Наталья Кугушева - Проржавленные дни: Собрание стихотворений стр 9.

29 января 1948

"Жду тебя, крылатая подруга…"

Жду тебя, крылатая подруга,
Вестница из дальней стороны. –
Облака бегут по краю круга
Мутной исцарапанной луны.

Твой ли голос в каждой песне слышен,
Не твоя ли на плече рука?
Над моею глиняною крышей
Лунные померкли облака.

В комнате и жалкой и убогой
Разливается нездешний свет, –
За дверями, за крутым порогом
Нет людей и мира больше нет.

Тишину и музыку вселенной
Ты, подруга, принесла с собой –
В этих древних и печальных скалах
Воздух закачался голубой.

Всё во мне. Я – птицей и звездою,
Облаком и камнем на пути, -
Все пути проходят чередою,
Все пути должна душа пройти.

8 февраля 1948

"Лунный луч живет в углу…"

Лунный луч живет в углу,
Осторожный легкий житель.
Пробираясь по стеклу,
Он посмотрит – крепко спите ль,

Тронет голубой рукой
Образок, лицо, подушку -
И окутает покой
Человеческую душу.

А вокруг в снегах страна
(Чья-то грустная ошибка),
В доме старом тишина
Под сурдинку стонет скрипкой.

Лунный луч живет в углу
(Он такой же одинокий),
Легкий, светлый милый луч.
Прилетевший издалека.

13 марта 1948

"Я открываю себя навстречу миру…"

Я открываю себя навстречу миру.
И этот ослепительный, бесшумный и громкий мир,
И этот солнечный, звездный и лунный мир,
И черные ночи, и ветер, летящий в просторах
Пустынь, океанов, над мертвыми синими льдами
И рвущий косматые тучи над полюсами земли –
Всё входит в меня.

Я открываю себя навстречу миру, –
И этот земной, человеческий грозный мир,
Где войны и голод, кровавые тучные реки,
Где виселиц и революций кромешный багровый туман –
Всё входит в меня.

Я открываю себя навстречу миру –
И этот мудрый огромный любимый мир
Вождей и поэтов, мудрецов и пророков,
Великих скитальцев, ваятелей, зодчих
И музыки вечной творцов –
Всё входит в меня.

13 марта 1948

"На северо-запад Москва лежит…"

На северо-запад Москва лежит,
И тысячи верст до Москвы.
О, азиатские рубежи,
Какие огромные вы!

И в Персию ближе и на Памир,
И ближе в Китай, чем в Москву, –
Но только свободны дороги в мир
Крылатому божеству.

Ты, ветер, степные просторы покинь
И улицам древней Москвы
В подарок снеси и чабрец и полынь,
И солнечный запах травы.

Ты песенки птичьи Москве отнеси,
Огнем азиатской зари
Ты зори московские погаси,
Задуй над Москвой фонари…

Вагоновожатый оставит трамвай,
И выйдет, и тихо вздохнет,
И вспомнит, как в детстве шумела трава
И птицы приветствовали восход.

И даже троллейбус, огромный, как дом,
Изменит привычный маршрут,
И люди в метро, в такси и пешком
Все за город побегут.

Останется грустный милиционер, –
(Быть может, один в Москве), –
Закурит. Пойдет на ближайший сквер –
И ляжет на пыльной траве.

О ветер, ты много наделаешь бед,
Но праздником эта беда: –
Пусть бедные люди за тысячу лет
Хоть раз убегут от труда.

16-20 марта 1948

"Если ты пожелать мне позволишь…"

Если ты пожелать мне позволишь
И слова до тебя дойдут –
Всё забудь, но запомни одно лишь:
И в Якутии люди живут.

Там, прижавшись к полярному кругу,
Самоедские чумы стоят.
Вместо музыки слушает вьюгу
Наш далекий, наш северный брат.

Полыхают на небе стожары,
На земле полыхают снега,
И вожак, самый мудрый и старый,
Поднимает густые рога.

Чутко слушает стадо оленье,
Как шуршат океанские льды,
Осторожное слышит движенье
У окраин свободной воды.

Там властитель полярных просторов
Заповедные льды стережет,
И пронзают плавучие горы
Заблудившийся пароход.

Косоглазый и коротконогий
Брат выходит на мир взглянуть, –
К чуму дальнему без дороги
Он по звездам находит путь.

Поколенье за поколеньем
В ледяной, но родной стране
Нарты легкие мчат олени,
Пригибая рога к земле.

Там мой предок бродил когда-то,
Может быть, эти дни придут –
В дальнем стойбище встречу брата –
Полурусский, полуякут.

13 апреля 1948

РАДОСТЬ

Петух орет как полоумный
У моего порога,
И день встает большой и шумный
Как радость, как тревога.

Переполох гусиный, птичьи
Шальные перезвучья,
Цветов весенних пестрый ситчик
И розовые тучи.

Проходит по поселку стадо
Медлительно и мудро,
И пахнет тополями радость,
И пахнет медом утро.

Скорей открыть на волю двери!
Пусть в сумрачную хату
Ворвется дух свободных прерий –
Дух чабреца и мяты!

18 мая 1948

"Удар пришелся в самый раз…"

Удар пришелся в самый раз –
На тысячи осколков…
И легкий звон, сверкнув, погас,
И ночь вокруг замолкла.

Вот это значит – просто вдрызг;
Круши, ломай, доканчивай, –
И не собрать стеклянных брызг,
Не склеить мелких заново.

1948

"Я больше не пишу ни прозы, ни стихов…"

Я больше не пишу ни прозы, ни стихов,
К молчанью тайному приготовляя душу,
Очарованьем древним стройных слов
Покой души крылатой не нарушу.

Соблазн певучий страшен и велик.
Как смертный грех – словесное распутство.
И черной магией в веках страницы книг,
И искушением лежит в веках Искусство.

Бесовской прелестью завороженный слух
Приносит в мир лукавый ветер страсти,
И человеческий бессмертный дух
Не ищет мудрости, а ищет счастья.

И беспокойная, как музыка, любовь
Врывается, враждебная и злая,
Крутую человеческую кровь
Кромешным пламенем печали зажигая.

26 мая 1948

ДОЖДЬ

Провода рокочут домброй,
Ветер рвет тугие струны,
И в волнах качают дом мой
Луж просторные лагуны.

Дыма черный к небу парус
(В дальнем плаваньи по свету);
Мелкий сыплется стеклярус,
Легким звоном вторит ветру.

На пиратские просторы
В дальний путь уходит судно, –
Позади – пустыни, горы,
Каменистый берег трудный.

Впереди – лазурь и тучи
Над свободным океаном.
Молнии огонь летучий
И неведомые страны…

1 июня 1948

"Так, жизнь листая заново…"

Так, жизнь листая заново,
Я слышу в первый раз:
Душа ведет под занавес
Трагический рассказ.

И говорит вполголоса
В пустой холодный зал, -
Поблескивают волосы,
И светятся глаза

Спокойною усталостью…
Но от холодных фраз,
От этих слов безжалостных,
Безжалостнее глаз,

Куда уйдешь? И надо ли?
Замучают в пути….
Кричала, шла и падала.
Но не могла уйти.

7 октября 1948

"Благодарную песню сложи…"

Благодарную песню сложи
За осенний пылающий сад,
И за облачные этажи,
И за цезарский пурпур – закат.

И любивших тебя помяни
Беспокойным, как юность, стихом,
И прошедшее сохрани
В старой книге засохшим цветком.

Горький запах поблекших листов
Пусть расскажет уставшей тебе
О веселых огнях городов,
О шальной человечьей судьбе,

О зеленых далеких морях,
О медовых лесах на заре,
О светящихся кораблях,
О звезде на вечерней горе.

О встревоженном гуле людей
На арене ночных площадей.

И никто не сумеет отнять
Эту память и грусть, –
Пусть мой дом засыпает опять
Злой метелью пустыня. И пусть

Сквозь чужой нелюбимый снег
Рыжей шкурой земля сквозит –
Он проходит везде, человек,
С грузом древним любви и обид.

Он повсюду несет с собой
Драгоценную кладь годов.
Над шальной человечьей судьбой
Вечен только полет облаков.

Вечен звездный тишайший свет,
Что несет через жизнь поэт.

28-30 октября 1948

"Отпели, отпили, отпраздновали…"

Отпели, отпили, отпраздновали –
На смену пришла тишина…
Не пыткою ли, не казнью ли
Легли на душе имена.

Какими словами бесстрашными
Утешишь себя и простишь?
Над жизнью моею вчерашнею
Предгрозовая тишь.

Задернут тяжелый занавес,
И черная тень лежит. –
Я жизнь просмотрела заново –
И я разлюбила жизнь.

И надо ль стирать кровавые,
Стирать со стены следы, –
Возмездьем грозят и славою
Крылатые дни беды…

1948

"Всё больнее, всё глубже утраты…"

Т. Лапшиной

Всё больнее, всё глубже утраты,
С каждым годом разлука острей
С переулочками Арбата,
С шумом улиц и площадей.