Слова эти произвели на Джонатана эффект холодного душа. Он тут же принялся высвобождаться с безумным неистовством, вызванным одновременно ужасом и отчаянием. Его усилия оказались столь поразительными, что не единожды наш герой почти что вырывался, однако снова и снова сильные руки нападавшего удерживали его в своей хватке, словно в железных тисках. Одновременно противник Джонатана предпринимал частые, но безуспешные попытки засунуть руку в карман его брюк, где лежал шарик из слоновой кости, при этом сыпля сквозь зубы чудовищными проклятиями. Наконец, так и не добившись успеха в овладении вещицей да к тому же потеряв всякое терпение от сопротивления своей жертвы, он попытался приподнять Джонатана, явно намереваясь затем швырнуть его оземь. И сие, несомненно, удалось бы злодею, не угоди он каблуком в щель между разболтанными досками пирса. Оба немедленно рухнули ничком, причем Джонатан оказался сверху, хотя и все так же заключенный в железные объятия. Герой наш почувствовал, как затылок его что есть силы ударился о плоское лицо капитана, и тут же услышал, как череп его противника издал ужасающий треск, словно яичная скорлупа: капитан, несомненно, стукнулся о какое-нибудь бревно или полено. В неистовой схватке они приблизились к самому краю пристани, и в следующий миг в окружении тучи брызг Джонатан рухнул в воды гавани, почувствовав, что враг отпустил его.
Оказавшись в воде, юноша немедленно пришел в себя и, будучи весьма неплохим пловцом, без труда достиг причала и схватился за покрытую слизким морским мхом поперечину деревянной лестницы, поднимавшейся от воды вверх.
Вновь достигнув суши, Джонатан оглянулся, стараясь определить, откуда последует следующее нападение. Однако он стоял на причале в полнейшем одиночестве, кругом не было ни души. Поверхность воды волновалась, словно в глубине ее что-то происходило. Юноша подождал некоторое время, но капитан, несомненно оглушенный тем мощным ударом по голове, так больше и не поднялся из поглотившей его стихии.
Мирно и ослепительно сиял лунный свет, и, за исключением отдаленного шума города, ни один звук не нарушал тишины и покоя благоуханной тропической ночи. Прозрачные воды, освещаемые ярким светом луны, плескались о пристань. Кругом царило полнейшее спокойствие, окутанное глубоким безмолвием.
Джонатан задрал голову, посмотрел на сверкающий шар света, плывущий по небу, и спросил самого себя: а было ли все это на самом деле, или, может быть, ему просто приснилось? Он сунул руку в карман: шарик был на месте. Юноша развернулся и словно одержимый помчался по причалу в залитой лунным светом город.
6
Тайна леди в серебристой вуали
Джонатан все бежал и бежал, пока внезапно, ведомый словно бы шестым чувством, некой загадочной интуицией, каковой при обычных обстоятельствах он похвастать не мог, не оказался стоящим перед теми самыми воротами, возле которых совсем недавно и началась вереница его потрясающих приключений, приведших к столь ужасным последствиям.
По улице туда-сюда сновали прохожие, и несколько юных леди и джентльменов остановились напротив и принялись с немалым любопытством и изумлением осматривать его мокрую и испачканную наружность. Но нашим героем владели лишь одна мысль и одно стремление: избавиться как можно скорее от того обязательства, что он столь бездумно на себя принял и кое привело к столь чудовищным результатам для него самого и его невольных жертв. Он подбежал к воротам и принялся колотить по ним руками и ногами с неистовством, сдерживать которое был совершенно не в силах. Джонатан видел, что кругом начали пробуждаться соседи, ибо в окнах замелькали огни и послышались громкие вопрошающие голоса, однако совершенно не обеспокоился вызванным им волнением и продолжал безостановочно стучать по воротам.
Наконец в ответ на его бешеные удары открылось уже знакомое окошко, а мгновение спустя поспешно распахнулись сами ворота, и появилась старая негритянка с изрытым оспой лицом. Она схватила юношу за рукав и быстро затащила его в сад.
- Белый, белый! - воскликнула она. - Что ты делать? Ты будить весь город! - Тут она увидела, что одежда на нем мокрая. - Ты быть в вода? Это есть плохо! Ты хватать лихорадка и умирать!
- Где твоя хозяйка? - вскричал Джонатан, в порыве чувств едва ли не рыдая. - Живо отведи меня к ней, или я сойду с ума!
Когда наш герой вновь предстал перед юной леди, та была одета в свободный и изящный халат, невообразимо шедший ее грациозной фигурке, и покрыта той же вуалью из серебристого газа, в которой он ее и видел ранее.
- Вот что, моя дорогая! - не помня себя, закричал Джонатан, подойдя к девушке и протянув ей шарик из слоновой кости. - Немедленно заберите назад свою безделушку! Из-за нее погибли три человека, и я не знаю, какие еще несчастья могут со мной произойти, если шарик останется у меня.
- О чем вы говорите! - не менее пронзительно вскричала и юная леди. - Вы сказали, из-за шарика погибло три человека? Умоляю, скорее расскажите мне, что произошло, ибо я испытываю странное предчувствие, что вы принесли весть об избавлении меня от всех опасностей.
- Уж не знаю, что вы имеете в виду, - отвечал Джонатан, все еще задыхаясь от возбуждения, - но одно я знаю точно: когда я уходил отсюда, то был безгрешным человеком, а теперь же вернулся с тяжкой ношей, ибо на моей совести три смерти, орудием коих, хоть и неумышленно, я послужил.
- Объяснитесь! - воскликнула леди и топнула ножкой. - Слышите? Немедленно объяснитесь!
- Хорошо, - ответил Джонатан, - постараюсь объяснить, как смогу! Когда я покинул этот дом и вышел на улицу, ко мне обратился невысокий джентльмен, одетый в черное.
- Вот как? - вскричала леди. - Держу пари: он был одноглазым и носил трость с золотым набалдашником?
- Точно так, - подтвердил Джонатан. - Он сказал, что хорошо знаком с моим хозяином Джеремаей Дулиттлом.
- Это гнусная ложь! - взволнованно ответила леди. - Я знаю, с кем вы беседовали. То был негодяй по имени Хант, который одно время являлся близким приятелем капитана Кейтта. Именно он вонзил нож в грудь капитана и убил его прямо в этом доме. Наверное, он или же его люди наблюдали за моими воротами, когда вы выходили.
- Не знаю, как уж там все было, но он привел меня в свое жилище и там, узнав о вещице, которую доверили мне на хранение, потребовал отдать шарик ему, а когда я отказался, напал на меня с ножом. Защищая свою жизнь, я случайно толкнул его таким образом, что негодяй упал на свой же собственный нож и убил себя.
- А что потом? - вскричала леди, с трудом, казалось, сдерживавшая чувства.
- А потом, - продолжил Джонатан, - явился какой-то иностранец, который тоже угрожал мне пистолетом с явным намерением убить меня и завладеть таким образом этой же самой безделушкой.
- А были ли у него, - с волнением спросила девушка, - длинные черные усы и серебряные серьги в ушах?
Джонатан лишь утвердительно кивнул в ответ.
- То не мог быть никто иной, кроме как штурман-португалец капитана Кейтта, который наверняка шпионил за Хантом! Продолжайте же!
- Этот тип наверняка убил бы меня, однако, когда мы с ним боролись, из своего же собственного пистолета случайно выстрелил в себя, и у моих ног оказался еще один труп. Я был в полном отчаянии и совершенно не представлял, что делать, но как раз в этот момент появился морской капитан и предложил свою помощь.
- Морской капитан! - эхом отозвалась леди. - У него было плоское лицо и сломанный нос?
- Да, именно так этот человек и выглядел.
- То, конечно же, был компаньон Кейтта - пират Уиллитс, капитан "Кровавой длани". И он, несомненно, следил за португальцем. Но продолжайте ваш рассказ.
- Этот капитан убедил меня отнести трупы на пристань и бросить в воду. Заманив меня в такое место, где, как негодяй думал, ему никто не помешает, он напал на меня и попытался отнять этот шарик из слоновой кости. Я отчаянно защищался, мы упали в воду, а перед этим он ударился головой о бревно и потерял сознание, а потому утонул.
- Слава богу! - вскричала леди в порыве чувств и сцепила усеянные кольцами руки. - Наконец-то я свободна от негодяев, которые преследовали меня и угрожали моей жизни! Вы хотели увидеть мое лицо - теперь я могу его вам показать! До сих пор я вынуждена была скрываться, чтобы коварные враги не узнали и не убили меня.
И с этими словами хозяйка дома отбросила вуаль и явила взору нашего героя лицо необычайной красоты. Глаза ее под изящно изогнутыми и тонко очерченными бровями сверкали, словно драгоценные камни. Чело же ее напоминало блестящую слоновую кость, а губы - лепестки роз. Копна волос, по мягкости не уступавших тончайшему шелку, была стянута в узел.
- Я - дочь несчастного капитана Кейтта, - объявила она, - который хоть и был слабовольным человеком и пиратом, но, да будет вам известно, отнюдь не таким страшным и кровожадным, как его изображают. Он, несомненно, остался бы честным купцом, если бы его не сбил с пути истинного мерзавец Хант, тот самый, который едва не убил вас. Отец мой вернулся на этот остров перед самой смертью и объявил меня единственной наследницей огромного состояния, которое он сколотил - возможно, не самым честным путем - в водах Индийского океана. Но самым главным сокровищем из всех завещанных мне богатств был драгоценный камень: тот, что вы сегодня, рискуя жизнью, защищали с мужеством и преданностью, для восхваления которых мне не подобрать слов. Сей бесценный камень известен как Кишмурский рубин. Я покажу его вам.