Последний рейд "Черного орла"
Начальник поста береговой стражи оккупационных войск в Норвегии, штурмфюрер штандарта СС "Мертвая голова" Пауль Минкнер протянул руку к телефону. Звонок настойчиво дробил ночной полумрак комнаты. Минкнер был зол. И без этого звонка его сон был не слишком спокоен. Его нервировали светлые ночи. В этой стране все было не по вкусу Минкнеру: высокие и крутые горы, студеное море, мужчины, открыто ненавидящие немцев, женщины, отвергающие ухаживание даже офицеров СС. Из-за всего этого Пауль Минкнер часто пребывал в состоянии раздражения. Не было ничего удивительного, что он и сейчас сердито рявкнул в трубку:
- В чем дело?!
Но то, что он услышал, заставило его быстро сбросить одеяло и взять карандаш. Он стал делать заметки в блокноте.
Собеседник на том конце провода говорил:
- Патрульный самолет обнаружил на траверзе острова Сандё трехмачтовый парусник. Курс - ост-зюйд-ост. Судно несет всю парусность. Обращает на себя внимание необыкновенная осадка: борта судна едва возвышаются над водой. Флага летчик разобрать не мог.
- Так… так… так… - повторял Минкнер, делая отметки. - Последние координаты?
Собеседник назвал широту и долготу.
- Это не может быть немецкое судно с рудой из Нарвика? - спросил Минкнер.
- Запросили по радио Нарвик, ответа нет. Вид судна внушает подозрения.
- Через два часа я буду у них на палубе, - заключил Минкнер.
- Если нужно, сейчас же радируйте: вышлем спасательный буксир.
- Быть может, целесообразно и идти прямо на нем?
- "Зеефальк" - наше единственное спасательное судно. А время такое, что оно может понадобиться в любую минуту. Не хочется понапрасну угонять буксир из порта.
- Положитесь на меня. Я справлюсь своими силами, - согласился Минкнер.
Через десять минут сторожевой катер с десятком эсэсовцев на борту отвалил от дальнего конца пристани Тромсё и, набирая скорость, пошел к устью Тромсёсунда.
Очутившись в кокпите катера, Минкнер завернулся в плащ и растянулся на диванчике, приказав разбудить его, когда покажется парусник.
Охранники расположились вокруг откидного столика, появились карты. Партия ската была в самом разгаре, когда в люк просунулась красная физиономия матроса.
- Парусник в виду!
Собрав карты, охранники неохотно полезли на палубу. Следом за ними, протирая глаза, появился и сам Минкнер. Он навел на парусник бинокль:
- Он поднимает наш флаг. Они волокут руду из Нарвика. Но хотел бы я знать, за каким чертом понадобилось им заворачивать в нашу дыру?
- Посмотрите на его осадку, господин штурмфюрер, - позволил себе заметить шкипер. - Он принял в трюмы больше воды, чем могут откачать помпы.
- Откуда вы знаете?
- Разве вы не видите, как она льется сквозь все шпигаты, господин штурмфюрер?
- Не можешь ли ты разобрать название?
- "Черный орел", господин штурмфюрер, - услужливо ответил один из эсэсовцев.
- В этом виде он больше напоминает мокрую курицу, а?
- Остроумно сказано, господин штурмфюрер. - Шкипер угодливо хихикнул. - Боюсь, что эта курица не протянет больше чем до полудня.
Хотя Минкнер решительно ничего не понимал в таких делах, он важно согласился.
- Да, черт возьми, его дела швах!
Катер приближался к "Орлу", Минкнер приказал просигнализировать: "Капитану прибыть с судовыми документами".
На "Черном орле" не отрепетовали сигнала.
- Кой черт, ослепли они, что ли? - сердито проворчал Минкнер и, взявшись за мегафон, велел еще сблизиться с барком. Когда расстояние было не более двухсот метров, он крикнул:
- Эй, вы! Какого черта не отвечаете на сигналы полицейского катера?
- У нас не осталось сигнальщика.
- От капитана-то у вас что-нибудь осталось?
- Я капитан. Что вам нужно?
- Осмотреть вашу посудину, проверить судовые документы и ваших калек.
- Кто говорит?
- Начальник поста береговой стражи штурмфюрер Минкнер.
Тот, кто называл себя капитаном "Черного орла", сразу изменил тон:
- О, господин штурмфюрер, тысяча извинений! Что угодно приказать господину штурмфюреру?
- Садитесь в шлюпку и приезжайте ко мне с судовыми документами, а потом я поднимусь к вам на борт.
- К сожалению, господин штурмфюрер, - ответил капитан "Черного орла", - у нас не осталось ни одной исправной шлюпки.
- Я вижу почти все ваши шлюпки на месте, - с удивлением сказал Минкнер.
- Они все текут, как решето.
- Послушайте, вы! - рассердился Минкнер. - Голова у вас еще не течет?
- Боюсь, что через несколько часов именно это ей и предстоит, если нам не подадут помощи.
- Какого же дьявола вы не вызываете спасательное судно?
- Машинное отделение под водой. Радиосвязи нет.
- Да что с вами в конце концов случилось?
- Если господину штурмфюреру будет угодно прибыть ко мне на борт, я буду иметь честь доложить все подробно.
Минкнер колебался. Ему не хотелось отправляться на корабль: а вдруг эта чертова посудина возьмет да потонет? Сразу, как продырявленная кастрюля! Наверно, бывает ведь и такое. Нет, это слишком опасно.
Он крикнул в сторону "Орла":
- Выкладывайте, что случилось.
- Сообщение не из тех, которые следует знать всему свету.
Минкнер с явной неохотой приказал шкиперу подойти к борту "Черного орла" и неуклюже перелез на трап парусника. За ним последовал десяток его черномундирных охранников. Торжественно, как похоронная процессия, они поднялись по трапу. Впрочем, восхождение было не особенно длинным: большая часть трапа была уже под водой.
Не желая бить свой катер о борт парусника, немецкий шкипер отошел на сотню метров.
Глядя, как Минкнер в сопровождении своей команды скрылся в дверях кормовой рубки, шкипер с завистью облизал губы. Он представил себе шеренгу бутылок на столе кают-компании парусника - первое, с чем, вероятно, пожелает ознакомиться бравый штурмфюрер. Прошло с полчаса. Наконец Минкнер появился в дверях рубки и прямо оттуда крикнул:
- Эй, на катере!.. - Тут он запнулся, как бы размышляя, что сказать дальше, и не очень уверенно, сбиваясь, продолжал: - Радируйте на пост… выслать "Зеефальк" сейчас же… дайте точные координаты.
- Кажется, он уже проинспектировал винный погреб "Орла", - пробормотал шкипер и громко ответил Минкнеру: - Будет исполнено, господин штурмфюрер. Прикажете подойти к борту?
Было ясно видно, что Минкнер открыл было рот, чтобы что-то ответить, но вдруг, словно поперхнувшись, неуверенно сказал:
- Отправляйтесь в порт. Я вернусь на "Зеефальке".
Шкипер обомлел, потрясенный неожиданным мужеством эсэсовца.
- Вы хотите оставаться на тонущем корабле?
Секунда молчания - и неуверенный крик Минкнера:
- Делайте, что приказано!.. Только, ради бога, поскорее радируйте насчет спасательного буксира, - слышите вы?
- Радист уже работает, - ответил шкипер и, решившись, крикнул: - А нельзя ли перебросить нам оттуда парочку флаконов чего-нибудь живительного?
Минкнер оглянулся внутрь рубки и тотчас прокричал шкиперу:
- Убирайтесь ко всем чертям, не то я…
Шкипер не стал ждать продолжения тирады. Через несколько минут катер уже нырял в белой пене далеко от "Черного орла".
Прошло не менее двух часов, прежде чем в этом квадрате, на месте сторожевого катера, показался силуэт спасательного буксира "Зеефальк". Его могучая грудь уверенно расталкивала волны.
По-видимому, шкипер сторожевого катера успел подробно описать по радио положение "Черного орла": на буксире уже готовили толстые рукава шлангов. Легкое облачко пара вилось над мощными спасательными помпами, способными, кажется, высосать самый океан, а не то что откачать затопленные трюмы какого-то барка. Командир буксира, краснолицый пожилой немец с седыми усами, стоя рядом с рулевым, разглядывал "Орла", погрузившегося уже чуть не до самого фальшборта.
Когда расстояние между судами сократилось настолько, что можно было переговариваться, командир буксира взял мегафон:
- Здравствуйте, капитан!
- Рад видеть вас, капитан! - любезно ответили с "Черного орла".
В это время к борту подошел Минкнер, окруженный группой охранников.
- Здравствуйте, капитан! - нервно крикнул штурмфюрер капитану буксира. - Поскорее поднимайтесь сюда. А не то эта старая банка потонет вместе со мной.
Тут двое охранников подхватили своего офицера под мышки и увели в рубку.
- Однако, - проворчал капитан буксира, - свой трюм он успел уже изрядно залить. Я бы ничего не имел против того, чтобы кое-что качнули и в меня. Эй, герр капитан, не найдется ли там у вас чего-нибудь согревающего для моих водолазов?
- Буду рад выложить перед ними весь мой запас, капитан. Вы сделаете мне большое одолжение, если подниметесь отведать то, что у нас еще осталось.
Спасатель не заставил повторять приглашение. "Зеефальк" подошел к борту "Черного орла", и вслед за своим капитаном водолазы полезли на парусник.
Из рубки "Орла" вышли человек десять охранников. Впереди браво шагал здоровенный мужчина с нашивками шарфюрера. Как только спасатели освободили трап, эсэсовцы спустились на буксир.
- Мы предпочитаем наблюдать со стороны, капитан, - с усмешкой сказал старший в команде.
- А ваш офицер?
- Он ждет вас в кают-компании.
Эсэсовцы быстро разбежались по палубе "Зеефалька" с таким видом, словно каждому из них было заранее назначено определенное место. Часть тут же спустилась в машину; шарфюрер взбежал на мостик и встал рядом с рулевым, остальные разместились на палубе около матросов буксира. Вдруг шарфюрер поднял пистолет и выстрелил в воздух.