- Я знаю Красотку, - сказал человек с короткой окладистой бородой. - Она выросла в моем табуне. Уж не знаю, какими путями она попала сначала к Джеку Крисмасу, а потом к этому парню, но только эта кобыла родилась и выросла у меня на ранчо. Сегодня же я ехал в поезде, на который совершил налет бандит, прятавший свое лицо под маской. Единственное, что мне удалось хорошо разглядеть при свете луны, так это Красотку. Другой такой лошади нет на свете. Я смог бы узнать её из миллиона других лошадей. Мне хорошо знаком её силуэт, её поступь. "Это Красотка", - сказал я тогда сам себе. - "А грабитель никто иной, как парень, устроивший мордобой в Маркэме и называющий себя Джон Чужак. Наверное он совсем спятил, что решил отправиться на дело верхом на собственной лошади". Вот что я сказал тогда. Скажи им, Пит.
- Все в точности так и было, - подтвердил Пит. - Ты тогда сказал это, и ещё кое что. Шериф, мы его поймали, так что теперь самое время доставить проходимца в тюрьму.
- Так куда ты спрятал добычу? - спросил шериф. - Сам понимаешь… чистосердечное признание и добровольная выдача краденного может лет на девять скостить тебе срок. И тогда, принимая во внимание, что это первый в твоей жизни серьезный проступок - если, конечно, он действительно первый - возможно, тебе придется отсидеть всего каких-нибудь три-четыре года. Надеюсь, что это послужит для тебя хорошим уроком на будущее, который поможет тебе встать на путь исправления!
- Да откуда же мне знать, где эти ваши побрякушки, - соврал Пенстивен. И тут же чистосердечно добавил: - Я их не брал.
Ему вдруг сделалось не по себе от мысли, что, хотя мешок с добычей находился совсем рядом, за окном комнаты Белла, но вот только сообщить об этом окружающим у него не было никакой возможности. Но тут в разговор снова вмешалась Барбара Стилл:
- Шериф, если вы бросите за решетку невиновного человека, то потом вам самому же будет стыдно. Поверьте мне, уж я-то знаю, что говорю.
- Да что ты можешь знать, Бобби? - нетерпеливо отмахнулся от неё шериф.
- Он слишком крутой, чтобы размениваться на подобные мелочи. Такой парень не стал бы мараться из-за каких-то жалких грошей, - ответила она.
- Когда он два дня назад объявился в нашем городе, - сказал шериф, на которого доводы девушки не произвели ровным счет никакого впечатления, - то у него не было денег даже на то, чтобы нормально поесть или снять себе приличную комнату. Это объективные факты, и я вынужден с ними считаться! Так что, Бобби, выйди из комнаты. Ему ещё нужно одеться. А ты, Чужак, смотри мне, без глупостей. Хоть ты и в наручниках, но мы глаз с тебя не сведем.
- Мистер Уэйс, поверьте мне, вы ошибаетесь! - воскликнула девушка.
- Перестань, Бобби, - устало вздохнул шериф. - Ты хорошая и умная девочка, но только не нужно мне диктовать, что и как делать. У меня нюх на подобные вещи. И если не он, то кто?
- Он не единственный мужчина в этом доме, - заявила девушка.
Резко обернувшись, она указала на Дейва Белла.
- Это мог быть и он! Вот эта скотина! - воскликнула она. - Он ненавидит Чужака. Он мог запросто провернуть это грязное дельце и подставить Джона.
У Пенстивена камень упал с души, сердце начало биться куда более размеренно, и стало легче дышать. Он внимательно всматривался в спокойное лицо Дейва Белла, на котором теперь появилось выражение поруганной добродетели, и не мог не подивиться недюжинному самообладанию притворщика!
- Очень жаль слышать это от тебя, Бобби, - грустно проговорил Дейв Белл. - Я, конечно, понимаю, что Чужак вскружил тебе голову, и ты теперь сходишь по нему с ума. Но это не дает тебе никакого права пытаться повесить на меня всех собак.
- Комнату мистера Белла мы тоже подвергнем самому тщательному осмотру, - пообещал шериф.
- Милости просим. Можете обыскивать, сколько вам будет угодно, - сказал Дейв Белл.
Он был совершенно спокоен, держался с достоинством, был со всеми подчеркнуто вежлив, и Пенстивен не уставал восхищаться его столь искусной игрой.
Барбара, миссис Стилл, шериф и один из его подручных отправились с обыском в комнату Белла. Сам Белл остался в комнате у Пенстивена, в то время, как тот, оставаясь в наручниках, натягивал на себя одежду.
- Поверь, мне очень жаль тебя, Чужак, - сказал Бедд. - Произошла какая-то ошибка. Не думаю, что ты отважился бы на такое… на такое низкое, подлое дельце! В этом я уверен. Но и себя мне тоже жаль. Я имею в виду то, как Барбара Стилл отвергла меня и ещё обвинила во всех смертных грехах. Раньше она была весьма обходительна.
Пенстивен промолчал. Это был наглядный урок непревзойденного лицемерия. К тому времени он был уже одет.
Один из подручных шерифа держал в руках его бумажник. Двое другие взяли по пистолету и по одной кобуре, которые он обычно носил под курткой.
- Нормальному человеку, если, конечно, он не отъявленный убийца, никогда даже в голову не придет вот так вооружиться! - сказал человек, которого все называли "Джо". - Так что поделом ему. Теперь его засадят за решетку, и надеюсь, что он там и сдохнет. И я говорю тебе это в лицо, ты, скотина!
Он потряс увесистым кулаком у самого носа Пенстивена.
- Вы зря надрываетесь, мистер Праведник, - заметил Пенстивен. - Как видите, руки у меня связаны, и ответить вам тем же я все равно не могу.
В комнате за стеной раздался громкий девичий возглас. Затем стали слышны заговорившие наперебой мужские голоса.
- Что-то случилось, - сказал Джо. - Пойдемте, парни, поглядим, в чем там дело.
Все дружно перешли в комнату Дейва Белла. В руках у Барбары был холщовый мешок. Помрачневший и охваченный нервной дрожью Белл замер посреди комнаты, при этом его подбородок был решительно выдвинут вперед, а руки сами собой сжались в кулаки.
- Все подстроено, - твердил он. - Взгляните в окно, шериф, и сами увидите, что от его комнаты до окна моей можно запросто добраться, пройдя по карнизу. Это же ясно, как Божий день.
- Верно, - согласился шериф, не желая отказываться от своей первоначальной версии случившегося.
- Но какого черта ему понадобилось бы прятать эти побрякушки у тебя за окном, где бы ты их по утру мог запросто обнаружить? - спросила девушка у Белла.
- Ты ненавидишь меня, Бобби, - сказал он. - Не знаю, почему, но это так. У меня нет привычки выглядывать из окон в поисках мешков с деньгами. К тому же его было совсем не видно среди густой листвы. У тебя острое зрение. Другие же проходили мимо окна по нескольку раз, но так ничего и не заметили.
Но тут слово снова взял шериф.
- Я забираю в тюрьму их обоих. А там будет видно, что к чему. Белл, ты тоже поедешь с нами. Так что собирайся.
Пенстивен взглянул на Джо.
- Ну что, мистер Праведник, как самочувствие? - с улыбкой поинтересовался он.
Джо смущенно потупился.
Пенстивена вывели на улицу, где все дышало свежестью холодного утра. У миссис Стилл к тому времени уже сложилось собственное мнение о происходящем, и она громко возмущалась и твердила, что это произвол, среди ночи увозить из дома совершенно невиновного человека.
Однако шериф молча продолжал свое дело, не поддаваясь на эти заклинания.
- Вы просто боитесь отпустить его, - вторила ей Барбара Стилл. - Боитесь, что если не засадите его в тюрьму, то все в округе станут считать вас слюнтяем. Ну почему вы не признаетесь, что просто струсили?
- Уймись, Бобби, - приказал шериф. - Так, выводите кобылу. Гляди, она вся до сих пор ещё в мыле. А теперь помогите ему сесть верхом. Пусть едет в тюрьму на собственной лошади!
Люди шерифа помогли Пенстивену сесть в седло, вставили его ноги в стремена, и в следующий момент застыли в полном недоумении, так как стремена оказались слишком коротки, отчего колени Пенстивена были задраны так высоко, словно он сидел в английском седле.
- Дейв Белл! Вот так умник! - воскликнула девушка. - Казалось бы, все предусмотрел, а на такой ерунде прокололся. Забыл удлинить стремена, после того, как тайком завел лошадь обратно в стойло.
Шериф ещё какое-то время продолжал мрачно взирать на происходящее, а когда к нему, наконец, все же вернулся дар речи, то голос его напоминал скрип несмазанных дверных петель.
- Отпустите Чужака, - приказал он.
Глава 23
К тому времени, как Дейв Белл с победоносным видом прибыл к месту событий, в его вине уже никто не сомневался. Дабы лишний раз убедиться в своей правоте, собравшиеся первым делом усадили его верхом на Красотку и удостоверились, что стремена были укорочены точно по длине его ноги. Возможно, где-нибудь на Востоке суд присяжных счел бы данный факт несущественным и не заслуживающим внимания; но для этих людей, толпившихся в этот рассветный во дворе при свете фонарей, одной этой улики оказалось более, чем достаточно. Дейва Белла стащили с седла и усадили на мустанга, накрепко связав ему ноги под брюхом полудикого коня.
Кто-то предложил выпустить мустанга с привязанным к нему седоком на волю, чтобы тот мог испытать судьбу и в конце концов разбиться о скалы или же свернуть себе шею о ствол или нижние сучья какого-нибудь дерева, когда животное будет мчаться напролом через лес.
Как и все жители Запада, эти люди обладали обостренным чувством справедливости.
Здесь, на Западе, человек может совершить преступление из мести, из-за золота или просто так, и впоследствии избежать наказания. Но подлая попытка переложить вину за собственные грехи на чужие плечи, никак не могла оставить горожан равнодушными. Они поносили Дейва Белла на все лады и наверняка избили бы его, если бы только он был чуть повыше ростом.
Даже такой суровый человек, как шериф, был тронут таким поворотом событий. Он подошел к юному Пенстивену и сказал: