- Как пусто? Была полная кастрюля.
- Вот сволочи, всю кашу сожрали!
Кешка загасил свечу.
В коридор вывалилась компания с большой кастрюлей. Мальчишки пробежали мимо котельной и скрылись. Кешка зажег свечу и толкнул дверь столярной мастерской. В углу были сложены старые доски, на полу лежали поломанные стулья и кресла, на верстаке валялись брошенные инструменты. Под верстаком пол из кафельных плиток был завален опилками и стружкой. Кешка поставил свечу, разгреб опилки и стружку, отодвинул верстак и, присмотревшись, увидел отверстие для ключа, забитое опилками. Кешка улегся на пол и стал прочищать замочную скважину гвоздем. Потом вставил ключ и с трудом повернул его три раза. Щелкнула какая-то пружина и большой квадрат, выложенный плитками, слегка приподнялся. Кешка открыл люк и, взяв свечку, стал спускаться по винтовой лестнице…
Помещение, в котором он оказался, было большим сводчатым подвалом с кирпичным полом. Со стен сочилась вода… Послышался слабый писк, и в дрожащем свете свечи Кешка увидел двух крыс, внимательно наблюдавших за ним. Кешка попятился к лестнице, как вдруг сверху по металлическим ступенькам скатилась целая ватага ребят. У одного из них в руках была большая керосиновая лампа. Он приблизил ее к лицу Кешки и сказал:
- Монах?! Ты что тут делаешь?
- Ничего, - испуганно сказал Кешка.
- Шпионишь, гад! - придвинулся к нему долговязый паренек с кастрюлей в руках.
- Не трожь его, Верзила, он безвредный, - сказал мальчишка с лампой.
- А чего он сюда залез? - не унимался парень с кастрюлей.
- Глядите, шпана, сундук!
Мальчишки бросились к стене, где одиноко стоял кованый сундук, сорвали заржавевший замок и откинули крышку. Сверху лежал овчинный полушубок, под ним оказались носильные вещи, сапоги, валенки… Мальчишки мгновенно опустошили сундук. Парень с кастрюлей уселся на пол и стал примерять огромные новые валенки.
- Валенки мои! - бросился к нему Кешка. - Отдай!
- Катись, пока не схлопотал! - угрожающе сказал Верзила.
Кешка бросился к нему и, ухватившись за валенок, сорвал его с ноги.
- Мои валенки! - закричал он, прижимая их к груди. - Я сюда первый пришел.
Верзила поднялся с пола и пошел на Кешку.
- Убью, - мрачно сказал он. - Положь валенки, или сейчас убью…
Он вытащил из кармана ножик и раскрыл его.
- Убивай. Валенки не отдам.
- На что они тебе? - смягчился Верзила. - Ты в них утонешь.
Мальчишки облегченно захихикали.
- Мои валенки, - упрямо повторил Кешка.
Верзила вырвал сапоги у стоящего рядом пухлого мальчугана и сказал:
- Подавись своими валенками, я сапоги возьму.
И, усевшись на пол, он стал примерять сапоги.
Пухленький мальчуган захныкал.
- Не хнычь, Булочка, они тебе велики, - миролюбиво сказал Верзила.
Кешка, прижимая к груди валенки, оглядел помещение. Кроме сундука, в подвале ничего не было…
Верзила напялил сапоги, скомандовал своей компании: "Айда, ребята!" - и вся компания так же стремительно, как появилась, исчезла в люке.
Кешка подставил к железной двери под потолком лестницу, валявшуюся на полу, поднялся по ней и с трудом отодвинул щеколду. Половинка двери со скрипом открылась, и в подвал просунулось лицо Маркиза.
Маркиз оглядел подвал и усмехнулся.
- Где же наши ящики? А, Иннокентий?
- Нету. Вот только сундук.
- Ладно, пошли отсюда…
Он подал Кешке руку и, оттолкнув ногой лестницу, захлопнул дверь. Именно в это мгновение компания Верзилы снова появилась на винтовой лестнице. С ужасом увидели они, как в пустом подвале падает лестница, и бросились бежать наутек.
Макар все еще сидел с Анной Дмитриевной в учительской.
- Трудно с ребятами, - говорила она, - с виду они дети, малыши, а такое успели повидать за эти годы, что знаете - я просто иногда теряюсь…
Макар же настойчиво продолжал расспрашивать девушку.
- А что, Анна Дмитриевна, из служащих… бывших служащих князя, никто у вас не работает?
- Нет, не работает. Когда я пришла сюда, года два назад, говорили будто работал тут какой-то столяр. Не помню, правда, его фамилии, я его не застала. Слух прошел, что он уехал в деревню, а там его бандиты убили.
- Не Поселков ли его фамилия? - насторожился Макар.
- Не помню… Его все называли по имени - Егор.
В эту минуту в комнату вбежал пухлый мальчуган с трясущимися от страха губами.
- Привидение! - закричал он. - Анна Дмитриевна, там, в подвале, привидение!.. - За спиной мальчика толпилась вся компания Верзилы с белыми от страха лицами.
- Привидений не бывает, Булочка. Запомни, это просто суеверие, - твердо, хотя и не очень уверенно, сказала воспитательница.
- Какие еще там привидения? - сказал Макар. - А ну-ка пойдемте, покажите, где они, эти ваши привидения?
Ребята толпились на винтовой лестнице, не решаясь спуститься вниз, Анна Дмитриевна трясущейся рукой держала фонарь, а Макар, оглядев подвал, приставил к стене лестницу и, взобравшись на нее, приоткрыл дверь.
По пустынной улице, залитой белесым сумраком, четко постукивая копытами, ехал конный патруль.
В Петрограде начинались белые ночи. Маркиз и Кешка шли по набережной. И вдруг Маркиз остановился.
- Ты погляди, Иннокентий, какая красота!
Кешка огляделся.
- Где? - спросил он.
- Вокруг, всюду, - сказал Маркиз.
В белесой прозрачности белой ночи Кешка шел за Маркизом, широко шагавшим по набережной Невы с таким видом, будто он сам построил этот город. Он то и дело останавливался, протягивая вперед руку, как бы говоря - смотри! И мальчику открывалась неведомая дотоле красота города, реки, ночи…
Когда они остановились у Медного всадника, Маркиз спросил у Кешки:
- А ты не боишься, что он вдруг поскачет?
- Он железный, - улыбнулся Кешка.
- Медный, а не железный. Но однажды ему это не помешало. Он поскакал! Один бедолага здорово перепугался.
Бежит, и слышит за собой
Как будто грома грохотанье,
Тяжело-звонкое скаканье
По потрясенной мостовой!
Кешка испуганно попятился.
- Не бойся, - засмеялся Маркиз. - Это всего лишь стихи.
Возле сфинкса у Академии художеств Маркиз и Кешка уселись на гранитной лестнице у самой воды.
- Вот что, отец Иннокентий, - тихо сказал Маркиз. - Ты больше ко мне не ходи. Живи в своем доме имени Парижской коммуны и будь счастлив.
- А вы… уезжаете?
- Нет, Кешка. Я никуда не уезжаю. Просто боюсь, пропадешь ты со мной.
Кешка опустил голову.
- Надоел вам?
Маркиз достал из кармана ломоть хлеба, завернутый в бумагу, и сунул Кешке.
- Жуй!
Кешка взял хлеб, а Маркиз поднялся, на мгновенно прижал к себе Кешку и, уже не оглядываясь, ушел.
Когда Кешка вернулся в детский дом, он, крадучись, пробрался к своей койке и быстро нырнул под одеяло.
- Монах, а монах, где ты пропадал? - тихо окликнул его Булочка.
- А тебе что? - буркнул Кешка.
- Верзила велел, чтобы завтра с утра на кладбище был.
- Это еще зачем?
- В Крым решили махнуть.
Кешка приподнял голову и удивленно поглядел на Булочку.
- Почему в Крым?
- Верзила сказал, там тепло. Там яблоки.
- Ну а на кладбище… пошто? - спросил Кешка.
- Харчей на дорогу запасти надо. Верзила говорит, если в склепах пошарить, барахла можно найти… на продажу.
- Какое барахло… на кладбище, - сердито сказал Кешка.
- Верзила говорит, на нашем кладбище одних графьев да князей хоронили. Могилы богатые, золото небось и то есть, - шепотом объяснил Булочка.
Кешка слушал недоверчиво.
Наутро, не осмеливаясь спорить с грозным Верзилой, Кешка вместе со всеми отправился на кладбище.
Подсаживая друг друга, мальчишки перебрались через кирпичную стену, отделявшую сад детского дома от кладбища. Кешка перелез последним и, спрыгнув с высокой стены, упал на заросшую высокой травой могилу. Поднявшись, он побежал вслед за ребятами к возвышающемуся среди могил большому склепу. В нише у входа мраморная женская фигура скорбно склонилась над урной. Массивная железная дверь была заперта, и мальчишки проникали в склеп через выбитое стекло в крыше склепа.
Когда Кешка оказался внутри, его приятели вытаскивали откуда-то снизу, из-под отодвинутой плиты, тяжелый ящик. Ловко орудуя ломиком, Верзила отрывал доску за доской. Под слоем войлока оказалась стружка, а под ним - большие бронзовые часы. Мальчишки подняли их, вытащили из ящика и поставили на пыльное надгробие посреди склепа. Яркий солнечный луч, проникавший сверху, осветил часы, некогда стоявшие на камине в имении князя Тихвинского.
Верзила повернул ручку завода, и в тишине послышалось мерное тиканье…
- Золотые… - расплылся в улыбке Булочка.
- Дурак ты, Булочка, - солидно сказал Верзила. - Нешто часы из золота делают?
Он пальцем перевел стрелку. Послышался мелодичный перезвон, раскрылись ворота, и перед глазами изумленных мальчишек всадник отправился в свой привычный путь. Булочка от восторга засмеялся.
- Лыцарь… - сказал он.
- Егорий Победоносец! - авторитетно сказал Кешка.
- У Егория - копье, - сказал Верзила, - а это - рыцарь!
Он еще раз перевел стрелку, и снова всадник под мелодичный перезвон проехал перед мальчишками.
Тараканов и Маркиз неторопливо брели по Невскому. Возле Аничкова моста они остановились.
- Как вы думаете, почем нынче такие кони?.. - Маркиз, усмехнувшись, показал на клодтовских коней. - Ну, разумеется, не здесь, а там, за кордоном?