* * *
На каменную плиту Платон сразу обратил внимание. Участок дна покрывал гладкий песок и посреди - эта плита, то ли сброшенная сюда кем-то, то ли перенесенная нарочно. На плите - ни наростов, ни ракушечника. Возможно, наросты какие-то были, но… Их счистили. На камне даже в мутноватой воде можно было различить рельеф: фигуры дерущихся воинов. Два войска шли друг на друга. Каждый воин стоял за другим в плотном строю, все вместе - маленькая армия, монолит. Так изображали войска рельефы древних египтян. Этот эгейских рельеф, несомненно, хранил следы архаики. Из тел воинов, что стояли впереди, торчали обломки то ли дротиков, то стрел - не поймешь. Или это морская вода изъязвила каменные тела не хуже стрел? Теперь уже вряд ли можно найти ответ. Время расправляется прежде всего с мелочами. И потому археологи так ценят именно мелочи. Те, которые гуманоиды или негуманоиды в своей повседневной жизни никогда не замечают. Вот, к примеру, этот значок над головой одного из воинов - при первом взгляде похож на клубок ниток… Но, может быть, это изображение кометы, увиденной воинами в день гибели - дурной знак для одних, символ победы - для других.
И тут Атлантиде почудилось, что на него сверху движется что-то. Он поднял голову. На дно опускалось тело эгейца. Эгеец тонул? Платон изумился. Разве может эгеец утонуть? А вокруг тела судорожно извивались щупальца, бурые клубы вспухали и тут же таяли в воде. Тело коснулось дна… Археолог увидел, что из груди эгейца торчит металлическая полоса… Платон подплыл ближе. Меч с длинной неудобной рукоятью. А темные клубы в воде - это кровь… Эгеец был проткнут насквозь. Атлантида поднял голову. Наверху мелькали тени. Пять или шесть. Они кружили друг за другом. Блеснуло что-то… Еще одна вспышка. Мечи? Там, на поверхности, происходило сражение. Ну и ну! А еще Дерпфельд утверждал, что эгейцы в этот период безобидны.
Один из бойцов нырнул в глубину и поплыл, яростно работая хвостом. Он несся, как торпеда. За беглецом устремились сразу двое. Остальные продолжали кружить у поверхности. Платон счел за лучшее отплыть подальше: в силе и ловкости под водой состязаться с эгейцами ему не стоило. Другое дело суша. Один из преследователей настиг беглеца и ударил мечом. Не слишком профессионально - удар рассек лишь кожу и жир на загривке. Беглец перевернулся в воде, бурое облачко окутало тело, бесчисленные щупальца исполнили хаотический танец, но в следующий миг раненый поплыл дальше. А преследователи притормозили. Атлантиде это очень не понравилось. Особенно, как они переглядывались и подавали лентами-щупальцами знаки друг другу… Наверняка они переговаривались с помощью жестов. Археолог не знал, что делать: пуститься наутек? Или ожидать удара и… Морды эгейцев, лишенные масок, выражали что-то похожее на удивление. Но вряд ли эти двое были удивлены. Они оскалились, обнажая отнюдь не мелкие зубы, и поплыли на Платона, постепенно набирая скорость. У каждого в лентообразном щупальце был зажат самодельный меч с длинной рукоятью. Атлантида прицелился в того, что плыл впереди, из бластера. Эгеец заметил нацеленный в него "фараон" и вильнул в сторону…
Тут кто-то ухватил археолога за руку. Платон обернулся. Стато обвил щупальце вокруг его запястья и тащил за собой. Взмах человеческих ласт, удар эгейского хвоста, и они пустились наутек. Бессмысленное бегство. Их преследователи были куда проворнее. Платон хотел выстрелить, но Стато тащил и тащил его за собой, а рука археолога оказалась намертво захлестнута лентой щупальца. Они пытались пробиться к берегу. Археолог обернулся. Эгейцы были уже близко. И, главное, отрезали их от острова. Один преследователь вновь намного опередил другого. Клинок в его щупальцах довольно широкий, и острие кажется не особенно острым, закругленным даже. Таким клинком надо рубить, а не колоть. Но силы эгейцам, как видно, не занимать. Все семь щупальцев единым жгутом сплелись вокруг рукояти. Мгновение - и меч вонзится Платону меж лопаток. Атлантида перехватил бластер в левую руку и нажал на спусковой крючок. Но где же луч? Нажал на крючок еще раз и еще… Все с тем же эффектом. В этот момент Стато отпустил его руку. Платон отшвырнул бластер и выхватил нож. Вновь эгеец устремился в атаку. Махнул мечом. Но так медленно и так неумело, что археолог сумел ускользнуть от удара. И, поднырнув, вонзил нож эгейцу в горло. Ленты-щупальца раненого задергались в конвульсиях. Но некогда было наблюдать за агонией - второй преследователь был рядом. Атлантида нырнул - там, внизу, он оставил свой землесос. Археолог успел добраться до агрегата прежде эгейца. Теперь включить и… Сразу поднялось густое облако ила. Платон повернул сопло и направил на преследователя. Мощная труба вмиг засосала морду эгейца. Атлантида подплыл и ножом отсек щупальце вместе с мечом. Потом остальные укоротил наполовину и… лишь после этого выключил землесос. Эгеец рванулся к поверхности - запас воздуха в его легких давно иссяк. Платон, держа в одной руке трофейный меч, в другой нож, поплыл к берегу. Стато тут же присоединился к нему. Его щупальца изображали что-то похожее на победный танец. Археолог вынырнул на поверхность. Совсем рядом кипела белая пена прибоя. Берег был каменистый - крупная галька и повсюду валуны. Возможно, эти камни - обломки прежних строений. За годы и годы волны прибоя обкатали их, превратив в гладкие бесформенные болванки. Платон выбрался из воды и присел на камни, сдернул маску адаптера. А что если остальные сейчас кинутся к берегу и… Ну уж на суше Атлантида им покажет! Из волн высунулась голова эгейца. Платон усмехнулся. Лучше расправиться с тварью сразу, пока он не добрался до кресла-антиграва. Мощное тело уже ползло по гальке, не обращая внимания на кипящую вокруг белую пену. Да это же Стато! Платон вздохнул с облегчением.
- Как ты их… как ты их… - восторженно бормотал Стато, на брюхе выползая на берег.
Тут археолог заметил парящего над водой в кресле-антиграве эгейца. Кресло было цвета морской волны, бронежилет, перчатки и маска - тоже. Даже волосы у эгейца были под цвет моря и напоминали водоросли. Незнакомец рассматривал поверхность Океана в какой-то прибор. Затем повернулся и принялся изучать Платона и Стато. Что делать, если этот тоже кинется в атаку? Хорошо, если с мечом… А если с бластером? Незнакомец убрал прибор и стал снижаться, явно направляясь к археологу и его спутнику.
- Что ему надо? - спросил Атлантида и поудобнее перехватил рукоять меча. Нож он уже вложил в кармашек-ножны на плече.
"Что если метнуть нож?"-мелькнула мысль. Платон не был уверен, что сможет попасть в шею - метать нож в броненагрудник не имело смысла.
- Он сейчас выразит тебе восхищение, - уверенно шепнул Стато.
Подлетев, зеленелицый резко осадил кресло и сказал на ломаном космолингве.
- Мгмо… всхищн…
Как ни странно, Стато оказался прав. Далее эгеец заговорил на своем языке. Стато переводил:
- Мгмо в восторге от действий великого воина. Великий воин так легко несет прибой смерти. Мгмо нижайше просит разрешения измерить интеллект великого воина.
- А если я откажусь? - Археолог разозлился. Его чуть не прикончили, а этот зеленолицый собрался измерять интеллект потенциальной добычи.
- Мгмо умоляет не отказывать ему в такой малости. Великий воин должен быть… - Стато задумался, подбирая подходящее слово. - Великодушен…
- Ну, хорошо, - профессор Рассольников согласился. - Но я и так могу сообщить…
- Нет, нет! Мгмо умоляет разрешить ему собрать данные о вашей превосходной личности.
- Кш-кш… - заверещал эгеец.
Эгеец протянул археологу квадратный приборчик - и Платон узнал в нем универсальный измеритель К, правда, устаревшего образца. Впрочем, отвечать на вопросы не нужно - надо лишь приложить датчики к виску. Что профессор и сделал.
- О! - восхищенно выдохнул Стато. А Мгмо залепетал на своем эгейском. Одно слово Платон узнал.
- Кш-кш… - лепетал пораженный эгеец. Что означало "восхищен, восхищен!"
Тем временем участники сражения по одному выбирались на ближайшие камни. Вытащили за собой и два трупа. Один - тот, что был убит в самом начале своими, второго прикончил Атлантида. Следом появился пострадавший. Он успел обмазать обрубки щупальцев какой-то дрянью, и теперь с них сочилась не кровь, а густая лиловая жидкость.
- Смерть, - прошептал Стато. Нос у стража побелел. И здоровяк-эгеец юркнул за спину профессора. - Такой легкий прибой смерти… Легкий прибой… легкий прибой… Больше не будет ступеней… ни одной ступени…
Мгмо извинился и полетел к потрепанному воинству. Из горла его рвались одни шипящие.
- Кажется, наш великолепный Мгмо разъярен, - заметил Атлантида с усмешкой.
- Он говорит, что его солдаты должны драться, как ты. Ты - великий воин. Это видно по твоему IQ.
- Никогда не думал, что IQ определяет именно это… А еще говорят, что эгейцы агрессивны лишь в брачный период. В остальное время они милые тихие существа.
- Это так… - подтвердил Стато. - Застряв в лабиринте, лучше не ссориться. Я предпочел бежать, а не драться.
- Ты туп, Стато, - эти слова Платон произнес с особым удовольствием. - Как мы могли удрать от эгейцев? Я плаваю куда медленнее. Нас бы непременно настигли. А у тебя одна рука сращена с бластером. Почему ты оставил бластер на берегу вместе с перчаткой? Ведь ты страж!
Лицо Стато - он был без маски, но все равно Платон именовал лицом его морду - приобрело жалкое выражение.
- Я никогда не стрелял из своего оружия. В нем и батарей нет. Они стоят дорого, а разряжаются даже без стрельбы за три месяца.
- Но ты же страж! Зачем тогда тебе "фараон"?
- Для устрашения. Стражу положено.
- А эти ребята тыкали друг в друга мечами всерьез. И меня собирались прикончить.
- Они не стражи…
- Ах, вот как! И кто же они?
- Веселисты…