* * *
В России память девичья
(Простим ей эту прыть)…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
А попервой – разуться бы
Да лоб перекрестить…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Добра Россия-матушка,
Да на руку строга.
Косяков и Россия
Поэт с небес спустился,
Немного загрустил –
К тетрадке наклонился
Да лоб перекрестил.
Он тему обозначил –
Поэта не унять, –
И о России начал
С порога сочинять.
Строга Россия – знает,
Удел её таков,
Но вирши сочиняет
Бесстрашно Косяков.
Строга Россия к слову –
С ней спорить не с руки –
Поэта Косякова
Побъёт за косяки!
2013
На стихи Льва Котюкова
* * *
Остаться в слове неземном,
Не обратиться стылым дымом,
И повторить себя в ином,
И стать собой в неповторимом.
Тихо сам с собою...
Не повторить себя в себе –
Такой вот ерундой страдаю.
Я сам с собой всегда в борьбе,
И сам себя же побеждаю.Порою сам с собой дружу –
Тогда мне по колено море,
Я сам собою дорожу,
Но сам с собой порою спорю.Сам на себя порою злюсь,
Когда не так стихи слагаю,
Тогда я сам себя боюсь
И от себя же убегаю.Но сам себя же догоню
И стану для себя незримым,
Когда поэму сочиню
Я о себе неповторимом!Могу себе же отомстить
И рассердиться за отмщенье,
Могу я сам себя побить
И у себя просить прощенье.С собой хорошим не борюсь,
Борюсь с собою нехорошим,
Но коль с собой не помирюсь –
Возьму я сам себя и брошу!
2011
* * *
Не блеснул он на экране,
И померк в огне витрин.
Но в армянском ресторане
Танцевал, как армянин…
В ресторане
Станцевав грузинский танец,
Всех я нынче поразил,
И журналов яркий глянец
Мой успех отобразил.Мне цветов понадарили –
И букетов, и корзин.
"Вроде, русский, – говорили, –
А танцует, как грузин!"В ресторане же армянском,
Клином выбивая клин,
Я блеснул армянским танцем –
Танцевал, как армянин!"Браво!" – слышал я нередко,
А когда вконец устал,
Взял и встал на табуретку
И стихи свои читал.Хлопал зал, дойдя до точки,
И толпа кричала вслед:
"Как танцор, рифмует строчки,
А танцует – как поэт!"
2011
* * *
Ходит-бродит в доме морок сумрачный
Тяготится мёртвой тишиной.
Двадцать лет прожил с женой придурочной,
А поди ж ты, – всё ёще живой!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Годы-звери! Хари неумытые!
Вас давно на этом свете нет.
И пылятся книги позабытые,
И с душою мается скелет.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Джойс и Кафка! Фолкнер с Кобой Абою!
Где вы нынче? Вам большой привет!..
Годы-звери
Хлеб жуя, живя напротив булочной,
Написавши множество стихов,
Двадцать лет прожил с женой придурочной
Не один, как видно, Котюков.Годы-звери, вдохновенью вторя,
Подогрели творческий накал,
И, с женой придурочною споря,
Наш поэт немало настрокал.Годы-хари нынче корчат рожицы,
Он с женой не знался много лет.
Только что-то творчество не множится
И с душою мается скелет.Сколько ж написали и создали
Прозы и стихов, без дураков –
Джойс и Кафка! Фолкнер со Стендалем,
Лев Толстой и тёзка Котюков.А последний, торопясь из булочной,
На изломе выстраданных лет
Вспомнил о жене своей придурочной,
Чтоб с душой не маялся скелет.
2011
* * *
… И опять слова забытой песни,
И почти что рядом – мир иной,
Где пою, весёлый и безвестный,
На углу, в трёх метрах от пивной.И опять несбыточные думы,
И тоска по инобытию.
И стою, известный и угрюмый,
У пивной – и песен не пою.
Памятник
Когда в трёх метрах от пивной
Жизнь протекала безупречно,
Казалось, молодость со мной
И будет продолжаться вечно.Ходил я юный и хмельной,
Я знал и пел немало песен,
И мир в трёх метрах от пивной
Был чрезвычайно интересен.А нынче пива не хочу,
Не склонен нынче я к запою,
Теперь мне слава по плечу –
Идёт народною тропою.Я, словно Кришна, многолик.
Язык мой чёток и проворен,
Литературный мой язык,
Как памятник, нерукотворен.
2011
* * *
Хозяин сдохнет, и собака сдохнет,
И рухнет дом, и небо упадёт,
И сад забытый за холмом засохнет…
У попа была собака...
У попа была собака –
Он её любил.
Не писал стихов, однако,
И счастливым был.У поэта жизнь – атака –
Всякого полна:
Пишет сам, его собака,
Дети и жена.Поп живёт, и жизнь – отрада –
Явно жизни рад:
Многочисленные чада
Поливают сад.У поэта бобик сдохнет,
И жена уйдёт,
Сад запущенный засохнет,
Небо упадёт.… Сочинил про пораженья
Наш поэт сполна.
В жизни ж есть стихосложенье,
Дети и жена.Сад цветёт, в нём нет ненастья,
В доме жгут огни.
А в стихах – такие страсти!
Боже сохрани!
2011
* * *
Окна в доме промёрзшем забиты,
И никто не выходит из тьмы,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Жуткий вой над промёрзшим болотом,
Краснотал в соловьиной крови…
Но, быть может, согреют кого-то
Беспросветные строки мои…
Оптимистическое
Жуткий вой над промёрзшим болотом,
Леший бродит, русалка не спит,
Словно хочет в болоте кого-то
Утопить среди ив и ракит.Не ловите поэта на слове,
В суете небеса не гневи,
Ведь закат задохнулся от крови,
Краснотал в соловьиной крови…Вурдалак во Вселенной глумится,
Жуткий хохот в порядке вещей,
И поймать у дороги стремится
Запоздалых прохожих Кащей.… Встанут тени в ночи за спиною,
Заслонивши собой белый свет,
И на шабаши ведьм под луною
Поспешит одинокий поэт.
2011
* * *
Эту жизнь я всё же принимаю,
Как пять пальцев на одной руке.
Вон шагает нетопырь по маю,
С головой отрубленной в мешке.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Что ты вдруг напрягся, брат-читатель,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И моим стихам не удивляйся,
И старайся голову беречь...
Головное
На себя приняв огонь атаки,
Я писал о жизни неземной:
Нетопырь, упырь и вурдалаки
В этой жизни следуют за мной.Нет, не розы, лилии и маки
Устилают мой предел земной –
Нетопырь, упырь и вурдалаки
Неотступно следуют за мной.Изредка б мелькали – ну и ладно!
А вот прессинг вовсе не люблю,
Знать дождутся – всем им беспощадно
Головы однажды отрублю.Осторожней будь, читатель строгий!
Ты поэту вовсе не перечь!
Лучше уноси скорее ноги
И старайся голову беречь!
2011
* * *
… И один выхожу на дорогу.
И неведом давно никому…
Но, быть может, ещё только Богу
Я отчётливо виден в дыму…
Выхожу один я на дорогу
Я один выхожу на дорогу,
Одиночество, впрочем, кляня.
Выходил, вспоминаю, ей Богу,
Кто-то раньше один – до меня.
В поэтическом звёздном угаре
Я отчётливо вижу в дыму:
Выхожу на дорогу не в паре –
Здесь приятнее быть одному.
Звёзды в небе гуляют гурьбою,
Млечный путь, как и прежде, горит,
Со звездой, а порой – сам с собою –
Вдохновенно поэт говорит.
Путь кремнистый сияет при этом,
Как когда-то в глубинах веков,
А на месте былого поэта
Нынче видится Лев Котюков!
2011