- Очень милая девушка. Англичанка. Дженнифер Соррел. Прочитал на бирке вещмешка. Бог знает, как она оказалась в этой дыре. Не успел спросить. Видать, ей пришлось нелегко. Лицо бледное, как снег, кожа прозрачная, под глазами черные круги. Но настоящая дама. Ясно с первого взгляда. А потом подошёл мистер Каузинс. Эти проклятые офицеры всегда снимают сливки. О, смотри, поднимают сходни. Значит, сейчас тронемся. В тот же миг заревел гудок "Трикалы". На мостике с рупором в руке появился капитан Хэлси. Щель между бортом судна и причалом быстро увеличивалась. Появилась чёрная вода. Набирая ход, "Трикала" присоединилась к каравану судов. В четверть второго конвой вышел в море. В три часа, когда кончилась моя вахта, мурманский берег превратился в белую полоску между свинцовым небом и водой. На судне говорили, что в Англию мы должны прибыть через пять суток. Я сказал об этом Берту, когда сменил его в семь вечера.
- О, Боже! - охнул он. - Ещё пять таких дней! Хотел бы я знать, что в этих ящиках. Можно подумать, мы охраняем королевскую казну, - ворчал Берт. - Если там действительно двигатели, это безобразие. С какой стати мы должны из–за них мёрзнуть? Эти ящики никуда не уйдут и не прыгнут за борт.
- Ничего не поделаешь, - ответил я. - Приказ есть приказ.
- Я понимаю, что ты не виноват, капрал, но до чего глупо мёрзнуть на палубе. Пойду–ка я вздремну. Спокойной ночи. Без десяти девять я заглянул в спальную каюту. К моему изумлению, Берт не спал, а вместе с Силлзом орудовал штыком, вскрывая один из ящиков.
- Что вы затеяли? - воскликнул я.
- Ничего плохого, капрал, - ответил Берт. - Хотим узнать, что мы охраняем. Извини, приятель, мы рассчитывали всё закончить, пока ты стоял на вахте. Но ящики крепче, чем мы ожидали.
- Немедленно заколотите ящик. Если кто–то увидит, чем вы занимаетесь, не миновать беды.
- Минуту, капрал. Смотри, мы уже. вскрыли его. Сунь сюда штык, Силлз. Нажимай.
Заскрипели гвозди, крышка пошла вверх. Ящик заполняли ряды коробочек из дерева.
- Что ж, значит, это не двигатели.
- Идиоты! - крикнул я. - Вдруг это секретное оружие. Или опасные для жизни химические вещества. Как я, во–вашему, объясню, что один из ящиков оказался вскрытым?
- Пустяки, капрал, пустяки. - Берт вытащил одну коробочку, длиной дюймов восемнадцать и шириной не более девяти. - Не волнуйся. Мы всё поправим так, что никто ничего не заподозрит. - Он зажал коробочку между колен и сорвал крышку. И тут же присвистнул от удивления.
- Однако… Взгляни, капрал. Серебро. Вот что тут такое, приятель. Неудивительно, что им понадобилась охрана. Действительно, это было серебро. В коробочке лежали четыре бруска, ярко блестевшие в свете единственной электролампочки.
- О, Боже! Будь у меня хоть один такой брусок, - пробормотал Берт. - Хотел бы я посмотреть на физиономию моей старухи, когда положу его на кухонный стол. Осторожно, кто–то идёт! Он едва успел убрать коробочку с брусками, как дверь откатилась в сторону и вошёл Рэнкин.
- Почему снаружи нет часового? - спросил он. Его лицо раскраснелось от выпитого виски.
- Я только что вошёл, чтобы позвать сменщика, - ответил я.
- Ваши люди должны заступать на вахту без напоминания. Возвращайтесь на пост. Напрасно вы надеетесь, что под покровом темноты сможете нарушать приказ. Хороший из вас получится офицер! Я пришёл сказать вам, что на случай повреждения судна наша шлюпка - номер два по левому борту. - Тут он заметил штык в руках у Берта. - Что это вы задумали, Кук?
- Ничего, мистер Рэнкин, ничего, честное слово, - невинно ответил Берт.
- А почему у вас в руке штык? - настаивал Рэнкин.
- Я собираюсь почистить его.
- Почистить! - фыркнул Рэнкин. - Да вы никогда ничего не чистили, во всяком случае, по собственному почину. - Он шагнул вперёд и увидел вскрытый ящик. - Значит, вы вскрыли ящик, Кук? По прибытии в Англию, Кук, вам придётся…
- Одну минуту, господин мичман, - прервал его Берт. - Разве вы не любопытны? Мы не сделали ничего плохого. Вы знаете, что в этих ящиках?
- Разумеется, знаю, - ответил Рэнкин. - А теперь заколотите ящик.
Берт хмыкнул.
- Держу пари, вы думаете, что там самолётные двигатели, как тут и написано. Взгляните–ка сюда. - И он протянул Рэнкину коробочку с серебряными брусками.
- О, Господи! - прошептал тот. - Серебро! - Он поднял голову и сердито продолжал: - Ты болван, Кук! Это же драгоценный металл. Смотрите, тут печать. Ты сломал её. За это придётся отвечать. Как только судно войдёт в гавань, я посажу тебя под арест. И вас тоже, капрал. А теперь возвращайтесь на пост. Я двинулся к двери, но голос Берта остановил меня.
- Послушайте, мистер Рэнкин. Как только мы окажемся в Англии, я отправлюсь в отпуск к жене и детям. Если у кого–то и будут неприятности, то только не у меня.
- Что ты хочешь этим сказать? - насупился Рэнкин.
- Я хочу сказать, что за охрану груза отвечаете вы. И не только за охрану, но и за наши действия. Так? И лучше всего положить коробочку на место и ничего никому не говорить. Не так ли, мистер Рэнкин?
Рэнкин ответил не сразу.
- Хорошо, - наконец выдавил он. - Положите коробочку на место и заколотите ящик. Я доложу капитану, а он решит, какие нужно принять меры. Сломанную печать скрыть не удастся. Чиновники казначейства наверняка захотят узнать, кто сломал её, когда и зачем.
Я вышел на палубу. Несколько минут спустя ко мне присоединился Рэнкин.
- Будьте осмотрительней с этим Куком, - сказал он и направился к трапу, ведущему на капитанский Мостик.
II. Взрыв
Сознание того, что нам доверена охрана действительно ценного груза, круто изменило моё отношение к происходившему. Нельзя сказать, что я сразу стал подозревать капитана Хэлси, но обострившееся чувство ответственности во многом обусловило мои дальнейшие действия. Я никого не боялся. Наоборот, мерный гул двигателей под ногами, солёный туман, висящий над палубой, прибавляли мне сил, вселяли уверенность.
- Ахой, "Трикала", - прогремел над водой металлический голос из далёкого мегафона. - "Скорпион" вызывает "Трикалу".
- "Трикала" слушает. "Скорпион", говорите, - ответили с мостика. Сначала я ничего не увидел. Затем слева по борту различил в темноте белый бурун рассекаемой форштевнем корабля воды. Когда далёкий мегафон загремел вновь, я уже видел стройный силуэт эсминца, идущего параллельным курсом.
- Штормовое предупреждение. "Трикала", сближайтесь с "Американским купцом". Сближайтесь с "Американским купцом" и держитесь рядом с ним.
- Ясно, "Скорпион", - последовал ответ. Прозвенел машинный телеграф, гул двигателей сразу усилился. Эсминец отвалил в сторону и исчез в ночи. На палубу вышел Силлз. Начиналась его вахта.
- Мы заколотили ящик, капрал, - сказал он, - но печати поправить не удалось.
В стальной каюте Берт сидел нахохлившись.
- Извини, приятель. - Он попытался улыбнуться. - К сожалению, я не заметил печатей. Да и как я мог знать, что мы везём сокровища Английского банка?
- Всё утрясётся, Берт, - ответил я, оставил его наедине с серебром и спустился на камбуз выпить какао. Кок сидел у раскалённой плиты, сложив руки на толстом животе. Его очки сползли на кончик носа. На столе лежала раскрытая книга, на коленях кока свернулся кот. Кок дремал. Когда я вошёл, он снял очки и протёр глаза.
- Наливай сам, - сказал он, увидев пустую кружку. Котёл с какао стоял на обычном месте. Я наполнил кружку. Густой напиток обжигал горло. Кок начал поглаживать кота. Тот проснулся, мигнул зелёными глазами, потянулся и довольно замурлыкал. Кок повернулся к буфету и достал бутылку виски.
- Вон там есть стопочки, капрал.
Я поставил их перед коком, он разлил виски и начал рассказывать о своей жизни. Он плавал коком уже двадцать два года, переходя с одного судна на другое. У него была жена в Сиднее и жена в Гулле, и он утверждал, что знаком с женской половиной населения всех портов семи морей. Он говорил и говорил, глядя в пламя печи, поглаживая спину мурлыкающего кота.
- Вы давно плаваете с капитаном Хэлси? - спросил я, дождавшись редкой паузы. - Что это за человек? - Мне не давало покоя решение Рэнкина доложить капитану о вскрытом ящике.
- Плыву с ним в пятый раз, - ответил кок. - Не могу сказать, что хорошо знаю. Никогда не видел его, пока не попал на "Трикалу" в сорок втором. О нём лучше спросить у Хендрика, первого помощника, матроса по фамилии Юкс, да Ивэнса, кочегара из Уэльса. Они плавали с Хэлси ещё в Южно–Китайском море, когда тот был шкипером "Пинанга". Но из них слова не вытянешь. Не могу их винить.
- Почему? - спросил я.
- Ну, это всего, лишь слухи, поэтому не советую повторять то, что я сейчас скажу. - Он пристально посмотрел на меня. - Но я кое–что слышал. Так же, как и другие, кто побывал в китайских портах. Я не утверждаю, что это правда. Но я не знаю ни одной портовой сплетни, которая зародилась бы из ничего.
- И что это за сплетня? - спросил я, когда он вновь уставился в огонь.
- О, это длинная история. В общем, речь шла о пиратстве. - Кок резко повернулся ко мне. - Учтите, дружок, вы должны молчать, ясно? Я болтливый старый дурак, раз уж вам рассказываю. Но я не могу говорить об этом с матросами. Зачем навлекать на себя неприятности? Вы - совсем другое дело. Вы, можно сказать, наш гость. - Он опять отвернулся к огню. - Впервые я услышал о капитане Хэлси в Шанхае. Тогда я не думал, что окажусь с ним на одном корабле. Пиратство. Пиратство и убийства, вот что говорили о нём в Шанхае. Вы видели, как он мечется по мостику? Вряд ли, вы тут всего сутки. Но всё ещё впереди… впереди.
- Я слышал, что он любит декламировать Шекспира. Вы говорите об этом?