лиссабон в июне-июле.
Его светлость ознакомился с содержанием и сжал губы.
- Смерть настигла его действительно вовремя, чертовски вовремя. Человек, который его убил, заслуживает того, чтобы быть упомянутым в официальном донесении. Больше ничего, я полагаю?
- Остальное не так важно, сэр.
- Очень хорошо, - он поднялся. - Если вы не возражаете, я оставлю их себе вместе с бумажником. Я собираюсь на встречу с членами регентского совета, и столь сильное оружие будет мне весьма кстати. Каким бы ни было окончательное решение трибунала, сейчас важно, чтобы все узнали, что Самовал нашел смерть шпиона, застигнутого на месте преступления, как вы и предположили. И это будет единственным заключением, к которому смогут прийти члены португальского правительства, когда я положу перед ними эти бумаги. Они надежно заглушат все протесты.
- Могу ли я проинформировать об этом О'Моя?
- О, конечно, - сразу согласился его светлость, но тут же задумался. - Подождите, - он опустил глаза. - Все же лучше не делать этого. Не говорите ничего никому. Давайте пока оставим все между нами. Ведь это не имеет непосредственного отношения к случившемуся. Кстати, когда назначено заседание трибунала?