История об идеальной, платонической любви, написанная с расчетом на тех, кому опостыли романы, возвышающие страсть
Содержание:
Глава 1. Цветет и пахнет 1
Глава 2. Разоблачение 4
Глава 3. Истинное предназначение сакуры 6
Глава 4. Выбор Лизы 9
Глава 5. Пробуждение Клеопатры 11
Глава 6. "Шестерка проныр и К." 14
Глава 7. Со студентов взятки гладки 17
Глава 8. Угол зрения Кианг 20
Глава 9. Взрыв над Албанией 23
Глава 10. Правда в бокале 26
Глава 11. В горах Пелопоннеса 29
Глава 12. Рандеву с ветром 31
Глава 13. Отравить Актеона 34
Глава 14. Заколдованная 37
Глава 15. Симптомы сверхчеловека 40
Глава 16. Донеро защищает неф 43
Глава 17. Обезоруживающий свет 45
Глава 18. Пожар 48
Глава 19. Названная сестра 51
Глава 20. Похищение 54
Глава 21. Цивилизация, прощай! 57
Глава 22. Красный скорпион и синяя стрела 60
Глава 23. Внучка изобретателя 63
Глава 24. На пороге смерти 67
Глава 25. Шаг навстречу 69
Глава 26. Расстрел на десерт 72
Глава 27. Наветы и противостояние 76
Глава 28. Чернокожая предательница 79
Глава 29. Как утверждал Сенека 82
Глава 30. Весна в саду 84
Глава 31. Из огня да в полымя 88
Глава 32. Принудительная коронация 91
Глава 33. Точка отсчета 94
Примечания 98
Юлия Власова
Каллиграфия
Любовь растет иль вянет. Лишь застой
Несвойствен ей. Иль в пепел обратится,
Иль станет путеводною звездой,
Которой вечен свет, как вечен мира строй.
Байрон
Глава 1. Цветет и пахнет
На грязных улицах Бхалапура кричали и бранились торговцы, сновали по брусчатке рикши, жался к обшарпанным стенам бедный люд, и сквозь всё это столпотворение с трудом проталкивались чумазые мальчишки, в числе которых был и двенадцатилетний Вазант. Стояла вонь, духота, над городом висел туман, и дышалось с трудом, но ребята были до того напуганы, что остановиться и перевести дух просто не могли. Две черные машины с тонированными стеклами, словно гигантские хищники, неумолимо следовали за ними по пятам. Народ расступался, лавочники умолкали, извозчики сворачивали в безлюдные проходы, куда и Вазант с товарищами непременно бы свернул, если бы не наказ матери: "Как заметишь погоню, постарайся слиться с толпой, но ни в коем случае не прячься в закоулках. Это подлинные мышеловки для таких мышат, как ты".
Убогие домишки без стекол буквально наседали друг на друга, и стиснутые между ними горожане были вынуждены нырять в подвалы и канализационные люки, чтобы не попасть под колеса иностранных автомобилей, которые так нечасто жалуют в зловонные кварталы.
- Это богачи, да, бабушка? И они будут раздавать сладости? - спрашивала какая-то девчушка, высовываясь из окна и показывая пальчиком на дорогу.
- Тише, тише, иди сюда, - испуганно говорила старушка, отстраняя внучку от проема и прижимая к иссохшей груди. - Да, богачи, - прибавляла она ласково, не решаясь дать им иное наименование: работорговцы.
Вазант бежал без оглядки. Толпа поредела, и он слышал рядом учащенное дыхание товарищей, которые уже почти отчаялись найти выход из этого нескончаемого каменного лабиринта.
- Куда ты нас завел?! - внезапно воскликнул его приятель. - Здесь же тупик!
Кирпичная стена, усеянная объявлениями и плакатами. Они пытались стать друг другу на плечи, чтобы перебраться на ту сторону, но им недоставало росту.
- Пропали! - захныкал кто-то, завидев вдали поблескивающих металлом "вестников гибели". Там, внутри, кожаные сидения, вентиляция, благоухание, а за рулем - те, в ком едва ли осталось что-то человеческое.
- Нет, не пропали! - храбро крикнул Вазант. - Вспомните про Волшебные Деревья!
- Волшебные Деревья - миф! - шмыгая носом, возразил кто-то.
- Если веришь всем сердцем, будешь спасен! - с горячностью ответил юный индиец.
Вдруг из бараков в ребят полетели камни, и один больно ударил вдохновителя в лоб.
- Убир-райтесь, убир-райтесь! - зашипели оттуда. - Вы накликали беду, и теперь нас тоже схватят.
- Кому нужны бродяги вроде вас?! - с вызовом бросил Вазант. - Они охотятся только на крепких и здоровых, а не на тех, у кого кожа да кости!
- Вс-сё равно, убирайтесь, - И град камней возобновился. Между тем "черные тучи" на колесах приближались, зловеще шаря фарами в смрадном тумане. Путь к отступлению был отрезан.
"Что скажет отец, когда узнает о моем похищении?! - с содроганием подумал мальчуган лет десяти, бывший среди ребят. - Каково будет моей младшей сестренке?!"
И тут его красное, заплаканное лицо озарилось светом надежды. Как неистовый, бухнулся он на колени прямо перед машинами и стал шептать:
- О, Волшебные Деревья, спасите, спасите меня! О, спасите меня!
Его примеру последовали многие, но не все. Не все были так наивны, чтобы верить в "подобную чушь". Старшие метались, как куры, которым в следующее мгновение свернут шеи.
А Вазант умолял о спасении так исступленно, что не воспринимал ничего вокруг. Прекратился каменный град, беднота затаилась в своих убежищах, когда дверцы машин распахнулись и из салонов выпрыгнули не то люди, не то звери, накинувшись сперва на самых суетливых из своих жертв.
- Не дайте уйти этим молящимся! - зарычал один из охотников. - Они вот-вот исчезнут!
Пророчество не замедлило сбыться: Вазант и несколько его друзей растворились в воздухе, и больше их никто не видел.
Кристиана порядочно утомляло втолковывать Джулии грамматику японского, но, увы, он сам был виноват в случившемся, ненароком раскрыв свои выдающиеся познания в этом языке. Студентке второго курса Академии Деви, к тому же такой прехорошенькой студентке, он отказать никак не мог. Да и настойчивости Джулии было не занимать. Именно поэтому они сидели теперь в белой пагоде сада сакур, и девушка то и дело рвала рисовую бумагу сильным нажатием кисти. Другой бумаги в пагоде не нашлось.
День подходил к закату, и сад снаружи затих, как бы готовясь к этому прекрасному времени суток. Только пчелы по-прежнему гудели, да робко стрекотали сверчки. Повсюду - ни ветерка.
- Совсем я с тобой замучился, - вздохнул Кристиан, усталым движением расправляя складки плаща на коленях. - Напиши это предложение еще раз.
Джулия с удвоенным рвением принялась выводить иероглифы и тут же посадила кляксу.
- Ничего, я научусь! Ведь с первых занятий не прошло и недели, - поспешно сказала она.
- Вам чаю? Или, может, саке? - поинтересовалась вошедшая Аризу Кей. На ней было дивное светло-голубое кимоно и легкие туфельки, свои черные волосы она собрала в пучок на затылке, и лишь несколько прямых прядей свисало со лба. Хранительница сада лучилась добротой, а ее цветущее лицо было лицом самой очаровательной японки на свете.
- Не издевайся, пожалуйста, - раздосадовано промолвил Кристиан. - Завари нам чаю. Да погорячее.
- Мне, если можно, с листочками мяты, - осторожно попросила Джулия.
- Вижу, у вас не очень получается, - участливо заметила японка. - Я могу сменить тебя, Кристиан.
- Да уж незачем. Лучше вот ее смени, - и он указал на незадачливую ученицу. - Уже вечер, а мы ни на шаг не продвинулись.
- Но вы сами вызвались меня обучать, синьор Кимура! - возразила та. - Не бросать же начатое! Тем более, здесь кругом такое спокойствие и безмятежность. Как хорошо, что в прошлом году мы с Франческо открыли это место!..
- … Как сейчас помню, - продолжала она в беседке, где Аризу Кей накрыла столик на троих. - Сначала темные коридоры Академии, пыльная комната с глобусом-телепортатором, преследователи за дверью… А едва я прикоснулась к Японии на карте, как мы перенеслись сюда. Аризу медитировала на балкончике, - девушка усмехнулась и отпила из чашки.
- Теперь, кажется, глава Академии упразднил этот прибор, я имею в виду глобус, - мягко произнесла японка. Ее речь была подобна журчанию ручейка, что протекал под мостом с узорчатыми красными перилами. Кристиан, обыкновенно любивший слушать ласковый говор Аризу Кей, сегодня явно был не в духе.
- Пойду, прогуляюсь вдоль моря, - сказал он, вставая из-за стола. Перебрался по мосту на противоположный берег ручья и двинулся по садовой дорожке всё дальше и дальше, через калитку к сосновому лесу, огибающему пустынный пляж.