— Кто другой бы спросил, слопал бы, и не поморщился!
А ты... с братом моим старшим знакомство имеешь. Так что помалкивай и слушай. Перемены, которых вы, люди, так боитесь, на самом деле посерьезнее страхов ваших будут. Могут они жизнь изменить не только людскую, но и наш уклад задеть. Вот и хочу, чтоб готовы все, до лешего последнего, к временам новым были, и не просто готовы, а жить в них могли!.. Слышал, к Деве Песков пойдешь? Запомни, Лад, старуха она противная, даже нас, нечисть, не жалует. А людей и вовсе со свету извести может. Но есть у нее одна слабость. Любит игры азартные. Годков двадцать назад побывала в стране игорной — Сал-Гавес. С тех пор совсем из ума выжила. Поставила у себя в логове автоматы игральные, рулетки азартные, столы все зеленым сукном застелила... Если удача идет ей — все живы. Если нет — смерти лютой предает всех, кто рядом оказался! А везет ей не часто, учти. Сама смерть взмолилась однажды — да сколько можно губить ни за что! На это старуха предложила ей сыграть в рулетку. Они же ровесницы, друг друга как облупленные знают. Вот смертушка и согласилась, и... проиграла! Мается теперь у подружки своей на побегушках... Так вот, предложишь если ей игру какую новую и азартную, да еще если и выиграешь, то сделает старая всё, о чем просишь.
— Спасибо за совет.
Лад запомнил всё, что Сичкарь сказал, хотя понял лишь одно — Дева Песков ненормальная. Где же это видано, чтоб за игру убивали? Одно слово — нечисть, тьфу!
— Своим «спасибо» сам подотрись. Вон, слюна уже на губах пенится. Совет мой дорого стоит.
— Я его у тебя не просил! — Смекнул Лад, что вляпался в сделку торговую не по своему карману.
— А я его тебе всё же дал!
— Что же ты хочешь, тварь бессовестная?
— Если жив останешься, спроси у старухи, что с братом моим старшим стало. Тем и отплатишь...
Обоз провожали всем Посадом. Купцы собрали три огромных воза всякого барахла, впрягли в каждый по шесть лошадей-тяжеловозов, и в поводу дали каждому возу по три коня скаковых с полной амуницией дружинников. Яром Живодер-Вырвиглаз с Пустолобом слезно прощались с дружиной, Наковальня давал последние наставления своим подручным. Человек Мафии стоял в стороне, словно и не касалось его всё происходящее. Лад выслушал последние наставления Седоборода и Комер-сана, поклонился им до земли и залез на первый воз. Рядом пристроился Наковальня. Яром и Пустолоб заняли места возниц на других возах. Девки молодые, которые всегда возле дружинников статных крутятся, завыли в голос, словно в последний путь провожали. Человек Мафии резво вскочил в обоз Лада. Тот свистнул, бичом щелкнул длинным в воздухе, и обоз тронулся...
— Ты кто такой будешь? — спросил Наковальня, пристально глядя на человека Мафии.
— Б. Донд 911. Можно просто — Донд.
— Донд... А что цифры означают?
— Регистрационный номер. Девять лет Бруклинской тюрьмы, первая степень убийцы-профессионала, первое задание в сфере деятельности ЗАО.
Профессионал-убийца?! Лад искоса взглянул на Донда. Худощавый, в темном плаще. Лицо рябое. И он должен защищать?! Пожалуй, от него самого надо защиты искать.
Отъехав от Посада верст на десять, Лад остановил обоз.
— Ты чего? — удивился Наковальня.
— Подождать надо, — ответил Лад. Подбежал Яром.
— Всё? Приехали? Возвращаемся? — с надеждой спросил он.
— Подождать надо, — осадил его Наковальня.
— Чего?!
— Не чего, а кого.
Лад свистнул три раза.
В лесу послышался треск, и на широкий торговый тракт вышел Сэр Тумак. Яром схватился за меч. Наковальня привстал в тревоге. Пустолоб зарылся в барахло торговое. Один Лад оставался спокоен. Донд тоже не дрогнул. Взгляд его пристальный сразу заметил некоторые мелочи. Лад не боится, значит, встреча назначена. Коли так, тревожиться нет причины.