- Что вы, ваше высокоблагородие! - замахал руками Батако. - Как я могу вам не верить! Только ведь дело ваше служивое: сегодня вы тут, а завтра вас и в Тифлис могут перебросить! А обо мне и говорить нечего, найду я вам банду. А разве абреки мне это простят? Убьют меня, так хоть сыновья титул получат. За вас будут молиться!
"А этот простачок, - усмехнулся про себя начальник уезда, - не так уж прост".
- Ладно, будь по-твоему. - И Бакрадзе начал писать нужную бумагу. "Ты мне только помоги на банду выйти, а уж отправить тебя к праотцам с этой бумажкой я успею".
Глава восьмая
После праздника Тбаууацилла Васо вернулся окрыленный встречей с Ольгой и Габилой. Но радость его скоро померкла: отряд преследовали неудачи.
Началось с того, что какие-то подозрительные люди набрели на лагерь. Пришлось перебираться в другое место.
Потом от верного человека узнали, что Черный Датико собрался отнять скот у цхилонцев в счет подати. Устроили засаду - опять неудача. И скот не отбили, и в лагерь с двумя тяжело раненными вернулись.
Габила обещал помочь с патронами. Видно, тоже не получилось. Не было от него никаких вестей. А если еще глубже в сердце заглянуть, то сильнее всех бед угнетало Васо полное неведение о судьбе Ольги.
Решил он сам пойти. Один. Меньше риска. За себя оставил Нико.
- Опасное селение, - засопел, раскуривая трубку, Нико. - Четыре въезда. Наверняка на каждом по засаде.
- Зато в Цубене могут быть люди Габилы.
- Как ты их найдешь?
- Кричать буду, - усмехнулся Васо. - Найду, только бы они были там. Кое-кого я знаю… А ты, Авто, займись новичками. Хорошенько выспроси каждого: кто, откуда, что привело в отряд, откуда узнал, как нас найти? Всех сомнительных покажешь Нико, подумайте, как с ними быть. Ну, прощайте.
- Удачи тебе, - обнял юношу Нико. - Когда ждать?
- Неделю на все. Если не вернусь, значит, жду вашей помощи, если жив… А если подстрелят, отомстите, как надо!
- Возвращайся скорей! - Авто стиснул руку командира своей медвежьей лапищей.
…Когда над горами уже спускался вечер, Васо на отдохнувшем и не ожидавшем понуканий жеребце узкой, глубокой балкой выехал к Армазу. Впереди лежал аул Цубен.
Прежде чем направить коня к дороге на Цубен, Васо остановился в нерешительности. Все-таки друзья верно подсказывали ему: как на ладони аул. Четыре открытых въезда. Как тут сообразишь, где тебя ждут, а где нет? Это не родное селение, которое он мальчишкой излазил вдоль и поперек, каждая крыша, каждая щель знакома.
"А не заглянуть ли в тот дом, куда отвел меня в час тревоги из Цубена Илас? Это же где-то совсем рядом".
Васо стал вспоминать путь, которым они проскакали какое-то глухое ущелье.
"Да вот же оно!" - едва не вскрикнул он обрадованно, когда в свете угасающего дня увидел серую теснину, начинавшуюся с северной стороны аула. И главное, спуститься туда можно было минуя селение.
Несколько саклей лепились к крутому склону ущелья. Правда, дорога к аулу была хорошей - два всадника могли свободно проехать стремя к стремени.
Горный Закор, - вспомнилось название аула. - А как же звали хозяина сакли, которая дала нам приют? Гри… Гри… Да, Гри Черткоев. Отлично!
Взяв в правую руку винтовку, левой Васо дернул повод.
Первая сакля была черна, как закопченный старый таганок. Нет, это не та. Сакля, куда заходили они, была и опрятной, и просторной.
У хозяина, помнится, был здоровенный, едва ли не с теленка, волкодав, с которым не дай бог встретиться безоружным. Ага, вот и он. Лежит около двери сакли, положив голову на толстые лапы, прижав уши, - издалека, тем более сейчас в сумерках, можно принять за чурбак, на котором хозяин колет дрова. Лежит подобравшись, готовый в любую минуту броситься на непрошеного гостя, но также готовый, не шелохнувшись, не дрогнув ни единым мускулом, лишь следя внимательными, все замечающими глазами, пропустить с миром. Умный пес.
"Будь что будет", - решил Васо и легонько стукнул прикладом в низкую стенку забора. Шерсть на загривке волкодава встала дыбом, он оскалился, угрожающе зарычав; пес явно предупреждал, что если прохожий не оставит его обитель в покое, то пощады не жди.
На счастье, зная характер пса, из окошка сакли выглянул хозяин.
- Цыц! - строго крикнул он и, увидев черную бурку гостя, несколько замешкавшись, сказал: - Не беспокойся, добрый человек.
Он не прибавил слов, традиционных и святых для каждого горца, помнящего обычаи старины, о том, чтобы путник оказал честь дому, о том, чтоб прохожий стал гостем, и это насторожило Васо: не иначе, есть кто-то у него, что-то беспокоит хозяина. Чтобы не искушать судьбу, он дождался, когда хозяин выйдет во двор, и, приглушив голос, сказал:
- Здравствуй, Гри.
- Здравствуй, уважаемый, - ответил тот, но в голосе его по-прежнему не было ни радушия, ни теплоты.
- Вижу, ты не узнал меня? - Васо сдвинул папаху, открыв лоб.
- Нет, уважаемый, не узнал.
- Вспомни ночь последнего Тбаууацилла… Илас проводил меня к тебе в саклю…
Горец вгляделся, и лицо его осветилось радостью.
- Так ты Васо?
- Васо.
- Слава всевышнему! Что же мы стоим? Проходи, проходи, дорогой.
Гри взял под уздцы коня и повел к яслям. Васо проводил его взглядом и увидел у яслей другого, накрытого попоной коня, мирно жевавшего сено.
"Не ошибся: гость у него".
- Гри… - Васо положил руку на плечо хозяину, когда тот вернулся. - Может, не стоит заходить, чтоб лишние глаза меня видели? Если знаешь что-либо о Габиле, скажи, и я поеду. Я спешу, товарищи ждут.
- Вот из первых уст и узнаешь, - улыбнулся довольно Гри.
Он велел сыну, выглянувшему из сакли, положить хубаевскому кошо свежего сена, ослабить подпруги, укрыть и выразительно кивнул на дорогу.
Когда хозяин распахнул дверь, Васо не поверил глазам: за столом с аппетитом расправлялся с бараньей косточкой Илас.
Обрадовался и Илас:
- Вот это встреча!
Гри протянул рог с вином.
- Выпей, дорогой, взбодрись после дороги.
Васо принял рог. А жена Гри уже неслышно поставила перед ним большую чашку исходящего паром горохового супа с крупными кусками баранины. Давно не евший домашнего Васо без лишних слов принялся за еду. Понюхав мягкий чурек, он мелко покрошил его в суп и взялся за ложку.
Хлебосольный хозяин еще раз наполнил рог, но Васо мягко отвел его руку. Илас одобрительно подмигивал: "Ешь, друг, ешь. Все разговоры потом".
После обильной еды в теплой, уютной сакле гостей тянуло ко сну, и Гри предложил им воспользоваться маленькой угловой комнаткой:
- Вздремните немножко. Дорога, вижу, у вас впереди дальняя. Не опасайтесь, у моего старшего глаза как у совы - и ночью все видит. Спите спокойно.
Бросив на пол бурки, они легли.
Тело после долгой тряски в седле просило отдыха, а голова жаждала беседы.
- Не обложили вас ищейки? - спросил Васо.
- Нет пока. Хотя и душновато.
- Может, на подмогу подойти?
- Не надо. Драться-то пока не с кем. Одни засады. Цубен и Надабур обложили со всех сторон. Чего бы я тут сидел? Я бы к своим, в Цубен, заглянул.
- А я, честно говоря, только на тебя и рассчитывал. Тоже в Цубен собирался. Потом передумал.
- Правильно сделал. Как раз бы в когти угодил. Габилу в Цубене ждут-поджидают, думают, к старикам заглянет. Не трогают их, как приманку.
- Я тоже беспокоиться стал. Габила обещал наведаться.
- В Тифлисе он. Не вернулся еще.
- Патроны у нас на исходе. Где взять, ума не приложу.
- На ловца и зверь бежит, - улыбнулся, вытягиваясь на бурке, Илас. - Я тоже за патронами. Есть тут у нас недалеко надежный человек. Сообщил, что достал немного. Сколько бы ни достал, возьмешь половину.
- Спасибо, Илас. - Васо растроганно пожал руку юноши.
На душе у него стало спокойнее. Кажется, вернется в отряд не с пустыми руками. Одно беспокоило теперь: Ольга. Где она? Жива ли?
В другое время после такой дороги и ужина он бы уже храпел, едва коснувшись головой бурки, а сейчас ворочался с боку на бок, не зная, как подступить к Иласу с сокровенным.
- Как вы там? - спросил он. - Все живы-здоровы?
- Пока, слава богу, все хорошо, - позевывая, беззаботно ответил Илас.
Видевший, какими глазами глядел Васо на Ольгу во время праздника, как бледнел и краснел рядом с ней, Илас чувствовал, какого ответа ждет от него Васо, и добродушно усмехался про себя: "Ничего, дорогой, ничего. Я тебя еще поморю, поморю".
- А как… Ольга?
"Ага, не выдержал!" - удовлетворенно улыбнулся в темноте Илас и ответил безразлично, едва ли не с зевотой:
- А что Ольга? Ольга как все. Скажи лучше, как ты? Не присмотрел еще себе невесту? Не женился?
- Какая женитьба! О чем ты говоришь? Кто отдаст свою дочь абреку?
- А что тут такого? Мы свою сестру скоро выдадим…
"Неужели у них в отряде еще девушка есть, кроме Ольги? Или это он об Ольге говорит?" - леденея от безмятежного сообщения Иласа, подумал Васо.
- Зачем людям мешать, если у них любовь? - продолжал Илас. - Так ведь?.. Ты что молчишь? Не согласен?
- Отчего не согласен? - едва выдавил из себя срывающимся шепотом Васо. - Согласен. И кто же будет мужем Ольги?
Илас сделал вид, что не расслышал вопроса, и начал говорить о том, как Габила собирается ударить по княжеским усадьбам.
Но только он остановился, Васо повторил свой вопрос:
- Так кто же станет мужем Ольги?
- Вот чудак человек! Это уж кого Ольга выберет, тот и станет…