Лазутчики сносно владели языком лесного племени и, надеясь хотя бы оттянуть расправу, все рассказывали подробно. В поселение они пробрались днем. Скрывались в хижине шамана, выходили только ночью. Вышли и в этот раз, на них бросились мужчины, скрутили безоружных. Враги не сказали, что с уходом Гирра на охоту два их товарища отправились сообщить об этом своему вождю. Не сказали, что, если их вождь до полуночи не получит от них новых сведений, северное племя нападет на поселение. Лазутчики надеялись на освобождение. Гирр и так понял все.
- В прошлый набег вы были у Султа? - спросил он.
- Да, - спокойно ответил северянин со светлой всклоченной бородой.
Злобный вой прокатился по рядам родичей Агу.
Шаман ничего не отрицал, он лепетал, что хотел уберечь свою жизнь, чтобы служить духам и охранять лесное племя от бед и несчастий. Лазутчиков вождь велел убить тут же. Они без трепета приняли смерть. Судьбу шамана Гирр предоставил решить родичам.
- Люди лесного племени, вы слышали все, - сказал он. - Кто велит убить Султа, пусть воткнет копье в землю слева от меня, кто велит пощадить - справа.
Кри первым вонзил копье по левую руку вождя, за ним устремились остальные. Женщины хватали камни и бросали их в кучу рядом с копьями. Никто не хотел щадить предателя.
- По вине Султа погибло много родичей - мужчин, женщин, детей, - заговорил вождь, - не могли боги и духи любить его. Пищей, которую мы приносили для богов и духов, Султ кормил врагов…
Неистовый рев заглушил слова вождя.
Он подождал тишины и закончил:
- Пусть шакалья душа Султа всегда дрожит от холода, не знает солнца и костра! Бросить его в реку с камнями на шее и ногах!
- Будет так! - кричали люди, совершая праведный суд.
4
Из семи раненых воинов лесного племени выжили трое. Четверо умерли. Война всегда приносила горе и лишения. Людоеды убили трех мужчин, а Манга съели. Для людоедов война - охота. Но и северное племя убило девять мужчин. Девять из четырех десятков. А сильные руки так нужны! Нужны, чтобы строить третий загон… Гирр лежал с открытыми глазами, сон бежал от него. Северное племя осталось без охотников. Женщин, детей, стариков ждут лишения, а может, и голодная смерть… Зачем война?
Во сне засмеялась Лань, не просыпаясь, прикрыла шкурой Кит и Груна. Вождь не мог уснуть. Он тихо вышел из хижины, но мысли о войне по-прежнему одолевали его. Зачем война? Гирру и лесному племени нужен мир. Больше будет пищи и одежды, больше будет мужчин, женщин, детей. Насколько знал сын Агу, война всегда приходила с севера. Только раз южное племя увело женщин, но не причинило вреда роду. Гирр вышел на берег реки, увидел Кри, сел рядом.
- О чем твои думы, отец?
Кри долго молчал. Ответил, не меняя позы:
- Старость идет за мной на расстоянии полета стрелы.
- Твоя мудрая мысль быстрее стрелы. Кри промолчал.
- Отец, тебе знакомы южные тропы до бескрайних степей и большой воды, куда вливается Синяя река. Знакомы ли северные тропы?
Кри шевельнулся, пытаясь понять, какие новые планы родились у вождя.
- Юношей ходил я в отряде карать северное племя за то, что оно разорило наш род. Дальше пределов северного жестокого соседа троп не знаю.
- И что же? - допытывался Гирр. - Враги присмирели?
- Мы жестоко покарали их. Много лет и зим они набирали силы, пока снова не напали на нас, - отвечал Кри.
- В тот раз, когда я ушел за женщинами на юг?
- Да.
- Скажи, отец, наши воины убивали детей?
- В том и беда, что детей и женщин щадили. Потому северное племя возродилось и угрожает нам.
- Зачем два племени разоряют и убивают друг друга? - Гирр упорно пытался что-то понять.
- Так было всегда, - пожал плечами Кри.
- Людям нужен мир, - уверенно заявил сын. - Вчера мы победили северных пришельцев, убили мужчин. Но племя не умрет и не простит нам.
- Они первыми пришли на нашу землю! - повысил голос отец. - Пришли убивать!
- Сейчас не узнать, кто напал первым, - возразил сын, - важно, кто первым предложит дружбу и окажет помощь. Мы должны сделать это. Сегодня лесное племя сильнее и богаче северных соседей… Сколько дней пути до их поселения?
Кри сердито взглянул на сына и отвернулся.
- Пойми, отец, воины и набеги ломают все мои планы. Весной хотел я послать отряд к сыну Барса, пригнать домашних туров и вожака молодым турицам. Посылать некого… Половина мужчин охраняет жилища, посевы, загоны и туров. Еще один набег - и все наши труды пропадут даром. Ты, мудрейший из людей, почему не поймешь: нам нужны дружелюбные соседи? - Истратив доводы, вождь замолчал. Он думал, что отец не слушает его, поднялся, чтобы уйти.
- Посиди, - попросил отец. Гирр сел.
- Прости старика… Намерения твои мудры, но в дружбу с северным соседом не верю. А путь прост и недалек. Несколько дней вверх по Синей реке. С правого берега выйдет мелководная чистая речка. По ней два дня пути. Поселение на берегу, - Кри говорил отрывисто и нехотя.
- До того, как отвердеет вода, можно вернуться?
- Конечно. - Кри понял: решение вождя твердо, повернулся к нему. - Пусть и в этом тебе помогут боги и духи!
Четыре лодки, груженные шкурами, сушеной рыбой и вяленым мясом, отошли от берега, обогнули остров, где недавно разыгралась трагедия, и исчезли из виду. Девять мужчин лесного племени во главе с вождем пошли с дружбой и помощью к побежденному врагу. Шли левым, мелководным, во многих местах песчаным, берегом, прямо по воде. Лодки тащили волосяными канатами, на топких участках толкали шестами. Совсем редко, обходя скалы, садились за весла.
С серого неба, висевшего над головами, моросил осенний надоедливый дождь. Едва пробиваясь сквозь хмурую завесу, как из-под слоя шкур, доносились прощальные крики журавлей. Люди шли ночью и днем, давая себе короткий отдых, когда перед рассветом поднимался туман. Они наскоро разжигали костер, в горшке варили пищу, отдыхали в лодках, оставляя одного воина для охраны.
С каждым днем заметно холодало: и время шло к зиме, и люди шли на север, навстречу зиме. В устье Чистой речки пришли позднее, чем ожидали: тяжелая поклажа сдерживала ход. К осени речушка совсем обмелела, и лодки поочередно перетаскивали через перекаты, царапая днищем галечник и камни. Ноги ныли от студеной воды, в воздухе мелькали снежинки. Наконец землю припорошил снежок. Посланные Гирром разведчики вернулись скоро и сообщили, что поселение сначала показалось заброшенным, следов от него в стороны нет. Но из хижины вышли две женщины и принялись разжигать костер.
Вождь лесного племени оставил двух мужчин возле лодок и двинулся с остальными родичами к поселению. На расстоянии, равном полету стрелы от костра, Гирр остановился. По запаху он определил, что женщины жарили рыбу. Вдруг одна из них увидела пришельцев, что-то закричала и бросилась в лес. Тотчас из хижин посыпались женщины и дети, разбегаясь кто куда. Выскочили несколько мужчин и стариков с оружием в руках, они встали плечом к плечу, готовые к бою.
Над поселением, распластав крылья, парил коршун. Гирр вскинул лук - посыпались перья, мертвая птица, кувыркаясь в воздухе, упала около костра. Дав время осознать защитникам северного племени, с кем они имеют дело, Гирр сложил на землю оружие и смело направился к ним.
- Вождь лесного племени Гирр, - сказал он, останавливаясь в нескольких шагах от костра.
Седобородый старик также безоружным выступил вперед:
- Вождь племени Чистой реки Чут.
Гирр приложил руку к груди, слегка склонив голову. Чут понял, что пришелец хочет говорить с ним и жестом пригласил к костру. Вожди сели друг против друга. Мужчины лесного и северного племени остались стоять неподвижно повернув головы в сторону вождей и готовые в любой миг пустить в ход оружие.
- Ваши люди пришли к нам с войной, они убиты все, - сказал сын Агу.
- Нет, - возразил Чут, - один вернулся. Он испугался честной смерти, измазал себя чужой кровью и лежал среди мертвых родичей. Его бросили в реку, как дохлого шакала. Мы убили изменника у родового костра.
Глаза старика пылали гневом. Гирр проникся к нему уважением. Чут не юлил и смело глядел на победителя.
- Выживет ли племя без охотников? - спросил Гирр и зачерпнул ладонью снег, давая понять, что подходит зима.
- Много детей умрет, но племя выживет. - Старик не скрывал угрозы.
- Одно мое слово, и от твоего племени останутся только пепел и трупы, - угрозой ответил Гирр.
- Чего хочет победитель? - смирился старик. - Женщин? Выбирай. Хижины и детей пощади. За них умрем с оружием в руках.
- Победитель хочет, чтобы ваши дети не умерли, а племя выжило и окрепло, - улыбнулся сын Агу.
Старик снова разгневался:
- Я стар, но готов сразиться в поединке с победителем, который пришел смеяться над моими сединами!
Вождь лесного племени сузил глаза, но сдержал себя, ответил спокойно:
- Люди вашего племени двадцать зим назад сожгли наши хижины, увели женщин, убили детей и бросили их в огонь. Мы не пришли карать вас, а ты снова прислал к нам войну. Есть ли наша вина в том, что тела твоих родичей едят рыбы?
Старик молчал, руки его вздрагивали.
- Сколько раз наши племена разоряли друг друга, пока твоя голова побелела, а мудрость не одолела злобу? Соседи будут сильнее, если не вражда, а дружба соединит их. Мы привезли шкуры и пищу, вели своим людям выгружать лодки: мы должны спешить. Если хоть один из нас не вернется к сроку, мои родичи найдут вас всюду. - Гирр поднялся и пошагал к лодкам.