- Существуют, я бы сказал, три возможности. Мы могли бы спустить сюда воздушный компрессор, просверлить дырку в переборке на уровне плеча и вытеснить воду, что было бы прекрасно, если бы мы знали, на каком уровне находится дырка в корпусе. Но мы этого не знаем. Кроме того, существует возможность, что сжатый воздух из балластного отсека освободится раньше, чем мы успеем вставить носик шланга со сжатым воздухом в сделанное нами отверстие. В итоге ещё больше воды наберется в балластный отсек. Или же мы можем укрепить переборк. Третья возможность заключается в том, чтобы ничего не делать. Лично я стою именно за это. Водонепроницаемые переборки достаточно толстые. Конечно, нам придется сбавить скорость. Ни одна переборка не выдержит давления, если судно идет на полном ходу и имеется огромная пробоина в его корпусе.
- Да, огромная пробоина - это серьёзно, - сказал Маккиннон, - Пожалуй, мне надо взглянуть.
Было очень холодно, шёл густой снег, и почти закоченевший Маккиннон с трудом поднялся на кормовую часть палубы, которая, из-за того что двигатели стояли, тяжело раскачивалась на волнах. Бледный свет дуговых ламп заливал палубу. Джемисон, Фергюсон и Маккриммон напоминали собою привидения в белых саванах. Маккиннон выглядел не лучше. Вода на его водолазном костюме при температуре в 35 градусов ниже нуля стала превращаться в лёд. Жест со стороны Джемисона - и Маккриммон нырнул в машинное отделение, а Фергюсон тут же убрал лестницу. Джемисон взял Маккиннона под руку и провёл его в надстройку, где тот наконец-то смог сиять своё снаряжение. Зубы у него без конца лязгали.
- Чертовски плохо внизу, да, боцман?
- Не то слово, сэр. А ещё в этом мерзком резиновом костюме. - Он показал на дырку на уровне груди. - Зацепил за какую-то металлическую штуковину. Через эту дырку в костюм попала вода.
- О боже! Да вы ж совершенно замёрзли. Быстрее, быстрее! - В своей каюте, точнее, в том, что от неё осталось, Маккиннон быстро скинул с себя водолазный костюм. - Вам удалось обнаружить повреждение?
- Да. Труда это не составило. Дырка не такая уж большая. Величиной с мой кулак.
Джемисон улыбнулся.
- Стоило ли рисковать заполучить воспаление легких, чтобы только это узнать. Я схожу на мостик. Встретимся в капитанской каюте.
Когда, переодевшись в сухое бельё, но всё ещё дрожа от холода, Маккиннон прошёл в капитанскую каюту, там уже находились Джемисон и Нейсбай. "Сан-Андреас" вернулся на прежний курс и постепенно набирал скорость. Джемисон протянул ему стакан шотландского виски.
- Боюсь, боцман, что запасы капитана убывают просто устрашающими темпами. Зато виски уменьшит риск заболеть пневмонией. Кстати, мы восстановили внутреннюю связь с госпиталем, и я уже переговорил с мистером Паттерсоном и с капитаном. Сказал им о том, что в такую погоду вы решили спуститься вниз и посмотреть, что там произошло. Они сказали, что вы просто сошли с ума.
- Капитан Боуэн редко ошибается. Это факт. - Руки у Маккиннона сильно тряслись, и он расплескал своё виски. - Есть какие-нибудь распоряжения от капитана или мистера Паттерсона?
- Никаких, но оба заявили, что очень довольны, что вы стоите у руля управления.
- Очень мило с их стороны. А на самом деле они хотели сказать, что у них просто нет выбора. Остались только я да Джордж.
- Джордж?
- Простите, сэр. Нейсбай, который здесь. Он тоже боцман. Мы служили на одном корабле и дружим уже двадцать лет.
- А я и не знал. - Джемисон задумчиво посмотрел на Нейсбая. - Теперь я всё понимаю. Боцман, вы здесь сделали всё, что необходимо?
- Почти что, сэр. Мы с Джорджем будем время от времени заглядывать сюда, чтобы с нашими "семейными драгоценностями" ничего не случилось. Трент, Фергюсон и Керран будут сменять друг друга за штурвалом. Я попросил их разбудить меня, если я засну, когда погода прояснится.
- Берёте пример с лейтенанта Ульбрихта?
- Так точно. Мне бы хотелось кое-что предложить, сэр, если, конечно, можно. Я хотел бы поставить несколько человек наблюдать за входами в госпиталь со стороны носа и кормы, чтобы быть абсолютно уверенным, что никто не станет бродить по ночам.
- Чтобы вести наблюдение за тем, кто сам за всем следит?
- Вы попали прямо в яблочко. К числу этих лиц, по-моему мнению, могут относиться Джонс, Макгиган, Маккриммон и Стефан. Первые двое чересчур юны и невинны, чтобы быть преступниками, если, конечно, они не являются талантливыми актерами. У Маккриммона, может быть, и есть преступные наклонности, но мне кажется, что он - порядочный преступник. И Стефан производит впечатление человека, которому можно доверять. Более того, он вряд ли забыл о том, что его в Северном море подобрал минный тральщик.
- А я, кстати, этого не знал. Похоже, вы более осведомлены о моих работниках, нежели я сам. Я возьму на себя Стефана и Маккриммона, а вы понаблюдайте за другими. Наш постоянный диверсант вряд ли так просто сдастся?
- Я буду крайне удивлен, если это произойдет. А вы?
- Ещё бы. Меня волнует, что нового он нам приготовил.
- Понятия не имею. Но мне пришла к голову другая мысль, сэр. Человек, которого вы поставите наблюдать за входом в госпиталь со стороны кормы, может также вести наблюдение и за теми, кто входит в палату А.
- В палату А? Там, где полным-полно больных? А зачем?
- Людям, стремящимся заставить нас сбавить ход и делающим всё возможное, чтобы застать нас врасплох, может прийти в голову мысль вывести из строя лейтенанта Ульбрихта.
- Да, это они могут сделать. Я сам на всю ночь останусь в палате. Там есть одна пустующая постель. Если я засну, дежурная сестра всегда может меня разбудить, если вдруг зайдёт человек, которому там делать нечего. - Джемисон несколько мгновений помолчал. - Что за всем этим кроется, боцман?
- Мне кажется, вы это так же хорошо понимаете, как и я. Кто-то где-то собирается завладеть "Сан-Андреасом", хотя я даже представить себе не могу, зачем кому-то понадобилось госпитальное судно.
- Я этого тоже не понимаю. Может быть, дело тут в немецкой подводной лодке?
- Это может быть, разве не так? То есть я хочу сказать, что с воздуха судно не захватишь, а "Тирпиц" по нашу душу вряд ли станут посылать. - Маккиннон покачал головой. - Немецкая подводная лодка? Да при чём тут подводная лодка? Достаточно небольшой группы вооружённых решительных людей, и они захватят нас на простой рыбацкой лодке, когда им это в голову взбредет.
Глава 5
Маккиннон, хотя спал очень крепко, мгновенно проснулся, как только Нейсбай к нему прикоснулся, и спустил ноги с койки капитана Боуэна.
- Который час, Джордж?
- Шесть часов утра. Керран только что спустился с мостика. Говорит, что буран стих.
- А звёзды?
- Об этом он ничего не сказал.
Боцман одел ещё один джемпер, куртку с капюшоном и сапоги, поднялся на мостик, быстро переговорил с Керраном и вышел на палубу правого борта. В пару мгновений от сильного порыва ветра его согнуло надвое, он закашлялся и охнул, когда в лёгкие проник леденящий воздух. "Господи, - подумал он. - Лучше бы я оказался где угодно, только не здесь". Он включил фонарик и осветил термометр, который показывал восемь градусов ниже нуля, что соответствовало сорока градусам по Фаренгейту. Учитывая яростные порывы ветра, а также фактор влияния холода на поверхность кожи живого организма, следовало считать, что сейчас примерно восемьдесят градусов ниже нуля по Фаренгейту.
Он медленно выпрямился и посмотрел в сторону носа. Отчётливо виднелся красный крест, освещаемый дуговыми лампами. Бархатное небо, яркие, сияющие звёзды. Да, Керран прав, буран стих. Прикрывая рот и нос варежкой, Маккиннон повернулся в сторону ветра и посмотрел на корму.
Поначалу он ничего не увидел, так как от жгучего ветра на глаза у него навернулись слезы. Он нырнул под защиту парусинового ветролома, вытащил защитные очки из кармана куртки, надел их прямо на капюшон, выпрямился и наконец смог увидеть, что происходит на корме.
Волны - погода пока что не настолько испортилась, и море не штормило, - поднимались на высоту двенадцати-пятнадцати футов. Звёзды так же ярко сияли на небе, как и в противоположном направлении. Вскоре Маккиннон отыскал Полярную звезду. Она была по правому борту. Ветер больше не дул на север, и "Сан-Андреас", насколько он мог судить, придерживался курса между юго-запад и юго-юго-запад.
Маккиннон вернулся на мостик и, облегчённо вздохнув, закрыл дверь.
Курс судна, судя по всему, не представлял опасности. С другой стороны, они не имеют права, да и не должны придерживаться этого курса. Погода в облачном районе между Баренцевым и Норвежским морями была довольно покладистой. Он, например, не ожидал - и никто не говорил ему об этом, - что ночью небо здесь может быть таким ясным. В то же время кто мог гарантировать, что так и будет продолжаться, а ветер не сменит своего направления на северное. Он спустился на нижнюю палубу, выбрал из запасов для команды кучу теплой одежды и направился в сторону госпиталя.
Преодолевая необычайно скользкую верхнюю палубу и держась за леер, он вдруг с болью осознал, что погода начинает меняться. Остроконечные колючие льдинки попали на его незащищенную одеждой кожу.
В госпитальной столовой он натолкнулся на Джонса и Макгигана, которые дружно заверили его, что никогда никто из них не бывал за границей.
Маккиннон прошёл в дальнюю палату, палату В, где Джанет Магнуссон сидела за своим столом, подперев подбородок руками. Глаза у неё были закрыты.
- Ага! - воскликнул Маккиннон. - Спите на посту, сиделка Магнуссон.
Она в удивлении подняла взгляд и заморгала глазами.