Благополучно достигли все трое отеля. Заспанный слуга не соглашался исполнить их просьбу - поискать Кадур бен Садена, откладывая это на утро, но золотой, вложенный в его руку, все изменил. Тарзан боялся промедлить, полагая, что шейх рано утром отправится в обратный путь.
Вскоре слуга вернулся, ведя с собой величавого Кадур бен Садена, видимо, озадаченного столь поздним приглашением.
- Господин оказал мне честь… - начал он, и вдруг взгляд его упал на стоявшую перед ним девушку. С распростертыми руками кинулся он к ней. - О, моя дочь! Благодарение Аллаху! - слезы потекли по суровому, мужественному лицу шейха.
Когда вождь племени услышал историю бегства, он протянул руку Тарзану.
- Все мое - твое, мой друг, и даже моя жизнь, - лаконично сказал он, и Тарзан понял, что это - не пустые слова.
Решили отправиться в дорогу ранним утром, чтобы достичь Бу-Саады к вечеру. Для мужчин сравнительно не трудный путь, но для девушки он мог быть утомителен. Тем не менее, она первая настояла на скорейшем отправлении. Несколько часов короткого сна, и небольшой караван выступил в поход.
Вначале хорошая дорога позволяла быстро продвигаться вперед, но затем начались нескончаемые пески пустыни. Лошади вязли на каждом шагу. Кроме Тарзана, Абдула и шейха с его дочерью с ними ехало четыре бедуина из племени шейха, сопровождавших его во время поездки в Сиди-Аиссу… Вооруженные ружьями, они не боялись дневного нападения, надеясь достигнуть Бу-Саады до наступления сумерек.
Дул ветер. Песок поднимался над землею, попадая в глаза людям и лошадям. Вокруг нескончаемые цепи песчаных холмов, а далеко на юге - туманные очертания Атласа. Как непохожа была эта Африка на великолепную, лесистую Африку, в которой Тарзан провел свое детство и юность!
Абдул, который ехал впереди каравана, все время оглядывался назад. Он поднимался на вершину каждого придорожного холма и внимательно вглядывался вдаль. Его бдительность оказалась не напрасной.
- Смотрите! - воскликнул он. - За нами шесть всадников.
- Твои вчерашние друзья, господин! - заметил спокойно Кадур бен Саден Таозану.
- Вероятно, - ответил тот. - Я жалею, что мое присутствие может поставить вас лицом к лицу с большою опасностью. Я остановлюсь в ближайшей деревне и узнаю, куда и зачем направляются эти господа. Вы же продолжайте свой путь.
- Если ты остановишься, мы - тоже, - сказал Кадур бен Саден. - До тех пор, пока ты не избавишься от этих людей, мы будем с тобой. Вот и все.
Тарзан только кивнул головой. Он не любил многословия, и Кадур бен Саден сразу проникся к нему искренним уважением, ибо никого так не презирает истый араб, как болтуна.
Абдул весь день следил за таинственными всадниками. Они держались на почтительном расстоянии и во время остановок не пробовали приближаться.
- Они ожидают темноты, - сказал Кадур бен Саден.
Темнота наступила прежде, чем они достигли Бу-Саады.
Абдул сумел разглядеть в сгустившихся сумерках, что преследователи начали быстро приближаться, стараясь как можно скорее покрыть расстояние, отделявшее их от каравана великого шейха.
Абдул шепнул еб этом Тарзану - он не хотел пугать девушку.
Тарзан придержал лошадь.
- Ты поедешь вперед со всеми, Абдул, - сказал он, - я разделаюсь с ними один!
- Абдул будет с тобою, - ответил молодой араб с решимостью, которая не могла быть побеждена ни уговорами, ни приказаниями.
- Хорошо, - ответил Тарзан. - Вот удобное местечко для засады - камни на верхушке холма. Спрячемся здесь и встретим их как следует.
Они соскочили с лошадей. Передние уже успели уйти довольно далеко и скрылись в вечерней мгле. Вдали уже виднелись огни Бу-Саады. Тарзан осмотрел ружье и вынул револьвер из кобуры. Он приказал Абдулу увести лошадей в сторону, чтобы, в случае перестрелки, животные находились в безопасности.
Тарзан стоял прямо посреди дороги. Ему не пришлось долго ждать. Вскоре до его слуха донесся галоп скачущих во весь опор лошадей, и в темноте проявились смутные контуры двигавшихся белых фигур.
- Стойте! - воскликнул Тарзан. - Или я буду стрелять!
Всадники остановились. Несколько мгновений ничто не нарушало тишины ночи. Затем послышался шепот, и они рассеялись в разные стороны. Снова пустыня затихла, но тишина эта не предвещала ничего хорошего.
Абдул поднялся на одно колено.
Тарзан напряг все свое внимание. До его слуха донеслась тихая поступь приближавшихся лошадей. Со всех сторон - с севера и с юга, с востока и с запада - они были окружены. Раздался выстрел. Пуля прожужжала над головой Тарзана. Разом отовсюду защелкали затворы и посыпались пули, со зловещим треском взрывавшие песок во круг Тарзана и молодого араба. Те, в свою очередь, не медлили с ответом. Они целились по вспышке выстрелов, так как самих стрелявших нельзя было различить в темноте.
Стало очевидно, что нападающие окружили их и теперь суживали кольцо, догадываясь, видимо, что противник их малочислен. Один подъехал слишком близко. Глаза Тарзана, привыкшего видеть в темноте, различили фигуру. Раздался выстрел, и испуганная лошадь шарахнулась в сторону уже без всадника в седле.
- Темнота в нашу пользу! - заметил, усмехнувшись, Тарзан.
В это время нападающие словно по сигналу помчались на них. Казалось, схватке наступил конец. Тарзан и Абдул укрылись за камнями.
Началась отчаянная перестрелка. Арабы отступили, готовясь скова повторить свой неудавшийся маневр. Теперь их было только четверо против двоих.
Передышка длилась несколько минут, Тарзан не мог понять - то ли арабы отступили, то ли устроили засаду на дороге Ему не пришлось долго раздумывать. Раздался залп из четырех ружей. Внезапно ему ответил другой залп, дюжина выстрелов из-за спины арабов. Раздались крики, топот лошадей по дороге в Бу-Сааду.
Нападающие обратились в бегство. Не ожидая приближения своих новых противников, они предпочли умчаться в сторону Сиди-Аиссы. Перед Тарзаном выросли фигуры Кадур бен Садена и его воинов. Старый шейх был чрезвычайно рад, видя Тарзана и Абдула невредимыми.
- Почему ты не сказал, что хочешь устроить засаду? - укоризненно спросил шейх. - Мы бы уничтожили их всех - семеро не двое.
- Засады не получилось бы, - ответил Тарзан, - если бы остановился весь караван. Я не хотел также доставлять вам беспокойства по моему личному делу. Вот почему я и Абдул приняли бой. Кроме того, с тобой была твоя дочь, не хотелось подвергать ее жизнь опасности.
Кадур бен Саден пожал плечами. Вряд ли его удовлетворило это объяснение.
Перестрелка вблизи стен Бу-Саады привлекла внимание сторожевого патруля. Офицер попросил объяснить причину стрельбы.
- Несколько разбойников, - ответил Кадур бен Саден, - напали на нас, но были обращены в бегство. Двое из них убиты. Из наших никто не пострадал.
Офицер удовлетворился этим и приказал отряду подобрать убитых.
Двумя днями позже Кадур бен Саден со своей дочерью и спутниками двинулся дальше на юг. Шейх пригласил Тарзана к себе, дочь со своей стороны активно поддержала просьбу. Тарзан не мог, естественно, объяснить истинную причину отказа, поездка в гости отвлекла бы его от ответственного поручения. Он лишь пообещал при первой же возможности воспользоваться приглашением.
Два дня отдыха Тарзан провел в обществе старого шейха и его дочери. Он был очень заинтересован этой расой суровых и величественных воинов, а потому пользовался случаем присмотреться к их жизни и обычаям. Он начал даже приобретать кое-какие познания в языке, учась у черноглазой девушки. С подлинным сожалением распростился он с ними и долго еще смотрел каравану вслед, мечтая о свободной и дикой жизни.
Это были люди в его вкусе. Их суровое существование, полное опасностей и тягот, нравилось Тарзану, которому не могла быть приятна изнеженная жизнь в городах Европы. Эта жизнь привлекала к себе даже сильнее, чем джунгли - потому что здесь были люди, настоящие люди, которых он мог уважать и ценить, и притом оставаться близким к дикой природе, которую так любил У него мелькнула мысль - исполнив поручение, вернуться сюда и жить рядом с Кадур бен Саденом полудикой жизнью пустыни.
Тарзан повернул лошадь и медленно поехал по направлению к городу. Там он зашел в бар. Было еще утро, время завтрака. В почти пустом офицерском обеденном зале сидел лейтенант Жернуа. К нему подошел одетый во все белое араб и, наклонившись, прошептал что-то на ухо. Во всем этом не было ничего особенного, но когда араб нагнулся к уху лейтенанта, Тарзан заметил, что его распахнувшийся бурнус прикрывал перевязанную и, видимо, сломанную левую руку.
IX
Лев пустыни
В тот день, когда Кадур бен Саден отправился на юг, почта принесла Тарзану письмо от д’Арно. Оно вновь растравило старую рану, о которой Тарзан хотел забыть.
"Дорогой друг!
С тех пор, как я в последний раз писал Вам, я успел побывать по делам в Лондоне, где пробыл три дня. В первый же день я посетил Вашего старого друга, совсем неожиданно для него, на улице Генриетты. Вы никогда не угадаете - кого. Никого иного, как г. Самюэля Филандера! Да, это так. Я вижу Ваш недоверчивый взгляд. Но это еще не все! Он настоял на том, чтобы я пошел с ним в отель, где я попал в общество профессора Архимеда Портера, мисс Портер и огромной негритянки, служанки мисс Портер, Эсмеральды. Пришел и Клейтон. Они поженятся очень скоро, так что следует ждать приглашения на свадьбу каждый день.