Взгляд штандартенфюрера потеплел, его глаза незаметно указали в сторону Вернера, и Гашке, поняв, кому он обязан такой протекцией, благодарно посмотрел на товарища. Потом он словно глянул на себя самого, засуетился, снял очки и растерянно обратился к Тауберту:
– Но вы же видите, ваша честь, что я… – Гашке смущённо покрутил в руках очки. – По своим физическим данным, так сказать…
– Рекомендую вам заменить свой оптический прибор на пенсне. Это и удобнее, и в духе времени. Что же касается остального, – в голосе штандартенфюрера послышалась чуть ли не отеческая нотка, – то для таких, как вы, у нас в СС есть особый чин – фахфюрер, то есть гражданский специалист с офицерским статусом.
– С офицерским? – от радостной вести Гашке пришёл в восторг и даже посмел робко поинтересоваться: – А форма…тоже?
– Ясное дело, – штандартенфюрер открыто улыбнулся Гашке и, давая знак, что аудиенция окончена, встал.
Глава третья. Чеська "ересь"
Чашник Юрий Подебрад послюнил палец, снял нагар со свечей, уже догоревших почти до половины, и по очереди посмотрел на своих собеседников. Их было двое. Слева от Подебрада сидел гуситский священник, отец Кристиан, а справа – сообщник Юрия, пан Вацлав из Кралева. Стол перед ними был завален объедками, а из кубка пана Вацлава, который уже был в добром подпитии, даже выплеснулось немного венгерского, и на чищеной доске теперь розово блестела винная лужица.
Битва у Немецкого брода, блестяще выигранная гуситами, решила судьбу очередного крестового похода, собранного папой, и благодаря ей император Сигизмунд, которого презирала вся чеська громада, в очередной раз получил плюху. К тому же пражские коншели, которые все до одного были на стороне чашников, коварно убили известного ватажка восставшей городской черни священника Яна Желивского.
Обстоятельства складывались таким образом, что чашникам позарез требовалось решить, что делать дальше: то ли выбирать своего короля, то ли в конце концов поддержать отчаюг-таборитов, которые считали это вообще не нужным. К тому же следовало учесть, что проповедника пикартов Мартина Гуску вождь Ян Жижка выгнал в своё время вон из Табора. Именно поэтому сейчас, сидя за столом с друзьями, Подебрад советовался с ними, высказывая главным образом свои мысли.
Прерывая затянувшееся молчание, Подебрад положил кулаки на стол и уверенно, с нажимом на каждое слово, сказал:
– Друзья, всё время воевать нельзя. Война когда-то должна кончиться, и тогда перед нами встаёт вопрос, как быть дальше?
– Только в том случае если мы победим, – скептически хекнул пан Вацлав и потянулся за своим уже наполовину опорожнённым кубком.
Отец Кристиан, сидевший напротив пана Вацлава, внимательно посмотрел на здоровяка-рыцаря и сокрушённо покачал головой.
– Ах, пане Вацлав, пане Вацлав… Этого нельзя даже говорить. Вспомните, что утверждал наш незабвенный предводитель Ян Гус. Он говорил нам всем: "Правда победит!"
– Именно так, пане отче, именно так… – согласился пан Вацлав, подвигая к себе кубок. – Только за неё надо драться, драться и драться!
Пан Юрий проследил за неуверенно пьяным движением руки пана Вацлава и, соглашаясь, кивнул:
– Так, для нас должна быть только победа.
Отец Кристиан отыскал на столе кусок жареной курицы, с аппетитом съел его, и только тогда поучающее поднял палец:
– Главное, нам надо иметь нашу церковь и в ней править службу на родном языке. Тогда все нас поймут, и мы всех победим.
– Хе, – вздохнул пан Вацлав, который наконец допил свой кубок. – Похоже, наш пан император Сигизмунд никак не угомонится. Ему, этому императору, выходит, мало поражений под Витковою горой и у Немецкого брода. Но мы сплотимся!
– Вот и я об этом, – поддержал пана Вацлава Подебрад.
– Но это совсем не просто, – скептично поджав губы и покачав головой, заметил отец Кристиан.
– Ничего, святой отец, управимся. – Подебрад взял кувшин венгерского, который был ещё наполовину полон, и налил всем поровну. – Вспомните, как лихо начал пражский плебс и чем кончилось? Укротили вместе с их ватажком Желивским. А едва табориты-пикарты подняли крик про майновое равенство, славный Ян Жижка мигом поразогнал их вместе с Мартином Гускою.
– Ну, пускай так… – отец Кристиан заглянул в свою кружку и, вздохнув, немного отпил. – Однако табориты всё равно остались, и сможем ли мы с ними договориться, я не знаю…
Высказывание отца Кристиана произвело должное впечатление. Пан Вацлав сердито засопел, а Подебрад нахмурился. Какое-то время за столом царило молчание, прервав которое, отец Кристан добавил:
– На то, что табориты требуют вольных церковных общин и свободы проповеди, по крайней мере можно согласиться, а вот на то, что иерархов тоже не надо, ни в каком разе.
– Как это можно без иерархов? – пан Вацлав оторвался от кубка и непонимающими глазами уставился на отца Кристиана.
– Э, дорогой мой рыцарь, – отец Кристиан благосклонно усмехнулся пану Вацлаву. – Я скажу больше. Кое-кто из таборитов требует, чтоб наша держава вообще избавилась от короля…
– Так это же чушь! – возмущённый пан Вацлав, расплёскивая венгерское, стукнул кубком о стол. – Король должен быть! Во всех других державах есть, а если табориты, не дай господь, возьмут верх, то что ж тогда будет, я вас спрашиваю?
Пан Вацлав недоумённо посмотрел на собеседников, и отец Кристиан пояснил:
– А тогда, наш славный рыцарь, верховодить у нас будет или новый Желивский, который, кстати, заставил короля бежать из Праги, или вообще какой-нибудь Мартин Гуска…
– Ну уж нет! – взорвался Подебрад и, едва успокоившись, пренебрежительно кинул: – Такого ни за что не будет.
– Друзья, не надо так волноваться, – отец Кристиан успокаивающе поднял над столом ладони. – Я уверен, со временем мы выберем себе короля.
– Хотя бы и Сигизмунда! – треснул по столу кулаком пан Вацлав.
Подебрад глянул на разозлённого пана Вацлава и покачал головой.
– Тут надо добре помозговать… А почему нет. Если император согласится… Но на наших условиях…
– Ясное дело, – кивнул отец Кристиан. – Хотя, мне кажется, что польский круль тоже может быть выбранным, или не так?
– И не только он, – поддержал священника Подебрад. – Вспомните, "чеськи станы" уже предлагали вручить корону Владиславу Ягайло, а тот в свою очередь передал приглашение не кому-нибудь, а самому великому князю Литовскому Витовту.
– И что из этого вышло? – сердито фыркнул пан Вацлав. – Великий князь Литовский не принял нашей короны, а прислал нам "наместника Чеського королевства" Зигмунда Корибутовича… А скажите мне, почему?
– А потому, – спокойно пояснил отец Кристиан, – что император Сигизмунд не захотел отдать чеську корону Витовту. Наверное, надеется оставить её за собой, да к тому же и князь Литовский сам стремится стать королём Литвы…
Высказав это, отец Кристиан замолчал. Юрий Подебрад, вновь оценивая ситуацию, сокрушённо покачал головой, а пан Вацлав, найдя самый простой выход, потянулся за кубком…