4
- Надо уходить, товарищ капитан, - сказала радистка.
- Куда?
- Все равно. Надо искать дорогу.
- Дорогу? Ты думаешь, что говоришь?!
Радистка помолчала.
- Товарищ капитан, - сказала она, - разрешите, я объясню.
- Ну!
- Товарищ капитан, вы по званию старше и по должности. Вы командир. Но сейчас доверьтесь мне. Здесь оставаться нельзя, а пашней далеко не уйдешь… Надо искать дорогу.
- Где?! И зачем? Там фрицы!
- Нет там никаких фрицев, - сказала радистка. - Чего им ночью на дорогах торчать? Спят они ночью.
Бунцев покосился на Кротову.
- А ты ходила по дорогам? В тылу у немца, ходила?
- Ходила, товарищ капитан, - сказала радистка. - Вы доверьтесь. Пойдем!
Бунцев еще раз огляделся.
"А почему бы и нет?" - подумал он.
- Хорошо, веди, - сказал Бунцев вслух. - Куда пойдем?
- Туда, - не задумываясь, ответила Кротова и махнула рукой в сторону пожара.
- Туда?.. Город же там!
- Идите, идите, товарищ капитан! - позвала Кротова уже из темноты.
Каждые тридцать - сорок шагов они останавливались, нагибались, ножами счищали с унтов толстые, липкие ломти грязи. Бунцев вспотел. Он расстегнул меховую куртку, распахнул ворот комбинезона, снял шлем, но все равно ему было жарко и все равно приходилось отирать льющийся на глаза пот.
Радистка забирала влево. Полоса побледневшего зарева тянулась теперь по правую руку, и летчики шли вдоль этой далекой полосы.
"На восток идем, а надо на запад…" - думал Бунцев.
- Где твоя дорога? - спросил он Кротову на первой же остановке.
- Где-нибудь тут, близко, - сказала радистка.
- Откуда видно, что близко?
- Так ведь мы город огибаем, - сказала радистка. - Значит, должны на дорогу натолкнуться. Ведь какие-нибудь дороги в город ведут?
Бунцев промолчал. До такой простой истины можно было додуматься самому.
"Нервочки! - зло сказал он себе. - Нервочки!"
Они не сделали и сотни шагов, как радистка подняла руку.
- Что?
- Дорога, товарищ капитан.
Шоссе отделял от пашни неглубокий кювет. Радистка перебралась через кювет и ожидала капитана.
- Ну, и что теперь? - отрывисто спросил Бунцев. - Нам же на запад, к Телкину!..
Кротова открыто стояла посреди пустынного шоссе, поправляла унты. Разогнула спину.
- Вы не охотник, товарищ капитан?
- При чем тут охота?
- Утку, знаете, как стреляют?
- Лекцию читаешь?
- На перелете ее стреляют, - сказала радистка. - Она с кормежки на дневку всегда одним прямым путем летит. Здесь ее и колотят.
Это была вторая простая истина, но Бунцев не захотел принять ее.
- Так, - сказал он. - Утка, значит, прямиком летит… А кто петляет, ты знаешь?
- Заяц петляет, - невозмутимо ответила Кротова. - И если хорошо петляет - гончие лапы собьют, пока разыщут, товарищ капитан.
Бунцев еще не перешагнул кювет.
- Все равно, - сказал он. - Все равно. Не дождутся, гады, чтобы я от них по кустам и канавам хоронился. Пусть приходят. Шесть пуль - им, седьмую - себе.
- Нет! Шесть пуль им - мало! - жестко пояснила Кротова, - Больше можно. - И напомнила: - Надо идти, товарищ капитан.
…Сумрак медленно, нехотя отступал, и, продолжая идти в нескольких шагах за Кротовой, Бунцев Еидел уже не только движущееся живое пятно, а различал шлем радистки, линию мехового воротника, покатые плечи, короткие, неестественно толстые в унтах ноги.
Шоссе по-прежнему вело в безлюдную серую мглу, но глаз уже угадывал, где асфальт натыкается на щебенку обочин, а бурая пашня - на травянистые откосы кюветов.
Бунцев оглядывался, напрягал слух: в неясных звуках этой выморочной поры ему чудились звуки погони. И хотя радистка теперь удалялась от города, ее спокойствие Бунцева тревожило.
- Смотри, рассветет скоро! - предупредил Бунцев.
- Ничего. Нам бы проселок найти, - не останавливаясь, ответила Кротова. - Свернем на проселок - разберемся…
- Рассветет - поздно разбираться будет, - сказал Бунцев.
Проселок попался шагов через пятьсот. Бунцев и Кротова свернули, около получаса шли на юго-запад, натолкнулись на тропу и пошли тропой.
Небо посветлело. Ночной бесцветный мир обретал первые краски. Прибитая тропа серела среди поля - бурого поблизости и по-прежнему черного вдали. Белесыми вихрами торчали рядом с тропой кустики полыни. Показалась стена неубранной кукурузы. Она уже не была сплошной: глаз различал отдельные стебли, листья, обломанные верхушки растений.
Зарево пожара над станцией Наддетьхаза потускнело. Стало видно: в небо поднимаются клубы дыма.
Кротова приглядывалась к окрестности. Остановилась.
- Придется там, - кивнула она в сторону кукурузы. - Очень светло…
- Сворачиваем?
- Надо найти межу. На меже следы незаметней.
Они пробирались межой, пока кукуруза не поредела, пока не открылось новое поле, а за этим новым полем, в километре от летчиков, - темнеющие среди деревьев крыши хутора.
Кротова повернула обратно. Летчики петляли по кукурузе, раздвигая толстые стебли, ступая по оборванным, побелевшим листьям. Кое-где под ногой хрустели обглоданные початки.
Бунцев молчал. Он понимал: радистка "путает след". Что ж? Может, это выручит. Конечно, если немцы всерьез станут искать, то…
Кукуруза опять поредела. Бунцев узнал за стеблями то самое поле, ту самую тропу, с которой они свернули.
Радистка уже расстегнула куртку, бросила наземь кусок парашютного полотна, опустилась на него.
- Здесь, - сказала радистка. - Если по следу пойдут, мы их первые заметим.
И, вытащив пистолет, положила рядом с собой.
Глава вторая
1
В ернувшись к себе после осмотра места падения русского самолета, начальник разведывательного отдела армии майор Вольф приказал денщику подать горячей воды и приготовить свежий мундир. Майор долго и тщательно мылся, смывая гарь и сажу. Горячая вода, хрустящее белье, отглаженный китель мало-помалу возвращали равновесие духа, приглушали досаду. Майор уже спокойней думал о том, что осмотр почти ничего не дал. Но в запасе оставался пленный русский летчик.
Вольф аккуратно разобрал перед зеркалом пробор в длинных, прямых волосах, смочил волосы одеколоном, придавил щеткой, скупо улыбнулся глядящему на него из глубины зеркала сухощавому, еще очень молодому на вид офицеру.
Что ни говори, а выглядит он отлично, и вся жизнь еще впереди!
Выпив кофе, майор Вольф приказал денщику убирать, а сам прошел в кабинет. В приемной располагался адъютант Вольфа лейтенант Миних. Здесь же стояла походная койка лейтенанта.
- Хайль Гитлер! - вытянулся Миних навстречу своему шефу.
- Хайль Гитлер! - ответил Вольф.
- Пакет от заместителя командующего, - доложил адъютант.
- Принесите. Больше ничего нового?
- Больше ничего, господин майор.