- Неплохо. Цирковой номер: баланс с кипящим самоваром на лбу. А как же они его строили? Сверху, что ли, спускали бревна?
- Вероятно, - с трудом выдавил я.
- Ладно, раз построили, надо идти. Давай шагай.
- А может, поищем другую тропу?
- Асфальтовую? Да ты что, трусишь? Ведь говорил, будто прыгал как козел по оврингам где-то на Памире. Так расписывал, завидно становилось.
- Там другие.
- Тут отступать поздно. Ты посмотри, архары-то прямо ждут! Видишь?
Я ничего не видел, кроме овринга...
- Ладно, давай я первый пойду. - Он отодвинул меня в сторону, словно какой-то неодушевленный предмет, и осторожно пошел по скользкому бревну.
Шаг, второй, третий... Женя высокий, здоровенный, бревно под ним громко скрипело. Но он шел все увереннее, так, что мне стало обидно. Ведь никогда раньше оврингов и в глаза не видел, а вот шагает же с ухватками заправского циркача.
И вот он уже на той стороне!
Зажмурившись, я тоже ступил на бревно. Качается, пружинит... Но ведь Женька-то прошел!
Я сделал еще один неуверенный шажок. Бревно заходило ходуном подо мной. Я приник к мокрой скале, за воротник мне текла ледяная вода...
Так я стоял над бездной, зажмурившись и судорожно вцепившись немеющими пальцами в скользкий камень, и не решался шагнуть ни вперед, ни назад.
- И долго ты собираешься так стоять? - насмешливо спросил Женя.
Я ничего не ответил. Боялся, что если заговорю, то даже от такого усилия сорвусь и полечу вниз, в синеватую бездну.
Все-таки я поборол себя и сделал шаг вперед, потом второй, третий...
Еще три неуверенных шажка... Женя протянул свою длинную руку и втащил меня на площадку.
- Идем скорей, архары рядом, вон за той скалой! - торопил он меня.
- Погоди, дай отдышаться.
- Ладно, никуда они от нас не уйдут.
Однако скоро мы убедились, что торжествовать еще рано. Трижды подкрадывались к пасущимся архарам так близко, что могли спокойно прицелиться наверняка. Но каждый раз, пока целились, архары исчезали словно привидения. Я даже не понимал, куда они деваются: не то превращаются в камни, не то проваливаются под землю.
Мы страшно устали, прыгая сами, будто козлы, по скалам под палящим солнцем.
Пот лил с меня в три ручья, он противно щипал глаза, мешая целиться.
Сердце у меня бешено колотилось. Во рту так пересохло, будто я не пил уже целую вечность.
И только злость давала мне силы снова и снова карабкаться по скалам вслед за убегающими архарами.
Один раз мы совершенно неожиданно застали их спящими. Подошли к краю обрыва, заглянули вниз - и обмерли.
Прямо под нами всего в каком-то десятке метров преспокойно лежали и безмятежно нежились на солнце четыре архара - старый лохматый козел и три самки. Они не замечали нас. Возле них пасся сурок, на него они тоже не обращали никакого внимания. И ветер дул с их стороны. Редкостная удача!
Женя погрозил мне кулаком, чтобы я не шелохнулся, и начал осторожно целиться. Я затаил дыхание, словно сам вместе с ним спускал курок... В тот же миг проклятый сурок пронзительно засвистел, поднимая тревогу, и архаров точно ветром сдуло. Только загремели камни из-под копыт!
Женя так разозлился, что трижды, уже не целясь, выпалил им вслед. Хотел пристрелить предателя-сурка, но его, конечно, тоже след простыл. Вот неудача!
И все-таки нам повезло. Один архар словно сам нарочно подвернулся Жене под выстрел. Он выскочил из-за скалы... Женя молниеносно вскинул винтовку. Грохот выстрела долго перекатывался среди скал.
- Ты посмотри, какие рога! - восхищался Женя, прыгая вокруг архара. - А крупный какой, теперь мы свежим мясом надолго обеспечены!
Мы тщательно собрали клещей, прятавшихся в густой шерсти архара, и, связав ему ноги, потащили убитого козла в лагерь.
Он как будто с каждым нашим шагом становился тяжелее. А как перетащить его через проклятый овринг?
- Смелей! - скомандовал Женя.
Я первым ступил на шаткий, пружинистый мостик. И шел по нему медленно, но без остановок, словно лунатик по карнизу, глядя прямо перед собой и ничего не видя.
И вдруг правая нога моя куда-то резко провалилась...
Руки у меня были заняты, я приник к скале всем телом, боясь пошевельнуться.
Потом взглянул себе под ноги и тут же зажмурился, еще крепче прижимаясь к скале...
- Ты чего остановился? - спросил сзади Женя. - Опять трусишь? Шагай, а то архара уроним.
- Шагать некуда, - еле выговорил я.
Прямо передо мной зияла пропасть. Одно из бревен, по которому мы благополучно перешли всего несколько часов назад, куда-то исчезло. Вместо него был провал шириной метра в три.
- Это Хозяина работа, - сказал Женя. - Не иначе как он овринг разрушил. Надо как-то чинить. Давай пятиться назад, положим архара и наломаем веток.
Пятиться назад? По этому узенькому бревну да еще с архаром в руках? Я бы с удовольствием втиснулся в скалу еще глубже, да, жалко, она не поддавалась.
От напряжения у меня начали дрожать ноги. И чем больше я старался унять эту противную дрожь, тем сильнее она становилась. Казалось, вся скала начинала ходить подо мной ходуном. Было такое чувство, словно я плыву куда-то.
- Не тряси овринг, а то еще дальше обвалится! - крикнул Женя.
- Это не я. Это он сам...
- Какого черта сам! Ты его раскачиваешь. Чего ты приплясываешь, словно обезьяна?
Я не успел ничего ответить, потому что мы вдруг услышали чей-то гортанный голос, раздавшийся откуда-то сверху, словно с неба:
- Я сейчас помогу вам.
От удивления я в самом деле чуть не сорвался. А Женька даже присел, озираясь вокруг.
На выступе скалы стоял, опершись на винтовку, загорелый худощавый человек лет тридцати в туго подпоясанном сером халате и шапке из лисьего меха.
- Что он сказал? Откуда он взялся? - растерянно спросил Женя.
Незнакомец исчез за скалой, и мы услышали треск ломаемых сучьев арчи. Он несколько раз появлялся с охапками узловатых сучьев, складывал их и уходил снова. Наконец незнакомец, все время ободряя нас гортанными окриками, начал быстро и ловка наращивать провалившуюся часть овринга. Даже в своем трудном положении я не мог не залюбоваться, как он ловко это делал, словно и не висел над бездонной пропастью.
Не прошло, наверно, и получаса, как работа была закончена. Наш спаситель сам первый встал на пружинистые ветки, чтобы показать их прочность, и протянул мне смуглую крепкую руку. Я ухватился за нее и наконец-то очутился на прочной, некасающейся земле.
Тут нервное напряжение дало себя знать, и я опустошенным мешком вяло опустился на горячие камни. Женя сел рядом, протянул незнакомцу пачку сигарет. Тот поблагодарил, приложив обе ладони к груди.
- Он кто, охотник? - спросил Женя.
Я перевел его вопрос.
Наш спаситель кивнул.
- Меня зовут Селим, - коротко сказал он.
- Мой товарищ не знает фарси, - пояснил я. - А живешь здесь, в долине?
- Сейчас нет. Нельзя. Разве вам не сказали, что в долине жить сейчас нельзя? Там смерть.
- Мы знаем.
- И не боитесь? Видно, очень большая нужда заставила вас разбить свой лагерь в долине. Или вы знаете слово против болезни, как Хозяин?
Я начал объяснять охотнику, кто мы такие и зачем пришли в долину. Он слушал внимательно, склонив голову и время от времени кивая. Потом вдруг засмеялся, неожиданно качая головой, и в ответ на Наши удивленные взгляды пояснил:
- Простите мою невежливость, но я не мог удержаться. Я смеялся не над вами - над людской глупостью. Ведь все в поселке уверены, будто вы пришли сюда искать заветный клад Искандера Двурогого. Моих земляков можно понять. В самом деле: что может в человеке пересилить страх смерти? Только жажда денег.
Я рассказал Жене, какие легенды уже ходят о нас.
- Значит, вы не ищете золото? - спросил охотник, во время нашего разговора с Евгением внимательно наблюдавший за нами.
- Нет, - успокоил я его. - Мы ищем только болезнь.
- Ее искать не надо. Она всюду. Она сама вас найдет.
- Всюду - значит нигде, - ответил я. - А мы должны узнать точно, где она прячется.
- Для этого твой товарищ и охотится за песчанками и птицами? Я долго не мог понять, для чего он это делает, вместо того чтобы охотиться за архарами. Ведь песчанок не едят даже нищие.
Вот как, значит, не один старик следит за нами...
Я стал объяснять, для чего нам нужно исследовать не только всех животных, птиц, но и насекомых, обитающих в долине.
Когда я упомянул летучих мышей, Селим перебил меня:
- Летучих мышей много в пещерах над Снобом. Но туда трудно добраться. Надо сверху. - Он показал рукой. - Берегом не пройти.
Я перевел его слова Жене, пояснив, что именно мой товарищ занимается охотой за различными зверями, меня же интересуют больше насекомые - клещи, комары.
- Там есть и клещи, - сказал охотник. - Их полно в пещерах.
- Надо непременно там побывать, - сказал я Евгению.
- Попроси его поподробнее объяснить, где это.
Я расстелил на камнях карту, и Селим стал показывать, где именно встречаются различные животные. Мы тут же делали пометки на карте.
- Он великолепно знает тут каждый камешек, - сказал с завистью Женя. - А я многое упустил. Вот тут проходил не раз, а никакой колонии песчанок не заметил. И об этих пещерах над рекой понятия не имел. Слушай, а не удастся ли его уговорить, чтобы нанялся к нам проводником и охотником? Это было бы здорово.