* * *
На рассвете Безруков навсегда покинул город. Под вечер Леонид Григорьевич добрался до дальнего водохранилища. Еще месяц назад они с Любой были здесь. Отец возился с удочками, дочь щипала на косогоре раннюю землянику. Все здесь напоминало Леониду Григорьевичу о дочке. Вон, и закладка ее лежит. Тогда обыскались, а сейчас - вот она! Даже надпись "Люба Безрукова" не успела выгореть под солнцем. Батяня развел костерок, закурил. Он смотрел на заходящее солнце, на залитый его лучами косогор, и ему виделась порхающая по склону Люба. Слышался ее звонкий голос:
- Батяня! Земляники-то сколько! Иди, поклюй!
Ему хотелось ответить что-то ласковое, но он понимал. Что уже никогда не сможет этого сделать…
"Большого человека" похоронили без помпы, нетрадиционно скромно. Его империю тихо и без разборок растерзали местные мафиозные группировки. А на территории лесопарка еще долго находили женские трупы.
Двойничок
Смолоду Отец Нации ничего не боялся. Он смело лез под пули в партизанских отрядах, был в гуще столкновений демонстрантов с полицией, первым становился на железнодорожное полотно или шоссе, когда рабочие перекрывали их в знак протеста против политики правительства. В стране все знали этого человека в лицо по объявлениям полиции о его розыске как особо опасного государственного преступника.
В тот сентябрьский день он поднялся на баррикаду, сжимая в руке государственный флаг. На баррикаду двигались танки, много танков.
- Солдаты! - прокричал он в мегафон. - Мы боремся за то, чтобы ваши братья имели работу. Чтобы ваши сестры не были проститутками для заезжих американцев. Чтобы ваши родители имели достойную, обеспеченную старость. Если вы против этого, - стреляйте в меня! Стреляйте в своих братьев!
Головной танк остановился. Из люка высунулся одноглазый, лысоватый капитан. Он приказал прекратить движение остальным танкам. Капитан пыхнул короткой сигарой, вперил свой единственный глаз в стоявшего на баррикаде крупного, рано поседевшего человека и повернул танки на дворец тогдашнего президента страны. В тот день в государстве установился новый режим. Крупный человек с баррикады стал Отцом Нации, а капитана, повернувшего танки против правительства, провозгласили Символом Нации.
Символ Нации уютно почувствовал себя в кресле министра обороны, в новеньком маршальском мундире; в шести дворцах, подаренных ему Нацией, в объятиях многочисленных любовниц. Со временем Символу Нации подчинили и систему государственной безопасности: надо было достать бежавшего за границу свергнутого президента, его многочисленную родню и министров. Кого-то из беглецов умертвили. Кто-то предпочел купить жизнь, вернув "награбленное у нации" в государственный банк страны. Внутри страны у гэбэшников дел было мало: Нация любила своего Отца. Ведь с его приходом к власти выпивка и сигареты стали необычайно дешевыми. Отец Нации быстро разочаровался в своих "соратниках". Оказалось, что все они умели лишь красиво болтать на митингах и совершенно не хотели вникать в проблемы страны. Им, как и Отцу Нации, стало хорошо и уютно в отобранных у американских миллионеров и изгнанной "элиты" дворцах. Зато раздоров и интриг стало, хоть отбавляй. Тому не нравится "подаренная" Нацией вилла. Того обидели при награждении. Тому подарили "Ягуар", а не "роллс-ройс". Деньги же в казне очень быстро кончились. Не от хорошей жизни тайно собрал Отец Нации главарей восьми мафиозных кланов, давно поделивших страну на сферы влияния, изложил им ситуацию, попросил помощи.
- О’Кей, "пахан", - сказал ему один из патриархов мафии по кличке Седой. - Будут "бабки", все будет. Условие одно: чтобы ни местная полиция, ни "Интерпол" в наши дела не лезли. Местные пусть карманников ловят, а "Интерполу" тут вообще делать нечего… Ну, как? Идет? Обижен не будешь!
- Идет, - кивнул ему Отец Нации.
Капиталы мафии помогли оживить экономику. Следом пошли инвестиции иностранных фирм. А там - на прекрасных пляжах вновь появились американские, английские, немецкие туристы, ввозившие в страну миллионы и миллионы долларов, фунтов, евро. Но, не только оживили экономику местные и зарубежные мафиози, - полностью прибрали ее к рукам. Следом купили они чиновников государственного аппарата, а там добрались и до высших эшелонов власти. Не успел Отец Нации оглянуться, как привела подросшая дочка жениха - одного из "молодых реформаторов", главу транснациональной корпорации. Только свадебку сыграли, звонит Седой:
- Не обижал бы ты зятя, "пахан". Кресло вице-премьера сейчас свободно… Он - парнишка способный, дел наделает.
Дальше - больше: до "соратников" добрались. Пару из них Отец Нации убрал сам. Одного отправил послом в Монголию, другого в Северную Корею. Был еще один, пытался против Отца нации бунтовать: сам хотел стать Отцом Нации. Но ему ребятушки-гэбэшники быстро автомобильную катастрофу устроили. Ни сам "бунтовщик", ни его семья в ней не выжили. Остальные "соратники" после этого поспешили оформить пенсии и удалиться на покой в Швейцарию, Монако, Лихтенштейн, где их давно ждали купленные за счет Нации виллы и кругленькие суммы на банковских счетах. Вздохнул, было, Отец Нации с облегчением, что наконец-то избавился от своих интриганов и бездельников, да с ужасом увидел, что нет уже у него реальной власти. Никто не спрашивает его мнения: тащат на подпись через зятька - вице-премьера бумаги. А там так все заплетено, что Отец Нации не в силах разобраться.
- Да, ты, батя, подписывай! Закон нормальный, нужный закон! - тычет ему "паркер" с золотым пером зятек.
Завернул Отец Нации пару таких бумаг, дескать, разобраться, подумать нужно. Открыл на следующее утро газету, а там эти законы уже за его подписью опубликованы. Шельмецы из президентской канцелярии взяли, да поставили на них факсимиле с его, Отца Нации, подписью. Тут-то и стал, ничего ранее не боявшийся, Отец Нации попугиваться: вдруг возьмут, да и "уберут" его за ненадобностью. Последний из оставшихся "соратников" одноглазый Символ Нации кривенько улыбается, блестит лукаво единственным оком и все носит ему бумаги о присвоении званий бригадных, дивизионных и прочих генералов. Слышал как-то Отец Нации, что Одноглазому "отстегивают" мафиози пять процентов с перевалки наркотиков. Но и этого ему оказывается мало. Все ордена и воинские звания в его ведомстве продаются. Хочешь быть маршалом? Плати миллион "баксов", и через неделю ты - маршал. Решил Отец Нации поинтересоваться: что же за генералы с маршалами в его армии служат. Полез в свой персональный компьютер, а там эта программа заблокирована. "У вас много других, более важных вопросов", - высветилось на дисплее. Хотел попенять Отец Нации одноглазому: "Я, знаешь ли, все-таки верховный главнокомандующий…" да сказал другое:
- Я, знаешь ли, часто с народом встречаюсь. Мало ли какой псих в толпе окажется…
- Исключено, - ответил одноглазый. - В толпе одни чиновники госбезопасности с женами и детьми стоят, с вами встречаются.
- Ну, знаешь ли, я к тому же за границей временами бываю. Там толпу из твоих ребят не создашь. Словом, подбери мне пару-тройку двойников.