Глава 3
Шёл сильный снег, а с востока дул пронзительный ветер, когда они хоронили своих мертвых в почти стигийском мраке раннего утра. Кое-какое освещение уже было. По-видимому, диверсант, более чем удовлетворённый результатами своей утренней активности, почивал на лаврах. Палубы освещались прожекторами, но свет из-за густого снега был нечётким, рассеянным, только подчёркивая мрачность погребального обряда. С фонариком в руке старший механик Паттерсон провёл заупокойную службу. С таким же успехом он мог объявлять последние цены на фондовой бирже, ибо ни одного его слова не было слышно. Мёртвые - один за другим, в белых саванах, накрытые британским флагом, - соскальзывали с поднятой доски и исчезали, погружаясь в глубины Баренцева моря. Никаких гудков, никаких горнистов, ничего. Единственным реквиемом им служили завывания ветра, рвавшего на части надстройку.
Дрожа от холода, посиневшие и побледневшие участники погребального обряда возвратились в единственное сравнительно тёплое место, оставшееся на "Сан Андреасе", - в госпиталь, точнее, в столовую и комнату отдыха, которые располагались между палатами и каютами.
- Мы вам крайне обязаны, мистер Маккиннон, - произнёс доктор Сингх, участвовавший в траурной церемонии. Он всё ещё стучал зубами. - Очень быстро и по делу. Наверное, эта задача для вас была не из приятных?
- Мне помогали шесть добровольцев, - отозвался боцман. - Это больше сказалось на них, нежели на мне. - Боцман не стал объяснять, что он имел в виду. Всем прекрасно было известно, что невозмутимые жители Шетландских островов переносят жизненные невзгоды гораздо легче других.
Он посмотрел на Паттерсона:
- У меня есть предложение, сэр.
- Как матроса, служившего в королевском флоте?
- Нет, сэр. Как рыбака. Мы, как никак, находимся поблизости от тех районов, где работают арктические трайлеры. Кстати, надо выпить за отошедших в мир иной.
- Присоединяюсь. Правда, не из желания соблюсти традиции или по сентиментальным причинам, - произнёс доктор Сингх, продолжая стучать зубами, - а из чисто медицинских соображений. Не знаю, как вы, но мои кровяные шарики нуждаются в помощи.
Боцман бросил взгляд на Паттерсона, который одобрительно кивнул.
Маккиннон повернулся и посмотрел на низкорослого с веснушчатым лицом юношу, который стоял на почтительном расстоянии.
Вейланд быстро подошёл.
- Да, мистер Маккиннон, сэр.
- Возьмите Мари и сходите в столовую. Принесите что-нибудь закусить.
- Да, мистер Маккиннон, сэр. Я мигом, мистер Маккиннон, сэр.
Боцман давно уже махнул рукой, пытаясь заставить Вейланда обращаться к нему как-то по другому.
- В этом нет необходимости, мистер Маккиннон, - произнёс доктор Сингх. - У нас здесь всё есть.
- В медицинском плане, конечно?
- Конечно. - Доктор Сингх посмотрел вслед Вейланду, исчезнувшему на камбузе. - Сколько лет этому мальчику?
- Уверяет, что семнадцать или восемнадцать, хотя сам толком не знает. Но, как бы то ни было, он всё равно врёт. Думаю, он ещё даже ни разу не брился.
- Кажется, он был приставлен к вам, да? В качестве помощника буфетчика, насколько я понимаю. Он почти весь день проводит здесь.
- А я ничего не имею против, доктор, если вы не возражаете.
- Нет, нет, совсем не возражаю. Очень старательный парнишка, всегда готов помочь.
- Он в вашем полном распоряжении. Кроме того, буфета у нас больше нет. Он, наверное, заигрывает с одной из ваших сиделок?
- Вы недооцениваете мальчика. А тем более сестру Моррисон. Она его держит на значительном расстоянии.
- Г-господи! - произнёс боцман.
Вошёл Марио. В поднятой руке он нёс довольно изящный серебряный поднос с бутылками и стаканами, что при сложившихся обстоятельствах можно было бы считать чуть ли не подвигом, потому что "Сан-Андреас" сильно болтало. Профессиональным движением Марио опустил поднос на стол.
Не раздалось даже звяканья. Откуда появился поднос - непонятно. Видимо, только Марио это знал. Официант вполне соответствовал общепринятому представлению об итальянцах. Он был тёмноволосым, с пышными усами, а вот блестели у него глаза или нет, никто сказать не мог, так как он всё время носил темные очки. Кто-то мимоходом заметил, что очки свидетельствуют о его связи с сицилийской мафией, но все восприняли это замечание как шутку, потому что Марио производил хорошее впечатление.
Марио был тяжеловат, неопределённого возраста и утверждал, что работал в "Савой-Гриль", что, возможно, соответствовало истине. Что не вызывало сомнений, так это то, что было за плечами итальянца в прошлом, - лагерь для военнопленных или интернированных лиц, как считал капитан Боуэн, а не привычная карьера.
Выпив всего лишь пару глотков виски, но явно почувствовав, что его красные шарики восстановили свою работу, доктор Сингх спросил:
- Так что мы будем сейчас делать, мистер Паттерсон?
- Кушать, доктор. Правда, время ленча давным-давно прошло, но лучше от голода никому не будет. Боюсь, готовить ленч придется на вашем камбузе, и завтракать мы будем здесь.
- Уже готовится, а потом?
- Ну а затем займемся прокладкой маршрута. - Он посмотрел на боцмана. - Мы на время перенесли в машинное отделение компас со спасательной шлюпки. Кстати, там уже установлено временное рулевое управление.
- Он не будет там работать, сэр. В вашем машинном отделении столько металла, что компас будет показывать неправильно. - Он отодвинул в сторону свой стул и встал. - Пожалуй, есть я не буду. Я думаю, вы согласитесь со мной, Паттерсон: восстановление телефонной связи мостика с машинным отделением и его электрического обеспечения, чтобы мы имели возможность видеть, что мы делаем, - сейчас самое главное.
- Эти уже занимаются, боцман, - сказал Джемисон.
- Благодарю вас, сэр, но ленч может подождать. Надо подать свет на мостик, - продолжил он, обращаясь к Паттерсону. - После этого мы можем попытаться, сэр, навести порядок в некоторых каютах в надстройке, определить, какие из них более или менее пригодны для житья, попытаться восстановить их освещение и отопление. Небольшое отопление на мостике тоже не помешало бы.
- Этим займется персонал машинного отделения. После того, как мы немного перекусим. Лично вам требуется какая-то помощь?
- Фергюсона и Керрана вполне хватит.
- Осталось только одно. Паттерсон кивнул в сторону палубы. - Листовое стекло для окон на мостике.
- Действительно, сэр. А я полагал, что вы...
- Пустяки, - Паттерсон помахал рукой, как бы демонстрируя, что это на самом деле пустяки. - Вам стоит только сказать, боцман.
- Что, какие-то затруднения? - спросил доктор Сингх.
- Мне необходимо толстое стекло, которое используется в медицинских тележках и из которого изготовлены подносы. Возможно, доктор Сингх, вы могли бы...
- Нет, нет, ни в коем случае, - быстро и решительно ответил доктор Сингх. - На нас с доктором Синклером возложено ведение операций и наблюдение за прооперированными больными. Что же касается оборудования больничных палат, к нам это не имеет никакого отношения. Вы со мной согласны, доктор?
- Да, это действительно так, сэр.
Доктор Синклер тоже умел разыгрывать из себя человека, полного решимости.
Боцман окинул врачей и Паттерсона бесстрастным взглядом, который говорил гораздо больше, чем иное выражение лица, и направился в палату В, где было десять пациентов и которую обслуживали две сиделки: одна из них была яркой брюнеткой, другая - столь же яркой блондинкой. Брюнетка, сиделка Айрин, который едва исполнилось двадцать лет, родом из Северной Ирландии, была хорошенькой, темноглазой и с таким приятным и весёлым нравом, что никому даже в голову не приходило называть её по фамилии, которую, похоже, никто толком и не знал. Она подняла взгляд, когда в палату вошёл боцман, и впервые за всё время, что служила на флоте, она не улыбнулась ему приветственной улыбкой. Он осторожно похлопал её по плечу и прошёл в дальний конец палаты, где сиделка Магнуссон перевязывала руку матросу.
Джанет Магнуссон была всего лишь на несколько лет старше Айрин и выше, но не намного. Она была, вне всякого сомнения, хорошенькой, очень походила на боцмана - и своими соломенного цвета волосами, и серо-голубыми глазами, и в лице у неё что-то было от викингов, но, к счастью, в отличие от боцмана, она не была краснолицей. Как и другая сиделка, она почти всегда улыбалась, но, как и той, ей было сегодня не до улыбок. Она выпрямилась, когда подошёл боцман, и коснулась его руки.
- Это было ужасно, да, Арчи?
- Ни за что я не хотел бы пройти через это снова. Я рад, что тебя там не было, Джанет.
- Я имею в виду не это... не похороны.... Это ты зашивал их... Говорят, от связиста остались одни куски и клочки.
- Преувеличение. Кто тебе сказал об этом?
- Джонни Холбрук. Ну, ты знаешь, молодой санитар. Тот самый, который тебя боится.
- Нечего меня бояться, - рассеянно бросил боцман, оглядываясь по сторонам. - А здесь, похоже перемены.
- Нам пришлось выкинуть из палаты нескольких так называемых выздоравливающих пациентов Ты бы видел эту сцену. Можно было подумать, их отправляют на верную смерть. Или, по крайней мере, в Сибирь. А так с ними всё в порядке. Конечно они не симулянты, но чересчур привыкли к мягкой постели и испортились.
- А кто в этом виноват, как не ты с Айрин? Они просто не могли вынести разлуки с вами. А где наша львица?
Джанет бросила на него неодобрительный взгляд.
- Это ты так относишься к сестре Моррисон?
- Ну, конечно. Именно её я называю львицей. И я сунул нос в её логово.