79
Несколько коротких эпизодов действий воинов Тимура во время формирования воинской тысячи:
Вот воины "прижали" некоего богатея…
- Клянусь Аллахом, нет у меня никаких богатств! Все съедено! Пошло прахом, добрые люди! - клянется богатей.
Из боковой двери втаскивают двое воинов с грохотом, не церемонясь, ставят на пол кованный сундук. Старший взмахом руки дает команду открыть сундук. Открывают. И что же! Сундук оказывается доверху наполненным драгоценными камнями и металлом.
- Это что!? - гневно кричит старший.
"Богатей" падает на колени:
- Пощадите!
"Богатея" выволакивают из помещения…
А вот короткий эпизод патриотического содержания.
Другая группа воинов. Перед ними бравый мужчина лет 50, видимо, судя по одеянию, кузнец, но, возможно, и другой рабочей профессии. "Бравый" стоит не один - рядом с ним стоит внушительного вида детина - его сын. "Бравый", положив руку на плечи сына, говорит:
- Вот мой сын - он готов взять в руки меч хоть сейчас. Верно говорю, Махмуд?
Махмуд согласно, явно любуясь собой, кивает головой…
А вот перед группой вербовщиков стоят трое парней. У каждого из них луки. И снова команда натянуть луки. Двое справляются достаточно легко, чего не скажешь о третьем, щупленьком мальчишке с длиной гусинообразной шеей. Мальчишка старается и так, и эдак, но натянуть тетиву лука ему не под силу. Эпизод с мальчишкой вызывает гомерический смех присутствующих на этих смотринах…
А вот незнакомый самаркандец вербовщикам показывает коллекцию оружия и военных доспехов:
- Вот! От меня дар! Пусть монголы почувствуют силу Мавераннахра!..
А вот загружают телеги тюками, которые выносят воины из склада некоего, видимо, купца, которого держат под руки…
А вот и огромные толпы зевак у знакомого помоста, где все готово к кровавому шоу. На помост выводят знакомого нам ювелира - подводят к плахе, около которой в ожидании застыл палач. Рядом глашатай зачитывает приговор:
- За преступное сокрытие богатств, принадлежность которых казне несомненна, а также за действия, порочащие славное имя и достоинство гражданина Мавераннахра и многие другие богопротивные преступления наказать гражданина Самарканда… путем отсечения головы.
Сопротивляющегося купца… укладывают на плаху. Палач делает взмах и…
А вот к плахе подводят другого…
А вот перед гарцующими на конях Тимуром и его соратниками небольшая группа вооруженных уже рекрутов. Один из соратников, скорее всего Чеку, дает команду рекрутам образовать строй, изготовившись к встрече… мнимого противника и т. д.
То есть приведенные выше кадры должны информировать в весьма сжатой форме о деятельности Тимура - посланника эмира в Самарканде…
80
Кеш. Живописные окрестности Кеша. Там и сям видны группы всадников. Эмир Кеша Казанган со своей свитой на охоте. Предприятие, т. е. охота, как и следует ожидать, выглядит помпезно, так, как и должна выглядеть царская охота. В свите Казангана мы видим немало знакомых по предыдущим эпизодам лиц. Тут - сын Казангана Абдаллах, дядя Тимура Хаджи Барлас, сын Боролдая Саллех, глава канцелярии Казангана, люди, которых мы видели в "приемной" эмира во время беседы Тимура с Абдаллахом и др.
И здесь в свите Казангана на наших глазах включится механизм Его Величества Интриги.
- Эй, Саллех, я хочу, чтобы вы были рядом со мной. Мне приятно ваше соседство, сын мой, - громко говорит Казанган и почти шепотом молвит сыну Абдаллаху. Пожалуй, не понадобится нам искать хозяина злополучной стрелы.
Саллех с приятелем присоединяются к Казанганну. Это происходит в течение считанных секунд. Но каких секунд! Саллех успевает бросить многозначительный, явно с намеком, взгляд некоему всаднику, тот - следующему, следующий - дальше и т. д. Последний в этой своеобразной загадочной "эстафете" незаметно отъезжает в сторону…
Перед охотниками - панорама: узкая и достаточно ровная долина, вытянутая вдоль реки, с ложбиной сбоку. Долина с обеих сторон как бы зажата уступами лесистых холмогорий…
А вот к одному из укрытий подъезжают пятеро вооруженных людей, привязывают коней, удобно устраиваются с луками… Вид долины отсюда, из укрытия, не менее впечатляющий…
Устроитель охоты показывает рукой на боковую ложбину вдали:
- Оттуда начнется гон…
Охотники молча и сосредоточенно вглядываются вдаль… Еще более сосредоточены "киллеры" - лучники…
Вдали - нарастающие шумы (улюлюканья, выкрики)… Вот из ложбины в большую долину выбегают олени…
Устроитель охоты взмахом руки дает старт охоте.
- Пошли! - весело и азартно кричит Казанган.
Огромная группа охотников врывается в долину. В бешенной скачке смешались Казанган… Абдаллах… Хаджи Барлас… Саллех… вспененные морды коней… оленей - газелей… Цоканье копыт о каменистую почву… выкрики людей… лучшая лошадь, разумеется, под эмиром Казанганом - он, Казанган, забыл об осторожности. Вырывается вперед… в полной готовности и киллеры… Охотники все ближе и ближе. Вот они почти рядом. Тетива луков натягиваются до предела, а у двух киллеров приведены в исходное положение арбалеты - в прицеле их скачущий впереди эмир Казанган… А вот стрелы пущены. Мгновенье - другое и эмир Казанган странно припадает к седлу, роняет лук. К нему, вовремя опомнившись, бросаются соратники, хватают за повод коня… Вокруг смертельно раненого эмира скучились остальные охотники, лица их, в том числе и Саллеха, полны сочувствия, сострадания, сожаления, т. е. всего того, что испытывают люди при потери любимого человека. И здесь - печать нескончаемых придворных интриг в смеси с ханжеством. Правда, кое - где в этой "банке скорпионов" можно увидеть и всплески искренних чувств. Кое–кто из свиты замер в поклоне перед плачущим… Абдаллахом…
- И этот… ребенок… сопляк… станет эмиром великого Мавераннахра! - говорит язвительно Байан Сулдус.
- Почему "станет" - он уже стал им, - не менее осуждающе вторит тому Хаджи Барлас, - Смотрите!
К плачущему подходит глава канцелярии:
- Каковы ваши указания, …высокочтимый эмир!..
Однако горе Абдаллаха безутешно, он по–прежнему плачет… А протыканное стрелами тело Казангана накрывают покрывалом…
81
В "приемной" эмира… Абдаллаха знакомая нам суета "очередников", среди которых знакомые лица: Хаджи Барлас, Байан Сулдус и, главное, Саллех с дружками. К ним выходит глава канцелярии, который тут, на глазах у всех, вручает гонцу свернутую в трубочку бумагу:
- Повеление всемилостивого эмира Абдаллаха: скачите в Самарканд! Повелевается тысячнику… Тимуру сыну Торгая вернуться в Кеш и немедленно предстать перед очами нашего всемилостивого эмира Абдаллаха - да поможет вашим усилиям всевышний Аллах!
Гонец кланяется, пятясь, выходит. Глава канцелярии раскланивается с "очередниками", обменивается загадочными взглядами с… Саллехом…
- Ваши надежды стать темником, уважаемый Саллех, и тем самым унаследовать на деле славу отца, кажется сбываются, - говорит Саллеху один из "очередников", щеголеватый молодой человек.
- С помощью всевышнего Аллаха, - отвечает Саллех и тут же оборачивается к стоящему неподалеку главе канцелярии.
- Вас, уважаемый Саллех сын высокочтимого Боролдоя, эмир намерен принять вместе с тысячниками по прибытию из Самарканда тысячника Тимура сына Торгая, - говорит глава канцелярии, бросив на Саллеха заговорщицкий взгляд.
- Вы сказали: "по прибытию тысячника Тимура"?
- Вы не ослышались - я именно так и сказал: "по прибытию тысячника Тимура"…
Внимание "очередников", разумеется, откровенно приковано к беседе главы канцелярии и Саллеха…
82
Одна из ям (почтовых учреждений) между Кешем и Самаркандом. Во двор врывается (из 9–10 человек) группа всадников во главе со знакомым гонцом. Навстречу всадникам - гонцам выходит встревоженный хозяин. Гонец показывает бляху:
- Именем эмира! Немедленно коней! Живее!
Всадники спешиваются, садятся на свежих коней, заранее заседланных, готовых к следующему стремительному конному переходу. Всадники выезжают из двора…
83
Самарканд. Тимур с ближайшими соратниками. Перед ними - гонцы.
- Вам, доблестный Тимур, послание всемилостивого эмира Абдаллаха с пожеланиями вечной любви и дружбы, - молвит гонец, протягивая Тимуру послание.
Гонец, раскланявшись, уходит.
Воцаряется напряженная тишина… Тимур, прочитав послание, словно "переваривая" прочитанное, достаточно долго молчит. Молчат в ожидании и другие.
- Эмир Казанган убит на охоте, - медленно и несколько растерянно произносит Тимур, машинально сворачивая в трубочку послание.
- Шакалы! - говорит коротко с ненавистью Чеку.
- Эмир… Абдаллах… повелевает немедленно следовать в… Кеш…
- Именно тебе, Тимур?
- Нам… всем!
- Когда?
- Немедленно… сегодня… сейчас - понятно сказал? Собирайтесь в путь!
Люди шумно следуют к выходу.
- Чеку! Задержись - есть дело.
- Да, Тимур!
- Почему не спрашиваешь, как быть с девчонкой?
- Считай, что спросил.
- Ее берем с собой - ясно?
Чеку молча кивает головой, идет к выходу. Тимур остается один, на лице его - печать растерянности, которая на наших глазах исчезает, трансформируясь в жесткую уверенность, столь характерную для характера Тимура.