После выполнения очередного задания мирно возвращается домой и видит любимого мужа в объятиях своей, гм-м, начальницы по смертоубийственной… работе. Дикие страсти. Бездна психологизма. Синтез поэзии и животной похоти. Уникальная философская концепция!
-Нарик, когда ты начинаешь так флиртовать с терминологией, я подозреваю наличие в твоей крови избыточного эфедрина.
-Лариса, ты меня обижаешь.
-Ты сам себя обижаешь. Я удивляюсь, как ты с твоим уровнем интеллекта прикипаешь сердцем к этому ширпотребу. “Уникальная философская концепция”! Черт возьми! Эта, как ее, Червонцева сумела перещеголять Аристотеля, Гегеля и Соловьева, да?! Неужели у нас есть режиссеры, которые способны…
-Она не режиссер. Она писательница. Пишет романы и заодно киносценарии.
-Еще хуже. Все эти современные писатели… Ты знаешь, впрочем, что я о них думаю. Пусть благодарят своих писательских богов, что до сих пор не попали в мои руки.
-Да, Мамба, если б ты не была отравительницей, ты стала бы литературным критиком.
-О нет. Травить ядом порядочнее, чем травить словом… Погоди. Ты что, в чай добавил кедровые иглы?!
-А, догадалась! Согласись, аромат и вкус преоригинальные.
-Да уж. Нарик, я больше такого чаю не хочу. Я слишком традиционна.
-Это издержки твоей специальности. Что может быть традиционнее убийства?
-При желании я могла бы тебе составить предметный ряд. Но для этого я слишком устала.
-Для усталого человека ты выглядишь чересчур агрессивно.
-Я всегда так выгляжу, дорогой мой.
-Послушай меня, Зульфия! Ты не должна упрекать его! Сердце мужчины пусто, как старая мечеть, и мужчина сам не ведает, какого бога там поселить…
-Не кощунствуй, Фирюза! Свой блуд ты прикрываешь лживыми речами, но я более не потерплю такого! Защищайся, если сможешь!
-Мой любимый момент, - прочувствованно сказал Нарик, глядя на экран, где две закутанные в черные одеяния дамочки принялись неумело, но энергично размахивать ятаганами. - Такие спецэффекты!
Одна дамочка отсекла другой руку по плечо. Кровь выхлестнула как из нового брандспойта и залила половину экранного пространства. Лариса презрительно скривилась и аккуратно выплюнула в чайную ложечку изжеванную кедровую иголку.
-Примитивно, - только и сказала отравительница.
-Ты в ужасном настроении, Черная Мамба. Обычно ты относишься к моим невинным развлечениям с большим терпением. А фильм все-таки интересный. Там еще появляются дети.
-Неужели? У убийцы?
-И у начальницы. И они долго выясняют, от кого кто рожал.
-Ну что тут скажешь…
-О Фирюза! Ты клялась мне в дружбе и предавала меня за моей спиной! Пусть простит тебя Пророк, а я простить не могу!
-Зульфия! Пощади меня ради моего несчастного ребенка!
-Я сама воспитаю твою дочь, Фирюза! Она никогда не узнает, какой подлой тварью была ее продажная мать!
Лариса проявила усталую заинтересованность:
-Кто кого убьет в конце концов? Зульфия Фирюзу или наоборот?
Нарик победно усмехнулся. В такие моменты он казался Ларисе младенцем с усами.
-Решение не такое лапидарное, - заявил кинолюбитель.