XVIII вek. Гавриил Лодья - найденыш, воспитанный семьей рыбаков-поморов, повзрослев, покидает приемных родителей и отправляется "в люди". Непреодолимая тяга к новому, к знаниям приводит его сначала в Петербург, а затем и в Европу, в землю Гессен-Дармштадтскую. Но познание наук скоро оборачивается неожиданной стороной. Оказывается, среди ученого люда полно тех, кто занимается магией и колдовством. Чернокнижникам приглянулся молодой, честолюбивый, смелый и сообразительный юноша, и Лодье предлагают тайную службу в обмен на великие знания…
Содержание:
Глава 1. Гессен-Дармштадт 1
Глава 2. Наследник 1
Глава 3. Марбург 2
Глава 4. Философ 3
Глава 5. Рукопись 3
Глава 6. О чернокнижии 4
Глава 7. Сообщение 5
Глава 8. Молодая семья 6
Глава 9. Всадник без головы 7
Глава 10. Северянин 8
Глава 11. Ученичество 10
Глава 12. Киев 11
Глава 13. Лысая гора 12
Глава 14. Волынский 12
Глава 15. Рудники 14
Глава 16. Фарфор 15
Глава 17. Брокен 15
Глава 18. Мандат 16
Глава 19. Свидание 18
Глава 20. Замысел 20
Глава 21. Изменения 21
Глава 22. Побег 21
Глава 23. Нидерланды 23
Глава 24. Морская богиня 24
Глава 25. Заговор 25
Глава 26. Переворот 26
Глава 27. Шведы 27
Глава 28. Академия 28
Глава 29. Дело Лопухиных 29
Глава 30. На Восток 30
Глава 31. Находка 31
Глава 32. Невьянск 31
Глава 33. Стекло 32
Глава 34. Завод 33
Глава 35. Оптические исследования 34
Глава 36. Мозаика 35
Глава 37. Фаворит 36
Глава 38. Наука 37
Глава 39. Накануне 38
Глава 40. Война 38
Глава 41. Болезнь императрицы 39
Глава 42. Роковая битва 40
Глава 43. Военное время 40
Глава 44. Победоносное сражение 41
Глава 45. Конец войны 42
Глава 46. Новый переворот 43
Глава 47. Екатерина 44
Глава 48. Яковлев 45
Глава 49. Экспедиция 45
Сноски 46
Максим Войлошников
Чернокнижник
Глава 1. Гессен-Дармштадт
Сложенный из светло-коричневого камня, двухэтажный, увенчанный островерхими крышами замок Егерсбург стоял на холме, на краю леса, предназначенного для королевской охоты. Он располагался в двух третях немецкой мили или в четырех с половиной верстах на северо-запад от городишка Айнхаузен и в трех милях или более чем двадцати верстах на юг от Дармштадта, столицы ландграфства Гессен-Дармштадт. Неподалеку на востоке оканчивались отроги зеленых Оденвальдских холмов, прибежище пастухов. В нескольких верстах на западе струился Рейн. Уже началось дождливое лето 1739 года, но сейчас на улице было прохладно, время близилось к полуночи. Мерно звучали шаги часовых, охранявших покой семидесятилетнего старика, ландграфа Эрнста Людвига. Внезапно по коридору второго этажа, где находились апартаменты Гессен-Дармштадтского правителя, пронесся дикий вопль. Лекарь и камердинер ландграфа, ближайшие караульные, лакеи и служанки - все кинулись в покои своего повелителя, предполагая самое страшное. И они не ошиблись. Неподвижный Эрнст-Людвиг в мятущемся свете ламп лежал боком на полу, в одной ночной сорочке, с прижатыми к груди скрюченными руками и выражением дикого ужаса на лице. Жидкие седые волосы были всклокочены, глаза вылезли из орбит, точно у повешенного, лицо потемнело. Но что же увидел старец в последний миг своей долгой и отнюдь не благочестивой жизни?
Распахнутые створки окна, обычно прикрывавшиеся на ночь, с легким скрипом покачивались от небольшого ветра. И хотя комната была пуста, вбежавшие туда первыми камердинер и часовой в один голос утверждали, что видели какую-то тень необычных, зловещих очертаний, исчезнувшую в окне. Должно быть, сквозняк, всколыхнувший занавеси и пламя светильников, сыграл дурную шутку с воображением свидетелей.
Но начальник ландграфской охраны, явившийся в последний раз исполнить свой долг перед ушедшим повелителем, осматривая покои, надолго задержался возле окна. И не то чтобы он обнаружил свисающий из-под подоконника канат или осколки выброшенной наружу склянки из-под яда. При свете фонаря он увидел на раме несколько параллельных глубоких - даже очень глубоких - царапин: следы, превосходящие величиной отметины, обычно оставляемые на дереве когтями бурого медведя.
Кто-то очень страшный вскарабкался по стене, влез в это окно, и одного только его вида, а может быть, и звуков, которые он издавал, хватило, чтобы слабое сердце старика не выдержало, и он в ужасе скончался…
Седоусый полковник вытер платком лоб, вмиг покрывшийся испариной, несмотря на ночную прохладу. Он как-то отстраненно подумал, что расточительный самодержец, любитель роскоши, театра, охоты, для пополнения казны обратившийся к алхимии и другим темным сторонам знания, возможно, сам заслужил такую кончину… И вряд ли расследование достигнет положительных результатов, как это всегда бывает в делах, где замешана мистика…
Суетились служанки, слуги, придворные и фрейлины, оказавшиеся в замке… А покойный ландграф лежал на постели, ко всему безучастный, с маской застывшего ужаса на лице, и трупное окоченение уже начало схватывать его члены…
Глава 2. Наследник
Оповещенный о печальном событии, на следующий же день прибыл наследник, к которому перешел по праву титул ландграфа, как старшему из сыновей. Принц Людвиг Гессен-Дармштадтский был худощавого сложения, на узком вытянутом лице оттопыривалась габсбургская нижняя губа. В отличие от отца, увлечения которого были разносторонними, он имел наибольшее пристрастие к охоте, за что впоследствии удостоился прозвища "охотничий ландграф" - благо, ныне покойный батюшка заложил достаточно замков и домиков, чтобы хватило сыну для увеселений. Кроме того, в эпоху войн при императрице Марии-Терезии он показал себя еще и как незаурядный генерал.
Людвигу сейчас было за сорок, и выглядел он далеко не молодо. Но в его роду правители отличались долголетием. И он мог надеяться, что впереди у него еще многие годы пребывания у власти… Наследник прискакал прямо с охоты, в охотничьем костюме, в окружении небольшой свиты. Войдя в опочивальню, на время ставшую усыпальницей его отца, он увидел сидящую в ногах покойного графиню фон Эпштейн, урожденную Луизу-Софию фон Шпигель, свою морганатическую мачеху, облаченную в траур. Луиза-София была ровесницей принца, и поскольку ее дочери не имели никакого отношения к вопросу престолонаследия, он относился к графине добродушно.
- Ваш батюшка, мой муж, скончался ночью, и к вам теперь переходит его титул… - сказала она вошедшему наследнику с выверенной печалью в голосе.
- Скорбный день, графиня, скорбный час… - отвечал он, приближаясь к траурному ложу. Людвиг вздрогнул, увидев посмертную гримасу отца, однако, перекрестившись, подошел и поцеловал покойника в лоб.
Между тем свита нового властителя Гессен-Дармштадта ожидала его внизу. Среди знатных господ в охотничьей одежде обращал на себя внимание высокий широкоплечий молодой человек в городском платье, синие глаза которого казались окружающим двумя кристаллами льда.
- Кто вы, сударь? - поинтересовался придворный, ранее никогда не встречавший его.
- Ich bin Gabriel Lodya, ein russischer Student von der Marburg Universitãt , - отвечал незнакомец на рафинированном немецком языке, не меняя невозмутимого выражения лица.
Каким образом один из ста двадцати университетских студентов, да еще иностранец, вознесся так высоко, что попал в свиту ландграфа? Это была загадка.
Все ожидающие нового правителя тихо переговаривались. Наконец он спустился, все такой же быстрый в движениях охотник. Его лицо не выражало особой печали - ясно было, что он заждался очереди на трон. Первый, к кому он подошел, был загадочный русский. Людвиг протянул руку студиозусу и крепко пожал его широкую ладонь, при этом на лице ландграфа отразилось волнение.