- Для того, чтобы драться со мною смертным боем. Результат последнего был печален для него: он пал в этом бою мертвым.
- Государь! - крикнул герцог. - Этот негодяй лжет! Я догадываюсь, как было дело. Арнембург вошел в тюрьму, чтобы проверить, все ли в порядке, а эти господа напали на него сзади и убили его; затем один из них воспользовался доспехами Арнембурга, чтобы скрыться бегством.
Лагир дал герцогу договорить до конца, а после того поднял на него спокойный, гордый взгляд и сказал:
- Посмотрите на меня хорошенько, ваше высочество, и скажите, на кого я больше похож: на дворянина или на убийцу?
Тон, которым были сказаны эти слова, отличался такой благородной, гордой простотой, что король невольно посмотрел на гасконца с симпатией.
XVI
Итак, Гектор появился в доме Лашенея в тот самый момент, когда Ноэ серьезно задумывался, как ему взять с собой захваченное золото. Кроме того, это появление было на руку Ноэ еще и по другим мотивам, и он не замедлил открыть их.
- Насколько я могу судить, я явился сюда очень кстати! - сказал Гектор. - Еще бы! - ответил Ноэ. - Но как ты попал сюда, дружище? - Через дверь, которую, должно быть, забыли запереть!
- Ну, так поручаю тебе господина Лашенея, а сам я пойду и запру дверь, чтобы затем поговорить с милейшим хозяином этого дома без помехи. Только не спускай с него глаз, а то он мигом сбежит.
- Но на что я вам нужен? - взмолился Лашеней. - Ведь я отдал вам все, что имел!
- А вот я сейчас приду, тогда вы и узнаете, - ответил Ноэ и отправился запереть дверь. Вернувшись, он уселся и сказал: - Ну, теперь поговорим. Известно ли вам, кто я такой? - Нет, вы не сказали мне своего имени. - Так знайте: я - граф Амори де Ноэ! - Ближайший друг наваррского короля? - Вот именно!
Лашеней почувствовал, что у него на голове волосы становятся дыбом.
- Согласитесь, - продолжал Ноэ, что вам не очень-то везет. Еле-еле избавившись от наваррского короля, вы попадаете в руки к его ближайшему другу? - Но что же вам нужно от меня?
- То же самое, что было нужно от тебя моему повелителю: я хочу знать шифр документа, где написаны имена участников" великого дня ".
- Требуйте от меня что хотите, только не этого! - упавшим голосом ответил старик. - Ну, так мы убьем тебя!
- Что же, убейте!.. Но то, что вы добиваетесь узнать от меня, я не могу сказать вам.
По тону, которым говорил Лашеней, Ноэ понял, что угрозами от старика ничего не добьешься. Поэтому он решил прибегнуть к другим средствам и сказал: - Ну нет, милейший, ты у нас заговоришь! Убить-то мы тебя убьем, только не сразу, а понемножку. Гектор, высеки огня и зажги факел… Вот так! Ну, а теперь возьмем-ка уважаемого господина Лашенея и припечем ему пятки. Небось тогда заговорит. Почувствовав жгучую боль, суконщик лишился всего своего мужества.
- Хорошо, я все скажу, только не жгите меня! - закричал он.
Ноэ и Гектор выпустили его, и Лашеней с покорным видом, обманувшим даже такого проницательного человека, как Ноэ, сказал:
- Обещаете ли вы, что возьмете меня под свою защиту, когда я предам герцога Гиза? - Обещаем.
- Что же, я уступаю силе, так как не хочу быть сожженным заживо. Вот здесь, за этим шкафом, имеется тайник, где хранятся все секреты Лотарингского дома. Помогите мне отодвинуть шкаф.
Ноэ и Гектор живо отодвинули шкаф, и за ним действительно обнаружилась железная дверь. Лашеней нащупал тайную пружину, нажал ее, дверь раскрылась, и в тот же момент Лашеней скрылся за ней; прежде чем Ноэ и Гектор успели вскрикнуть, скрип запираемых изнутри засовов показал им, что хитрый старик находится уже за пределами досягаемости.
- Этого еще недоставало! - воскликнул Ноэ. - Теперь хитрый старикашка побежит к герцогу Гизу, и если мы не поспешим уйти отсюда и захватить с собой золото, то нас накроют, как крыс в западне. - Да, но не оставлять же золото здесь? - заметил Гектор.
- О, нет, оно нам очень пригодится, потому что главная сила Гиза в свободном распоряжении средствами, и, отобрав это золото, мы внесем некоторое равновесие сил. Поэтому я думаю сделать вот что. Ведь тебя никто не знает, и ты сможешь совершенно безопасно добраться до Маликана. Покажи ему вот это кольцо, - Ноэ снял с пальца и отдал Гектору перстень. который всегда носил на правой руке, - тогда Маликан узнает, что ты явился от моего имени. Ты возьмешь у него простую поддевку, которая придаст тебе вид слуги из небогатого дома. Затем Маликан даст тебе мула и корзины, и ты вернешься с ними сюда; а я буду здесь ждать тебя.
- Хорошо! - сказал Гектор и отправился в путь. Гектор хорошо знал Маликана, бывшего очень популярным кабатчиком в местности поблизости от луврского дворца, но Маликан не знал Гектора и при входе весьма равнодушно посмотрел на него: несчастный Маликан ломал себе голову, как предупредить Миетту о постигшем Ноэ несчастье, и все постороннее для него не существовало.
Однако как же изменилось его лицо, когда гасконец, подойдя к нему, сказал по-беарнски: - Знакомо ли вам это кольцо? - О, конечно, - ответил Маликан, - мой бедный племянник… - Я его друг! - Уж не принимали ли вы участия… - Меня зовут Гектор.
- Теперь я все знаю! Но при каких обстоятельствах попало к вам это кольцо? - Ноэ только что дал мне его. - Как только что?
- Я забыл сказать вам, что ему удалось бежать. Вот он и посылает меня к вам.
- Он хочет укрыться у меня? Да ведь первым делом кинутся искать его у меня в доме! Гектор успокоил Маликана и рассказал ему, в чем дело.
- Но у меня немыслимо спрятать золото, - сказал тогда кабатчик. - Подумайте сами: королевские стражники могуч прийти ко мне, чтобы искать Ноэ, и найдут спрятанное золото. - Вы правы. Но как же быть тогда?
- Скажите Ноэ, чтобы он отправился в Шайльо. Он поймет, что я имею в виду.
- Хорошо, я скажу. Теперь вот еще что: не знаете ли вы, удалось ли нашему королю благополучно добраться домой?
- Да, он в Лувре. Он вернулся туда в обществе Пибрака, которому известно все.
С помощью Маликана Гектор переоделся и стал совершенно неузнаваемым. Прихватив еще перемену платья для Ноэ, он отправился с мулом к дому Лашенея. Здесь он и Ноэ нагрузили кожаными мешками с золотом корзины, подвешенные по бокам мула, и отправились в Шайльо, где как, быть может, помнит читатель, жила тетка Вильгельма Верконсина, преданного слуги Сарры Лорьо.
XVII
Итак, ответ Лагира произвел очень благоприятное впечатление на короля, который сказал ему:
- Хорошо, я готов верить, что вы убили этого человека в честном бою. Но что вы ответите мне, если я спрошу вас, зачем вы вздумали похищать королеву-мать? - Государь, я гугенот!
Лагир лгал: он был католиком, но для удачного проведения намеченного им плана защиты Генриха Наваррского так было гораздо удобнее.
- А, так вы гугенот! - сказал король. - Хорошо, но что же из этого?
- В наших глазах, государь, в глазах этой несчастной, но честной и преданной вашему величеству кучки людей самым ожесточенным врагом является сначала его высочество герцог Гиз, а… потом… Лагир запнулся. - Говорите, не бойтесь! - А потом: королева-мать. - И вы осмелились поднять на нее руку? - Да, государь. - Чего вы хотели достигнуть этим?
- Мы хотели ценой свободы ее величества купить себе безопасность и спокойствие.
- Значит, вы признаетесь в этом государственном преступлении?
- С нашей точки зрения, это не преступление, государь, а законная самозащита.
- У вас было трое товарищей, - продолжал король. - Назовите мне их имена! - Нет, ваше величество, этого я не сделаю даже под пыткой. - Берегитесь! - крикнул король, гневно топая ногой.
- Государь, - гордо ответил Лагир, - мое тело принадлежит людям, моя жизнь - королю, моя душа - Богу. Король может приговорить меня к смерти, люди могут исполнить этот приговор но лишь Бог может избавить меня от данной клятвы. - А, значит, вы поклялись молчать? - Да, государь.
- И не выдадите сообщников, даже если я обещаю помиловать вас? - Я не прошу помиловать, государь.
- Это будет бесцельная жертва, друг мой, потому что графа де Ноэ все равно найдут, и тогда все и помимо вас объяснится.
- Граф де Ноэ? - с видом крайнего изумления повторил Лагир. - При чем же здесь граф де Ноэ? Он меня едва ли и в лицо-то знает, так как я сам видел его только мельком несколько раз.
- Как? - крикнул герцог Гиз, пораженный этой спокойной наглостью. - Вы будете уверять, что незнакомы с графом де Ноэ, когда он был взят в плен вместе с вами и сидел в этой самой камере?
- Я ровно ничего не понимаю, ваше высочество, - ответил Лагир, пожимая плечами. - Моим товарищем по несчастью оказался человек, которого при французском дворе ровно никто не знает. Скажу больше, даже я сам не знаю, кто он, так как этот гасконец был мне представлен под именем "товарища Гонтрана". Но этот Гонтран был до того чужим в Париже, что не мог никак разобраться в улицах и вечно путался.
Король повернулся к остолбеневшему Генриху Гизу и строго спросил: - Что же все это значит, герцог?
- Но, государь, - воскликнул тот, - уверяю вас, что человек, убежавший ночью из этой тюрьмы, был граф Амори де Ноэ, интимнейший друг наваррского короля.
- А, теперь я все понимаю! - сказал Лагир, хлопая себя по лбу. - Что вы хотите сказать? - обернулся к нему король.
- Да видите ли, ваше величество, правда, я с товарищами осмелился устроить заговор против королевы-матери, ну, а его высочество герцог Гиз кует заговоры не только против вашего величества, но также и против наваррского короля. Король с увеличивающимся гневом топнул ногой и крикнул: - Да говорите же толком, черт возьми!