Содержание:
Наследница 1
Королевская охота 18
Самородок 32
Осенний маршрут 83
Петля страха 92
Юрий Сергеев
Повести
Наследница
Кряжистый, бородатый старик неделю домогался встречи с министром МВД. В бюро пропусков уже вздрагивали, когда окошко застила лохматая шкура белого медведя, а голубые глаза из её косм дерзко вонзались в лицо дежурного. Бас двухметрового деда настырно гудел:
- Мне к министру!
- Генерал не принимает, - устало отвечал милиционер, - вам же сказано, что можете поговорить с заместителем.
- Не-а… мне надобно к самому, однако…
- Батя! Генерал не принимает, вы напрасно тратите время и отнимаете его у нас.
- При-и-мет… У меня государственное дело. Я не отстану.
Дежурный раздражённо сорвал трубку телефона и проговорил:
- Товарищ подполковник, этот дед снова буянит… Да-да… Маркелыч, опять… Я всё ему объяснил. Есть! Сейчас его проводят к вам.
Молоденький лейтенант дёрнул за рукав старика и строго вымолвил:
- Пройдёмте!
- Да на кой хрен мне ваш подполковник! - взъярился дед. - Мне к министру!
- Пройдёмте-пройдёмте… там всё решат, - заученно твердил провожатый.
- Ну и конто-о-ора, - покачал сивой годовой лешак и подхватил с пола замызганную котомку.
Одет был Маркелыч неподходяще для Москвы и высоких приёмов. На плечах - распахнутый плащ из грубого брезента, под ним виднелся застиранный и рваный свитер, полосатые штаны из матрасовки неопределённого цвета, а на ногах невероятного размера кожаные сапоги из лосины.
Лейтенантик мальчишкой смотрел на него снизу вверх и нервно озирался.
Шли они бесконечными коридорами с бесчисленными дверями. Чистенько, уютно и просторно в новеньком здании Министерства на Житной.
- Эко, сколь народу напихано тут! - изумлённо ворчал на ходу дед. - И всем работу придумывать надо… Бе-да-а…
Встретил их в кабинете молодой лощёный подполковник, строгий и надменный. Кивнул головой на стул.
- Присаживайтесь… э-э, представьтесь, пожалуйста.
- Александром Маркелычем меня величать… В тайге кличут Могутным, - грузно плюхнулся на стул. Вдруг резко вскинул голову, бесшабашно улыбнулся и пропел медведем: - Докель мучить-то станете?! Ить не отступлюсь, так и знайте. Я чё, из Приморья за тыщи вёрст сюда понапрасну пёрся? Мне к министру - и баста! Хучь на куски тут порвите, а слово ему скажу.
Подполковник указал глазами лейтенанту на дверь и резко проговорил, твёрдо пялясь на гостя:
- Министр - в командировке… говорите всё мне, я ему передам ваши проблемы, получите письменный ответ… гражданин Могутный…
- Не бреши… Я утречком видал, как он подкатил на машине, только не смог прорваться. Берегёте ево, как царевну!
- Перестаньте ёрничать. Говорите по делу, у меня нет времени.
- А чё говорить-то? Мне к министру, - невинно пялился дед и весело ухмылялся в бороду.
Подполковник отвёл глаза, небрежно закурил заморскую сигарету из цветастой пачки, печально посмотрел в окно, сурово нахмурил брови. Назидательно промолвил:
- Если мы… всех с улицы… будем тащить к министру… у него рабочий день рассчитан по минутам… нашёлся тут, ходок!
- Гнать вас, братцы, надобно отсель поганой метлой… Дать кажнему по широкой лопате и на работу в помёршие деревни. Ишь! Кабинетов не счесть, все забиты… ряхи красные поотъели на дармовых харчах… о лбы хучь поросят бей! А толку-то? Ить, ни хрена не делаете! Токмо казённые штаны понапрасну изводите, протираете. У меня дело, паря, государственное, не твово ума дело! Секретное! Веди к министру! Это вам не при Брежневе.
- Дед! А ведь, мы тебя посадим за оскорбление органов… - уверенно проговорил подполковник. - К министру ему захотелось! Уж шёл бы сразу в ЦК.
- Там ворья много, неспособно мне…
- Шизик, - вяло отмахнулся подполковник рукой. - Посадим!
- Не-а… Не посадите. Мне девяносто третий годок стукнул. Ежель уж с революции самой не посадили ни разу, знать, и счас не выйдет… Ить вы супротив ГПУ - бабы!
- Почему же… поса-адим, - потянулся милиционер к телефону, морщась от дыма сигареты.
- Вста-а-ть!!! Сосунок!!! Перед тобой полковник генерального штаба Дубровин Александр Маркелович! - рявкнул старик и хохотнул. - Вот так-то, паря.
Перепуганный милицейский чиновник действительно неосознанно вскочил, оторопело глядя на статно сидящего деда. Тот разительно переменился, уже смахнул притворную маску, и прорезалось в нём что-то властное, решительное, военное.
- Что вы себе позволяете?! - гневно задохнулся хозяин кабинета.
- Ты вот что, сынок… прежде чем пугать гвардейского офицера Русской армии, пожалованного самим императором золотым оружием за храбрость… проверь-ка по своим каналам, был ли такой полковник Дубровин… Счас я под другой фамилией… Потом будем гутарить. Проверь-проверь, а вдруг и взаправду был? Вдруг у меня, братец, не шизофрения, а дело государственной важности… ведь выгонят тебя, дурака, с насиженного и тёплого местечка.
Я при оперативном штабе Колчака служил, даю наводку для скорой проверки… пусть поднимут дела. Проверь, - дед кивнул головой на телефон, - я ить, из рук самого Александра Васильевича, кстати, умнейшего и доблестного офицера, боевые награды получал… есть у меня военный орден за Великий Сибирский поход… крест за храбрость от атамана Семёнова, тоже не совсем придурка, как вы его рисуете в книжках и газетах…
Вот они, родимые. Через всю жизнь пронёс, - старик бережно извлёк из-за пазухи свёрток и высыпал редкие награды на стол, - проверь! Мне к министру! Звони на Лубянку, там ребятки вышколены и дело знают, в один миг тебе подскажут, что к чему…
Подполковник набрал номер телефона и попросил дать справку из архива КГБ. Молча перебирал на столе награды, отводил взгляд. Лицо его налилось краской и тихой злобой. Старик это приметил.
- Не ярься, сынок, я уж больше ничего не боюсь… остынь. Раз тебя тут держат, исполняй разумно власть и не гоняй людей. Ить они за вашу советскую власть сколь голов поклали, сколь бед натерпелись? Имей совесть человечью! А то чё ж получается? Произвол волюнтаризма, вынуждаете думать по линеечке. От этого и идёт развращение.
У людей пропала охота трудиться и думать, надеются на власть. Небось помнишь, как писал Салтыков-Щедрин: "А что, если управление городом поручить мерзавцам?"…
Зазвонил телефон. Подполковник слушал, хмурил брови, резко проговорил:
- Раз был такой полковник Дубровин у Колчака, так и забирайте его к себе! Какие тут шуточки?! Могу этапировать… Ну, честное слово, здесь, вот сидит у меня, жизни учит.
- Никуда я не пойду, - устало встрял в разговор Маркелыч, - хоть што со мной делайте, дайте министру слово сказать…
Через светлые приёмные заместителей, наконец-то, провели Дубровина к двери министра. Какой-то суетливый полковник назидательно и трепетно шепнул в его заросшее волосьём ухо, привстав на цыпочки:
- Шесть минут! Не больше!
- Ла-адно, - отмахнулся пятернёй Маркелыч и вошёл в кабинет.
Его вплотную сопровождали трое молодцеватых ребят с настороженными глазами. Бог весть что может натворить дюжий старик. Отняли и проверили ещё в коридоре вещмешок, охлопали сильными руками, нет ли оружия.
Маркелыч от самой двери пытливо разглядывал генерала. Тот царственно восседал за огромным столом, в окружении множества телефонов. Ухоженный, улыбчивый, с цветастой колодкой орденских планок во всю грудь генеральского мундира. Смотрел на посетителя, как на диковинку.
- По какому вопросу? - озабоченно проговорил он, подписывая документы в красной папке. - Вы что, действительно полковник царской армии Дубровин, как мне доложили? - он отодвинул папку и с интересом стал разглядывать принесённые заранее награды старика. - Что-то не верится, как с того света!
- Он самый… говорить буду один на один, убери… этих, - Маркелыч небрежно кивнул головой на сопровождающих.
- Говорите-говорите, это проверенные люди из моей охраны.
- Нет. Уберите их, или разговор не состоится. Понимаешь, министр, - дед по-хозяйски уселся в мягкое кресло и налёг на стол грудью, не отнимая глаз от лица генерала, - понимаешь, сынок, помирать мне скоро, а гнетёт большая тайна… большая! Исхворался душой я. Нельзя с ей помирать. Не имею права… не дозволяет совесть! Надо исповедаться и снять с себя крест! Убери их! Речь пойдёт о Колчаке и… золотом запасе России!
- Так-так, интересно… Понял… Выйдите из кабинета, - строго приказал провожатым министр и торопливо отложил в сторону награды. Внимательно, с лёгкой усмешкой оглядывал деда. - Слушаю вас.
- Так во-от… Отступал я с Каппелем на Иркутск… Когда он обморозился и умер на моих руках, а верный ему Ижевский полк увёз по КВЖД тело в Харбин, где и похоронили его с любовью и почестями в часовне военной Иверской церкви…
Кстати, Ижевский полк состоял полностью из простых рабочих, я шёл с ним под Уфой с гармонями в атаку, и… сметали красных. Этим они развеяли ещё в ту пору всю классовую догму Маркса и Ленина о братстве пролетариев в моём сознании…
Каппель сумел им втолковать правду о революции: кто её и для чего делал…
- Революцию сделала партия…
- Увы, мой генерал, у меня живые факты истории, а вашими устами говорит теория… оставим стравленный и погубленный русский народ в покое… ты - красный генерал, я - белый полковник…
- Ближе к сути дела.