26
В кабинет главврача доктор Майер всегда входил с каким-то благоговейным трепетом, словно это был не кабинет, а священный алтарь. Вызванный Коринтой по срочному делу, Майер присел на краешек дивана и смотрел на своего начальника с угодливой улыбкой.
- У меня для вас две новости, дорогой коллега, - сказал Коринта.
Майер улыбнулся еще шире.
- Надеюсь, они приятные?
- Одна, мне кажется, будет для вас приятной, а другая не очень. Начнем с той, которая приятна. Я передал сестре Сатрановой о вашем согласии оказать ей дружескую услугу. Она была очень тронута вашей добротой, но почему-то решила не воспользоваться ею. Короче говоря, она избавила вас от этого ответственного бремени.
Улыбка мигом исчезла с лица доктора Майера.
- Очень жаль, - промямлил он обескураженно. - Жаль, потому что я уже многим своим друзьям и родственникам сообщил о том, что женюсь на Ивете Сатрановой. Своим отказом эта капризная девушка поставила меня по меньшей мере б смешное положение… Но позвольте спросить, пан доктор, она что, уже вернулась из отпуска? Вы виделись с ней?
- Да… то есть что я говорю… Конечно, нет! Мы обменялись с нею письмами по этому вопросу, вот и все. Но завтра она приедет, и вы сможете поговорить с ней лично….. А теперь вторая новость, дорогой коллега. Новость, которая вас наверняка огорчит. Мне нужно срочно выехать в Прагу. Недели на три, а может быть, и на весь месяц. По семейным делам. Они у меня настолько усложнились, что требуют моего немедленного вмешательства. На это время управление больницей перейдет в ваши руки. Вы не возражаете?
На лицо Майера вернулась сияющая улыбка. По-видимому, новости доктора Коринты он воспринимал и расценивал совсем не так, как сам главврач. Не скрывая своей радости, Майер воскликнул:
- У меня нет ни малейших возражений, пан доктор! Я готов выполнять ваши обязанности, сколько бы вам ни понадобилось. Мне будет приятно оказать вам услугу. Когда вы думаете выехать в Прагу?
- Сегодня вечером.
- Так скоро?!
Коринта сокрушенно развел руками:
- Что делать, дорогой коллега. Мы - рабы наших жизненных обстоятельств. Срочное известие, срочный отъезд…
- Понимаю, понимаю… Свой пражский адрес на всякий случай оставите, паи доктор?
- Я еще не знаю, в какой гостинице остановлюсь. Адрес сообщу потом. Впрочем, я уверен, что вы справитесь с работой и что консультироваться со мной вам не понадобится. Тяжелых случаев сейчас в больнице нет, и будем надеяться, что до моего возвращения они не появятся.
- Хорошо, пан доктор. Когда мне передадите дела?
- Немедленно, дорогой коллега, немедленно!..
Передав управление больницей доктору Майеру, Коринта пошел к себе домой укладываться. По дороге он завернул на главную площадь городка в надежде застать там Владика. Он нашел своего маленького приятеля в компании сверстников возле старинного водоема. Взобравшись на гранитные стенки, мальчишки, мокрые по самые плечи, с увлечением пускали в водоеме бумажные кораблики.
- Вы что тут делаете, сорванцы? Заразы хотите набраться? А ну брысь отсюда! - грозно крикнул доктор.
Мальчишки мигом разбежались, остался один Владик. Повязки он уже снял, но царапины на его руках были еще заметны.
- Пойдем ко мне, я тебя осмотрю, - категорически заявил Коринта и повел пленника к себе на квартиру.
Владик не сопротивлялся. Он сразу сообразил, что осмотр - лишь предлог, а на самом деле доктор хочет с ним поговорить.
Дома Коринта усадил мальчика в кресло и сказал ему:
- Владик, ты был прав! Русский действительно совершил перелет в сорок километров. Жаль только, что он сам не знает, как это у него получилось. Не знаю этого и я. Но не будем унывать. Я решил раскрыть эту тайну во что бы то ни стало, и, значит, я раскрою ее. Можешь не сомневаться.
- А меня вы научите летать, пан доктор? - спросил мальчуган, на которого признание правильности его догадки не произвело абсолютно никакого впечатления. Он и так был уверен в своей правоте.
Коринта ласково потрепал его по волосам.
- Непременно научу!.. Ведь если бы не ты, я сам не скоро додумался бы до этого. А может быть, и вообще никогда бы не додумался. Но я не для этого позвал тебя… Слушай, Владик! С работой надо спешить. Мне придется временно поселиться у Влаха в сторожке. Об этом, разумеется, никто не должен знать. В больнице я сказал, что уезжаю в Прагу. Это далеко, и поэтому по служебным делам меня никто искать не станет. Но самому мне нельзя терять контакт с городом. Мало ли что может понадобиться по ходу работы. Да и время теперь тревожное, нужно быть начеку. А кому можно поручить связь с городом? Влаху неудобно, да и нужен он мне для других дел. А Ивете опасно - могут выследить. Вот и остаешься один ты, Владик. На тебя никто не обратит внимания… Ну как, берешься?
- Берусь, пан доктор! Я могу хоть каждый день!
- Каждый день это слишком. Достаточно раз в неделю. Скажем, по средам. Ну, а кроме того, в особых случаях, если возникнет острая необходимость, я постараюсь тебя как-нибудь уведомить.
- А с русским парашютистом мне можно будет познакомиться?
- Конечно, можно! Я обязательно тебя с ним познакомлю… А теперь беги. У меня еще дел по горло. В среду увидимся!..
Владик покинул квартиру доктора вне себя от восторга. Еще бы, ведь он получил настоящее боевое задание!
До самого вечера Коринта готовился к отъезду: отбирал инструменты, книги, личные вещи. В результате у него получился довольно объемистый, туго набитый чемодан. Для похода в лес рюкзак был бы несравненно более удобен, но рюкзак нельзя - ведь доктор едет по делам в столицу!
За час до отхода поезда к Коринте неожиданно пожаловал доктор Майер в сопровождении здоровенного мужчины - санитара.
- Пришел проводить вас, пан доктор. И вот Бабулу нашего привел. Он поможет отнести вещи на станцию.
Отказаться было невозможно.
- Спасибо, коллега! - сказал Коринта, делая вид, что глубоко тронут вниманием. - И вам, пан Бабула, спасибо!.. Только напрасно вы так беспокоились. До станции-то и километра нет, сам бы как-нибудь добрался.
- И не говорите, пан доктор! Главврачу не к лицу такое. Да и про нас люди нехорошо подумают, если мы вам не поможем. Верно, Бабула?
- Да уж точно, пан доктор!
Пришлось согласиться. Коринта отдал чемодан санитару, и тот ушел вперед. А доктор замкнул квартиру и, сопровождаемый любезным Майером, вышел из дому, словно на прогулку.
Из-за непрошеных провожающих пришлось купить билет до самой Праги.
"Ничего, - подумал при этом Коринта, - лишнее алиби никогда не помешает!"
Он сердечно распрощался с провожающими и занял свое место у окошка. Поезд был местный, двигался медленно и останавливался чуть ли не у каждой будки путевых обходчиков.
На безлюдном полустанке, километрах в восьми от К-ова, доктор Коринта вышел из поезда, взвалил чемодан на плечо и пустился пешком через знакомый лес по едва заметным тропинкам. Через два с половиной часа он благополучно добрался до сторожки Влаха.
27
Первые дни после того, как Коринта сменил Ивету у постели раненого, прошли в упорной психологической борьбе.
Чувство мрачной обреченности, целиком охватившее Кожина, долго не поддавалось атакам оптимистично настроенного доктора. Любые, самые убедительные доводы в пользу спасительной версии о полете разбивались о глухую стену неверия и безысходности.
Но Коринта был достаточно настойчив и красноречив, а Кожин был еще слишком молод и слишком крепко привязан к жизни. Борьба завершилась именно так, как и должна была завершиться: Кожин в конце концов поверил Коринте, а поверив, отдался его делу со всем жаром и пылом юности. Правда, он увлекся не научной идеей, а лишь возможностью снять с себя подозрение и остаться в отряде, но это обстоятельство не отражалось на их совместной работе.
И вот пошли бесконечные беседы и разговоры. Постепенно доктор Коринта узнал о своем пациенте все, что можно узнать о человеке с его собственных слов. Перебрав все мельчайшие обстоятельства короткой жизни Кожина, они добрались наконец до области подсознания.
Однажды, к немалому удивлению Кожина, врач спросил, видит ли он сны. Уже привыкший к полной откровенности со своим спасителем, Кожин с готовностью ответил, что да, и притом каждую ночь.
- Какие же сны вы видите? - допрашивал Коринта.
- Разные…
- Ну, а все-таки… Или лучше поставим вопрос так: какие сны вы любите больше всего?
- Какие?.. - Кожин задумался, и вдруг глаза его загорелись. - А знаете, доктор, ведь это получается просто здорово!
- Что именно?
- А этот ваш вопрос. Мне часто снятся сны о полетах - как я свободно поднимаюсь в воздух, взлетаю к самому небу и не чувствую тяжести собственного тела. Это очень приятные сны! Я бы сказал, что они и есть мои самые любимые.
- Сны о полетах?!
Коринта насторожился, как боевой конь при звуке военной трубы. Он интуитивно почувствовал, что наконец-то нащупал ту путеводную нить, которая приведет его к заветной тайне. Еще не представляя себе, как за эту нить ухватиться и как использовать ее, он уже понимал, что она настоящая.
С изумлением глядя на Кожина, доктор повторил:
- Сны о полетах!.. В самом деле… Странно, что мне это ни разу не пришло в голову!.. И часто вы их видите, пан Кожин?
- Они стали появляться после того случая в детстве, того прыжка, о котором я вам рассказывал. И снятся до сих пор.
- Даже теперь?
- Даже теперь.
- И во сне у вас бывают такие же приятные ощущения легкости и свободы, как в детстве или как во время вашего недавнего ночного полета?
- Да, доктор, да!