вам я, старый викинг. - В беседу рыцарей встрял Хельге Гундесван, чистокровный
норманн, седой воин с косым шрамом на лбу, много лет прослуживший верой и
правдой герцогу Вильгельму, а затем изгнанный из его армии, как говорили, за
затеянную Гундесваном драку, в которой погибли несколько приближенных герцога.
Разгневанный Вильгельм изгнал ветерана, оставив ему только коня и оружие. Но и
этого Гундесвану вполне хватило.
Покинув пределы владений герцога Вильгельма, Гундесван какое-то время вел
жизнь странствующего рыцаря, участвуя в турнирах в разных местах Европы, а затем,
когда он почувствовал, что возраст постепенно берет свое, и силы уже не те, случайно
прослышав, что новый граф Шампанский набирает дружинников на хороших
условиях, приехал в Труа и поступил на службу.
Хельге и сейчас, в свои пятьдесят три, выглядел грозно и был страшен в битве.
Его рост позволял возвышаться на поле боя почти над всеми и наносить удары
тяжелым боевым топором с широким лезвием, сверху, прямо по головам врагов. И
если такой удар попадал в цель, защиты от него не было: щиты рассыпались в щепки,
мечи ломались, а шлемы сплющивались и лопались. И потому, хоть Хельге Гундесван
и не был франком, в дружине его уважали. И вот сейчас, обычно очень молчаливый,
Гундесван вступился за Озерика:
-Когда-то, давным-давно, за многие тысячи лет до Рождества Христова мир
действительно был другим. И наши песни и сказания давних дней еще хранят память о
тех временах, когда ходил по земле великий воитель Сигурд, когда ковали свои мечи
гордые Нибелунги, когда в глубине подземных чертогов добывали сокровища гномы,
а в зачарованных замках среди дремучих лесов и в неприступных горных долинах
жили ясноглазые эльфы, владеющие волшебством и умеющие делать клинки,
светящиеся во мраке. Но могучий враг пришел в мир и начал войну. И страшной была
та война. Ибо тот враг был врагом самой жизни. И не один он был. Множество
невиданных злобных тварей пришли в мир вместе с ним. Драконы, гоблины, свирепые
великаны и злые тролли наступали во вражеском войске, попирая мирные земли.
Великим было противостояние с тем врагом. Пали крепости эльфов, и последние из
них покинули этот мир. Огнедышащие драконы полностью уничтожили народ гномов.
И от тех, кто сгорал в драконьем пламени, не оставалось даже костей. И только люди
смогли устоять. Но ужасной для всех была последняя битва. Обе противостоящие
армии оказались разгромленными, но никто так и не победил. Все великие воители
людей погибли, но и враг был повержен, а его твари уничтожены или изгнаны в самые
глухие места. Даже сама земля не выдержала последствий того страшного
кровопролития: начались моровые болезни, землетрясения, наводнения и все
закончилось Всемирным Потопом. А выжившие народы перемешались друг с другом.
И с тех пор нет больше ни явного добра, ни явного зла на земле. Все смешалось с тех
пор, и все умалилось, все измельчало: и добро, и зло, и, даже, человеческая жизнь,
которая стала очень короткой. И наши старые боги - это просто память народа о том
древнем времени и нельзя за это нас осуждать. Иисус Христос пришел в этот мир,
чтобы возродить добро в людях. И все добрые люди приняли веру в Христа. Но Он
ведь пришел совсем недавно: еще и двадцать поколений с тех пор не минуло.
-Да какое право имеет этот язычник вообще рассуждать о Христе? И что это он
там несет о каких-то гномах, драконах, эльфах и великанах? По-моему, самое время
его проучить! - Возмутился великовозрастный забияка де Бов, которому выпитое
вино ударило в голову.
-Это кого ты назвал язычником, жирная свинья?! - Взревел Хельге,
поднимаясь в полный рост и сжимая свои огромные кулаки.
-Хватит спорить, давно пора спать, - неожиданно вмешался Гуго де Пейн в
перебранку рыцарей, которая начала уже подходить к опасной черте, после чего могла
разразиться серьезная ссора с нешуточной потасовкой и даже с кровопусканием.
-А ты бы лучше помолчал, шателен! Наши споры - это наше дело, и тебя они
не касаются, молод ты еще. - Дерзко бросил ему толстый де Бов.
-Волею графа Шампанского я командир этого отряда, и я обязан не допускать
ссор между моими людьми, а вы, сударь, как я вижу, как раз ссоры и ищите. Неужели
же вы хотите ослабить всех нас раздорами перед лицом грядущей битвы с неверными?
- Глядя прямо в маленькие глаза на широком квадратном лице де Бова, сказал Гуго.
Хельге молчал, разжав кулаки и внимательно глядя на молодого шателена Пейна.
Несколько затянувшихся мгновений Гуго де Пейн и Эндрю де Бов буравили друг
друга глазами, затем де Бов уступил.
-Говорить ты умеешь, шателен, но посмотрим, чего будут стоить твои слова,
когда дело дойдет до мечей. Пока что я видел только, как ты с лошади на турнире
упал, - проворчал де Бов, набычившись, опустив свою большую голову и с вызовом,
исподлобья глядя на молодого командира.
-Что ж, вот и посмотрим, упаду ли я снова с лошади или нет. А сейчас я
приказываю вам прекратить все споры и ложиться спать.
К удивлению Гуго, грозные воины безропотно умолкли и стали готовиться ко сну.
Первым подал пример Хельге, за ним стал укладываться Озерик, потом де Бриен. Их
оруженосцы тоже уже улеглись. Сидеть у костра остался только один де Бов.
Наверное, рыцарям все-таки не слишком хотелось затевать драку, в противном случае,
их вряд ли что-либо остановило бы.
-А кто будет в карауле? - Спросил де Бов командира. Судя по всему, он уже
окончательно остыл после недавней перебранки.
-Я сам, пока не захочу спать, потом разбужу Джеральда, - ответил де Пейн.
И действительно, время было уже позднее. Шампанцы загасили костер и улеглись
спать в шести больших синих палатках. А Гуго де Пейн, напротив, поднялся с земли,
закутался в свой теплый плащ и с обнаженным мечом нес караул, бродя вокруг лагеря
и прислушиваясь к ночным звукам.
Апрельская ночь над ним была ясной и безмолвной. Светила почти полная Луна.
Легкий ветерок, наполненный запахом влажной земли, шевелил ветки старых вязов,
окружающих поляну на которой стояли палатки шампанских рыцарей. Гуго смотрел
на звезды, и, вдыхая весенний воздух, в который уже раз вспоминал Кристину. Со
многими девушками познакомился он за время странствий, но так и не встретил ни
одной лучше нее. Но в последнее время де Пейн почему-то стал еще острее
переживать свое одиночество. Возможно, виновата была недавняя встреча с
Розалиндой де Сент-Омер, которая всколыхнула какую-то давно забытую струну в
сердце молодого рыцаря, но была ли причина именно в этом, он и сам не знал
наверняка. Так или иначе, но теперь при свете звезд ему вдруг снова сделалось
невыносимо грустно, одной рукой Гуго оперся на меч, а другой достал из-под одежды
маленькую обгоревшую иконку Богородицы, посмотрел на нее в тусклом свете луны,
прижал к груди, и глаза его увлажнились. Но никто не должен был видеть его слез: все
товарищи молодого рыцаря спали. И вдруг, какое-то движение произошло в тени
ближайшего дерева. Де Пейн вздрогнул и выставил перед собой правую руку с мечом.
-Кто здесь? - Спросил он.
-Адамус. - Был ответ, и фигура в капюшоне выступила из-за старого вяза.
-Что вы делаете под деревом в столь поздний час?- Спросил рыцарь, все еще
держа перед собой меч.
-Мне просто не спится. Знаете ли, в моем возрасте такое иногда бывает:
внезапно охватывает беспокойство. Я стоял возле дерева и слушал голоса ночи.
Простите, если напугал вас, Гуго. - Сказал монах.
-Пустяки, просто я думал, что вы давно смотрите сны в нашей палатке рядом с
Джеральдом и Яковом, - произнес де Пейн и, стыдясь собственной трусости, опустил
оружие, затем спросил:
-Что же заставило вас беспокоиться, брат Адамус? Вы слышали ночных птиц,
или, быть может, в лесу выли волки?
-Вовсе нет. Я слушал голоса, которых не слышно обычному уху. Не знаю даже,
как объяснить вам, но некоторые монахи нашего ордена способны слышать
тончайшие голоса всего окружающего: голоса земли, воды, растений, воздуха и даже
звезд. Голоса космоса. - Сказал монах.
-И что же говорят все эти неслышимые голоса? - Спросил Гуго.
-Они тревожные и предрекают опасность. Возможно, уже завтра мы встретим на
пути врагов. - Ответил монах.
-И как же вам удается такое необычайное умение слышать неслышимое? -
Недоверчиво спросил рыцарь.
-Многие годы обучения и трудов предшествуют подобному умению. -
Смиренно ответил монах.
-А вы не могли бы научить меня? - Поинтересовался де Пейн.
-Возможно, когда-нибудь и вы сможете научиться. Когда пройдете достаточно
по пути своему. Но, кажется, вы молились? Наверное, я помешал вам? - Спросил, в
свою очередь, брат Адамус, заметив икону в левой руке молодого рыцаря.
-Нет. Я не молился. Просто вспоминал. Эта икона раньше принадлежала одной
девушке. И теперь это все, что мне от нее осталось на память. - Голос рыцаря
дрогнул.
-И вы до сих пор любите эту девушку, Гуго. - Сказал монах.
-Да, это так. Но как вы догадались? - Спросил рыцарь.