Негритенка поставили к рулю, он волновался, как никогда в жизни. Благодарными глазами мальчик смотрел то на Химкова, то на Семена. Он оказался понятливым и способным учеником, и на вторую вахту кормщик доверил ему руль.
Ветер дул с неослабевающей силой. Для Ивана Алексеевича было ясно: нужно убавить паруса. Но мореходы вконец измотались, обессилели, и Химков махнул рукой.
"Выдержат, - думал он, все же с опаской поглядывая на натянутые как струны снасти, гнувшиеся и дрожавшие мачты. - А ежели не выдержат?"
Море и кормщик схватились в единоборстве.
Страшно было мореходам среди разбушевавшейся стихии. Тяжелые удары волн потрясали бриг, яростные порывы ветра грозили изорвать в клочья паруса, сломать мачты. Страшно и вместе с тем радостно. Истые моряки, всю жизнь боровшиеся с морем, поморы будто слились с кораблем в одно целое; горящими глазами смотрели они, как бриг, обуздав могучие силы природы, бешено мчался вперед среди рева волн и завывания ветра.
Пожалуй, бригу "Два ангела" никогда не приходилось при капитане Томасе Брауне идти с такой скоростью. Сейчас корабль отсчитывал верных пятнадцать узлов.
- Хоть и хороша наша лодья во льдах да на зимовках, - не выдержал Семен, - однако на чистой воде далеко ей до брига. Сейчас вот катало бы лодью на волне, как бочку, а ходу чуть…
- Спору нет, - отозвался Химков, - ладно корабль сделан. - Он смотрел, как стремительно вздымался и опускался бушприт, как потоки воды заливали нос брига. - Как там пленники, живы?
- По мне, пусть сдохнут, разбойники, - отрезал Семен.
- Цезарь, сбегай спроси, не надо ли им чего, - сказал Химков, и, беря штурвал из рук негритенка, он показал на люк матросского кубрика.
Цезарь кивнул головой и умчался.
А внизу, в матросском кубрике, попавшие в ловушку пираты с тяжелыми от хмеля головами снова подняли руготню. Сегодня они были особенно возбуждены. Матросы галдели, орали, перебивая друг друга, готовясь пустить в ход кулаки.
Кубрик, освещенный колеблющимся светом сальной свечи, загроможденный койками и тяжелыми сундуками, выглядел мрачно. Табачный дым, окутавший людей едким густым облаком, затруднял дыхание. Кубрик, словно ящик на гигантских качелях, то стремительно поднимался вверх, то проваливался куда-то в пропасть. Пустой бочонок из-под рома, повинуясь качке, бешено шарахался из угла в угол, задевая ноги сидящих. Но разгоряченные спором пираты не обращали на это внимания.
- Ты, безмозглый кусок сала! - кричал боцману чернобородый португалец. - Ты хвастался своими подвигами на русском корабле. "Там остались одни мертвецы" - не твои ли это слова? А когда появился шкипер живой и здоровый с матросом в придачу, ты даже не узнал его. По-твоему, они вернулись с того света… Мертвые кусаются… - Португальца трясло от бешенства. - А виной всему негритенок, тринадцатый по счету среди нас. Я предлагал выбросить его за борт… Не ты ли, одноглазый дуралей, оставил его на корабле? Из-за тебя всем нам придется надеть пеньковые галстуки.
- Пеньковые галстуки?! - И боцман, до того спокойно слушавший португальца, привскочил. - Не думаешь ли всерьез, что русский шкипер с калекой-матросом смогут удержать бриг? - Глаз боцмана зажегся жестоким огнем. - Х-ха, я никогда не считал тебя умным человеком, Фред, но по крайней мере раньше ты не был трусом. Одиннадцать против двоих. Х-ха! - Боцман с презрением посмотрел на матросов. - Завтра бриг будет в наших руках… Ну-ка, Фред, - приказал он, - посмотри, ушел ли шкипер… Не может же он часами торчать у люка.
Португалец с мрачной подозрительностью взглянул на боцмана.
- Посмотреть? Я не родился, как ты, с серебряной ложкой во рту… Сам Деви Джонс не заставит меня это сделать.
Встретив тяжелый взгляд Одноглазого, Фред поспешил к лестнице.
- Эй, шкипер! - подвинувшись на три ступеньки, завопил он.
В ответ послышался яростный собачий лай. Португалец кубарем скатился с трапа. Пираты молча переглянулись.
- Х-ха, ты трусишь, как баба, Фред, - с презрением пробурчал боцман.
- Я просто осторожен, вот и все, - с раздражением ответил португалец. - Собака дает им знать и… Это все глупые выдумки. Боб. Поздно закрывать конюшню, когда жеребец украден.
- Х-ха, это ровно ничего не значит, ребята, - спокойно сказал Одноглазый.
- Я придумал кое-что похитрей… Мы поставим телегу впереди твоего жеребца, Фред. Все дело в том, чтобы там, - он указал большим пальцем кверху, - не догадались о моем плане… Слушайте…
Пираты сдвинулись, тесным кольцом окружив своего предводителя.
План боцмана был прост и остроумен. Он хотел пробить ход в толстой переборке, отделявшей носовой трюм от кубрика.
- Пусть они сторожат со своей собакой здесь, а мы выйдем на палубу в другом месте, и тогда… - Одноглазый с торжеством посмотрел на своих товарищей. Он сидел важный, надувшись, как рыбий пузырь.
Пираты разразились бурными воплями радости. Собака на палубе опять громко залаяла.
- Тише, дурачье! - прикрикнул боцман. - Провалите дело.
Боясь привлечь внимание мореходов, пираты молча начали ковырять ножами неподатливое, твердое, как камень, дерево. Работали по двое, остальные отдыхали. Работали с остервенением, рассчитывая на скорую удачу.
- Капитан Браун не пожалел денег на дерево, - ворчал боцман, - такие доски делаются только крепче с годами… Н-да, свело пальцы, ребята, - пожаловался он и несколько раз сжал и разжал кулак.
Работа двигалась. Прошло несколько часов. Пять толстых обрубков дерева лежали на полу.
- Еще один такой кусочек, и даже Боб протащит в трюм свое сало, - шутил португалец.
К утру путь в трюм был открыт. Одноглазый зажег фонарь и первый полез в темную дыру.
- Эй, мистер Боб! - раздался неожиданно голос с палубы.
- Это Цезарь, - прошептал суеверный португалец. - Проклятый негритенок, путается под ногами…
Матросы с опаской глядели то на боцмана, то на лестницу.
Одноглазый не растерялся. Он быстро приволок к переборке пустой сундук и закрыл им только что сделанный лаз.
- Это ты, Цезарь? - вкрадчиво отозвался он, убедившись, что дыру заметить нельзя. - Слушаю тебя, сынок.
- Капитан послал меня узнать, не надо ли вам чего-нибудь… провизии или воды.
- Спасибо, Цезарь, - лицемерил Одноглазый. - Хвала богу, у нас пока все есть. А ты разве не с нами, сынок? Может быть, ты выпустишь нас отсюда?
Негритенок не ответил. В тишине громко прозвучали по палубе его удалявшиеся шаги.
- Негр ходит в сапогах. Вот так штука! - злобно зашипел португалец. - Ну, погоди, я доберусь до тебя, черная душа…
- За дело, ребята! Замолчи, Фред. - И боцман с фонарем в руках втиснул свое массивное тело в трюм. - Я мигом вернусь обратно, - глухо раздались его слова в темноте.
С нетерпением ждали пираты его возвращения.
- Не повезло… трюм плотно заставлен бочками, большими бочками с ворванью, - возвратившись, сообщил боцман, - я не нашел прохода, придется еще поработать, ребята. Часть бочек мы перекатим в кубрик. Дыру придется сделать пошире.