В славные старые дни бизонов и индейцев они были компаньонами Джека Дэвона. Тогда они все трое вместе охотились, выслеживали зверя, дрались с индейцами, снимали скальпы, прорывались сквозь опасности, стрельбу и торговцев виски, искали золото, пытались его добывать. Поэтому, когда Джек Дэвон обосновался на этом ранчо, считалось совершенно естественным, что Гарри и Джим могут приходить сюда и уходить отсюда, когда им заблагорассудится.
И они часто наведывались, приносили и дарили Дэвону шкурки, патроны, оружие. А если, случалось, являлись с пустыми руками, то это не имело никакого значения. Приезжая, Джим и Гарри ставили лошадей в сарай, если была плохая погода, или пускали их попастись, если было тепло, и вламывались в дом с седлами, уздечками, которые вешали в комнате для умывания. Они приветствовали всю семью коротким "Привет!", даже если отсутствовали целых полгода, а потом присаживались и раскуривали трубки.
Мать Дэвона всегда ворчала, когда заявлялась эта пара. Они могли остаться здесь на день или на целую зиму, но, на сколько бы ни пожаловали, и пальцем не шевельнули, чтобы поколоть дрова, поухаживать за лошадьми или сделать еще что-нибудь полезное для дома. Лишь немного помогали Джеку Дэвону с коровами, и это было все.
- Они думают, что я скво? - ворчала миссис Дэвон.
Но однажды рассказала сыну, как мимо проезжал бродяга и ворвался в хижину с ружьем наготове, а Гарри собственной персоной выкинул его вон, сломал ружье о колено и бросил его вслед разбойнику.
После смерти миссис Дэвон Джим и Гарри стали заезжать почаще. Возраст брал свое - их поездки стали давать меньше прибыли. А когда скончался Джек Дэвон, так и остались здесь, заботясь о все уменьшающемся стаде. Большая его часть была распродана мясникам в Уэст-Лондоне.
Остановившись на пороге, Уолтер Дэвон немного понаблюдал за ними с насмешливым огоньком в глазах. Джим, высокий, стройный, с седыми волосами и белоснежной бородкой, был, как всегда, исполнен достоинства, только стал немного медлителен в движениях, которые у него раньше были по-кошачьи быстры.
Гарри стал на полфута ниже, чем в свои лучшие времена, немного согнулся в поясе, его громадные плечи чуть обвисли. Но большие старые руки были по-прежнему сильны.
Сейчас он хлопотал у печки, поднимая в воздух тучи золы, Джим с достоинством накрывал стол, расстелив на нем рваную красную скатерть. Оба продолжали работать, несмотря на то, что в проеме двери застыл Уолтер - возраст застлал им глаза.
Дуновение золы достигло носа Джима, он чихнул, и оловянные кружки рискованно зазвенели у него в руках.
- Если бы ты был в лагере, - сказал Джим, - то своим шумом разбудил бы всех на окружности в десять миль. А у печи поднимаешь столько пыли, что можно задохнуться.
- Здесь тебе не индейский совет, - огрызнулся Гарри. - Готовь тесто для лепешек и заткнись.
- Лепешки уже готовы, - сообщил Джим.
Он вытащил их из шкафчика. От жары и времени они превратились в камень.
- Из этих лепешек можно построить дом, - заметил Гарри.
- Если и немножко суховаты, то очень полезны для твоего желудка, - парировал Джим. - Ничего, побольше поработаешь беззубыми челюстями, хоть поменьше будешь болтать.
- Хэлло! - громко произнес Дэвон.
От неожиданности оба старика быстро повернулись к нему. Гарри инстинктивно схватил кочергу с такой силой, что тяжелая железная палка задрожала, а рука Джима дернулась вниз, к револьверу. Но тут они рассмотрели визитера, и их лица расплылись в широких улыбках.
Глава 8
ПРОТИВОРЕЧИВЫЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ
Старики оказали Дэвону самый радушный прием. Они редко его видели, Уолтер был далек от них по своим взглядам, и вообще принадлежал к другому поколению, но он был сыном Джека Дэвона, а поэтому не мог быть не прав!
Они усадили его на лучший стул, предложили табак для жевания и для трубки, а когда тот отказался, поторопились накормить.
На столе появился поджаренный на открытом огне кролик, чье мясо было таким нежным, что отставало от костей, только что испеченные кукурузные лепешки и благоухающий дикий мед, с которым их надлежало есть, сладкие дыни, выросшие на краях водяных резервуаров, в местах, отгороженных от скота.
Эти старики, когда хотели, вели себя как настоящие аристократы и своими изящными манерами могли бы сойти за королей. А когда после еды они закурили трубки, в жалкую маленькую хижину как бы ярким солнечным светом ворвались воспоминания о славных прошедших днях.
Когда Джим вышел за дровами, чтобы подогреть воду для мытья посуды, Дэвон произнес:
- А он выглядит таким же бодрым, как всегда.
- Джим как тростник, - возразил Гарри, покачав головой. - Как тростник, который потерял сердцевину и становится коричневым к концу года.
- Что ты хочешь этим сказать, Гарри?
- Я боюсь за Джима, - был ответ. - Теперь он уже не может ходить вверх и вниз по склонам холмов, как делал всего несколько лет назад. Он так изменился! Похоже, ощущает себя стариком куда больше, чем есть на самом деле, и я могу сказать тебе причину!
- Хотелось бы знать.
- Это недостаток образования, Уолт. Будь я проклят, если это не так. Конечно, книги - совсем не то, что можно иметь, когда живешь в прериях и каждое утро взваливаешь на свои плечи груз с олениной. Но когда ты хоть немного оседаешь на месте, особенно на длинную зиму, вот тогда очень полезно заниматься образованием. Вот я, например, зимой только и делаю, что наслаждаюсь чтением.
- И что же ты читаешь, Гарри?
- Я очень аккуратно собираю газеты. Набрал их уже целый ящик. Вон тот! И в зимние вечера, когда я заканчиваю чистить и выделывать шкурки или делать что-то еще, прежде чем заснуть, читаю пару часов. А у Джима об этом нет никакого понятия. Он не знает, как провести время, и это о многом говорит. Только и может, что плести из конского волоса уздечки или веревки. А когда устает от этого, начинает рассказывать мне длинные истории, которые я уже много раз слышал!
Вернулся Джим, вода была поставлена на плиту, и тут со стороны загона послышалось громкое ржание.
- Опять эта чертова дикая лошадка! - забеспокоился Гарри. - Старается залезть в загон и потолковать с твоим мерином. Ну погоди, я сейчас вытяну ее жердью по ребрам! - Он быстро вскочил, что никак не вязалось с его возрастом, и вышел на улицу.
Старина Джим посмотрел вслед своему товарищу и покачал головой. Потом глубоким, чуть дрожащим мягким голосом поинтересовался:
- Ты не заметил, что случилось с бедным старым Гарри?
- А что? - удивился Дэвон.
- Не заметил в нем перемены?
- Совсем ничего не заметил. Мне кажется, он все тот же старина Гарри.
Джим задумчиво покачал головой:
- Ты не видишь его так близко изо дня в день. Поэтому и не замечаешь изменений. Но я-то их вижу! Вот посмотри, как он вскочил и выбежал наружу за лошаденкой. А я-то знавал дни, когда целое проклятое племя шайенов не могло ему испортить послеобеденную трубку. Гарри стал другим. Он уже собой не владеет.
- А в чем же причина, Джим?
Джим подошел поближе и понизил голос так, что его едва стало слышно:
- В том, что он потерял зубы. У него осталось их всего два, да и то один из них начал шататься. Просто не знаю, что будет с бедным старым Гарри. Это значит, за ним придется ухаживать, как за ребенком, мелко крошить ему пищу - это ему-то, который мог зубами разорвать ногу бизона. Да, сэр, время бежит, мне с Гарри придется туго, когда настанут скверные времена и он совсем состарится! - Тут Джим увидел в заднюю дверь что-то такое, что его напугало, он подскочил к ней и закричал: - Гарри, ты, кривоногий хромой идиот! Оставь эту лошадь, слышишь?
- Я проучу ее, она у меня узнает! - послышался в отдалении бас Гарри. - Я ей покажу!
- Оставь эту лошадь! - еще громче заорал Джим и бросился к дверям.
Вскоре оба вернулись, продолжая разговаривать.
- А чья это лошадь? - спросил Джим.
- Черт меня побери, если я знаю, - ответил Гарри. - А ты знаешь?
- Нет. Я забыл, какая из двух в той упряжке была моей, но на днях, может быть, вспомню. Если окажется, что ты обижал мою лошадь, то жди неприятностей, приятель!
Тут оба старика увидели, что Дэвон стоит у таза для мытья посуды, и одновременно издали испуганный возглас.
- Вы только посмотрите! - воскликнул Гарри. - Мы там крутимся вокруг бессловесной лошадки, а сын Джека Дэвона возится с грязной посудой, как паршивая индейская скво!
Джим промолчал, схватил грязное кухонное полотенце и принялся вытирать миски.
Глава 9
РЕШИТЕЛЬНЫЙ ХОД ДЖИМА
- Эй! - пробормотал Гарри, выглянув в дверь и прикрыв рукой глаза. - Это не Стив Мелони едет вон там?
Джим тоже подошел к двери и выглянул наружу:
- Бедный старый Гарри, твои глаза, похоже, совсем сдают! Не видишь, что ли, что это человек того босса, Такера Винсента? Это Уэй. Я могу узнать его за пять миль по тому, как он косо сидит в седле!
Наконец всадник подъехал к хижине и слез с отделанного серебром мексиканского седла. Это был длиннолицый мужчина в годах, кричаще одетый в стиле мексиканского кабальеро в праздничный день, начиная от нарядной короткой куртки и кончая яркими украшениями на брюках. Звеня шпорами, он вошел в дом и сдвинул на затылок свое широкое сомбреро.
- Хэлло, Гарри и Джим! - Затем повернулся к Дэвону. - А вы - Уолт Дэвон, не так ли?
- Да.
- Мое имя - Уэй. Я приехал поговорить с вами по поручению Такера Винсента.
- Не знаю никакого Такера Винсента.
Мистер Уэй запнулся, закрыл рот, выпучил глаза, но наконец выговорил:
- Вы не знаете Такера Винсента?
В разговор вмешался Гарри: