Великий Дуб сказал правду, что он великолепно знает дорогу и всю страну; все скалы, леса, пещеры, тропинки - все он указывал с поразительной верностью; Нигамон был в восторге от такой дорогой находки, не переставая в то же время быть готовым на все и собирать разные сведения о новом помощнике.
Великий Дуб и Плакучая Ива почти не говорили между собой; ничего дружественного не проглядывало в их отношениях; характеры их были совершенно противоположны: насколько Великий Дуб был весел, приветлив и общителен, как малый ребенок, настолько же Плакучая Ива был мрачен, суров, сдержан и молчалив.
Никто не любил его, канадцы и краснокожие одинаково сторонились его, держась на приличной дистанции.
Однажды вечером, выбрав удобное место в лесу, войска расположились лагерем, предполагая остаться тут дня два; Великий Дуб, пользуясь таким продолжительным отдыхом, предложил Нигамону осмотреть на некотором расстоянии лес, чтобы удостовериться, нет ли чьих-нибудь следов, а главное, узнать, что случилось с оставленными в арьергарде десятью воинами.
Нигамон, сам думавший об этом, очень обрадовался предложению охотника.
Тотчас же были собраны канадцы, и Великий Дуб уехал из лагеря.
Через час после его отъезда Плакучая Ива точно так же выехал из лагеря, но не для разведок и исследований, а просто ради моциона, думая объехать стоянку. Но с ним случилось то, что всегда бывает, когда идешь совершенно один, углубляясь в свои мысли, не замечая расстояния, а вспоминаешь о возвращении слишком поздно, потеряв дорогу обратно.
Плакучая Ива заблудился и, чем больше старался он попасть на свой след, тем хуже путался; хотя он и носил костюм охотников за бизонами, умеющих всегда и везде найти себе дорогу, но, по-видимому, совсем был неопытен; он до того растерялся, что не мог даже определить, где он был и что ему делать; вдруг, к его величайшей радости, мелькнули между деревьями высокие, крепкие фигуры охотников за бизонами.
Он радостно вздохнул.
- А, - вскричал, заметивши его, охотник, - что вы делаете так далеко от лагеря?
- Я заблудился и, если бы не встретил вас, я не знаю, что со мной было.
- Гм, - сказал охотник, - нам нужно наедине поговорить.
- Нам?
- Да, мы должны объясниться!
- Я вас не понимаю, милостивый государь!
- Но я понимаю; друзья, - сказал он, обращаясь к канадцам, - окружите нас - меня и этого господина.
Канадцы моментально образовали тесный кружок.
- Наш разговор будет короток.
- Что вам угодно, милостивый государь?
- Сейчас увидите.
- С удовольствием.
- Не думаю. Скоро два месяца, как вам в Квебеке у одного золотых дел мастера Жака Дусе было назначено свидание графом Рене де Витре, капитаном кораблей ее величества и командующим фрегатом "Слава", не правда ли?
- Да, но…
- Подождите. Правда ли, что вам предложили быть посредником в переговорах с известным вам племенем ирокезов за определенную сумму, часть которой была тут же вами получена?
- Никогда…
- Отлично, перейдем дальше, речь шла о том, чтобы, сговорившись с ирокезами, привести их в Луизиану…
- Милостивый государь…
- Извините, я не договорил, - добавил охотник насмешливо.
- Но это, конечно…
- Позвольте, вы еще успеете оправдаться, если сумеете.
- Напасть на плантацию Красная Палка и убить всех женщин, находящихся там.
- Это низкая ложь, никогда такой ужасной мысли…
- Возьмите этого негодяя и обыщите его! - хладнокровно приказал охотник.
- Нет, нет, - вскричал с ужасом осужденный, - я все расскажу сам, меня бесполезно обыскивать, ничего не найдете при мне, бедность меня вынудила на это. Простите, простите, умоляю вас!
- Обыщите его, - повторил охотник.
Приказание было моментально исполнено.
Карманы негодяя оказались набитыми золотом, а в одном, на самом низу, в бумажнике, лежала вчетверо свернутая бумажка, на которой собственной рукой графа Витре были написаны необходимые, но самые подробные инструкции; желая, чтобы дикие лучше поняли его требования, он подробно, до мелочи, объяснял, что он от них ожидает и что дает в награду за исполнение его предписаний.
- Вот это хорошо, - сказал охотник ледяным тоном, свертывая и оставляя у себя бумажку, - а золото положите обратно этому негодяю; вы заслуживаете смерти, милостивый государь.
- Не убивайте меня! - вскричал он с мольбой. - Я был сумасшедший, я сам не знал, что делал.
- Вы заслуживаете смерти, - повторил охотник, - но я предоставляю вам возможность избежать ее, мы вас не тронем, никто не захочет марать руки, мы честные люди.
- Но что же вы хотите со мной делать, скажите ради неба? - вскричал он дрожащим голосом.
- Я хочу вас только наказать, как вы этого стоите: отберите у него весь порох, пули, оружие, оставьте только один заряженный пистолет, чтобы он мог сам положить конец своей нищете, если только он не побоится убить себя.
- Вот это дело, - сказал один из канадцев.
- Хорошо, теперь слушайте, мы вернемся в лагерь, вы же, если только найдете выход отсюда, - а я хотел бы, чтобы вы нашли его, - вы пойдете куда вам угодно, только не в Луизиану, понимаете?
- Увы! Неужели вы так безжалостны!
- Вы не отвечаете?
- Боже мой, я сделаю все, что вы прикажете!
- Теперь вы сядете у этого дерева спиной к нам.
- Хорошо.
- И не повернетесь, пока не услышите вой красного волка.
- Хорошо.
- Если вы повернетесь или даже пошевелитесь раньше, вам пустят пулю в лоб.
- Я не шевельнусь! - испуганно вскричал он.
- Может быть, ошибетесь.
- Как, что вы хотите сказать?
- То, что думал.
- Что же еще?
- Довольно и этого; до свидания, да спасет вас Бог! И по данному знаку охотника канадцы ушли.
- Поверьте мне, лучше убейте себя, - сказал безжалостно охотник.
- Я? Зачем, я еще молод.
- Как угодно, до свидания! - И он ушел.
Почти через месяц охотник, проезжая тем самым лесом, где был брошен молодой человек, наткнулся на его труп, местами еще покрытый уцелевшими клочками полотна и сукна; оставленный при нем пистолет валялся тут же, он был еще не разряжен.
Какая ужасная драма разыгралась в этой пустыне, осталось никому неизвестным.
Недаром говорят индейцы, что легче пробить каменную стену, чем стену девственного леса.
И они правы.
ГЛАВА IV. Ужасные четверть часа для Нигамона и его войска
Фанатические сектанты-пуритане, которые в царствование Карла I и Карла II ушли из Англии в американские пустыни, надеясь там на свободе исповедовать свою строгую религию, точно придерживались священного писания, принесли с собой ужасный древнеиудейский закон: око за око, зуб за зуб; они первые ввели его в этой новой стране, где ни закона, ни общества еще не существовало и каждый должен был сам себя защищать: этот закон как нельзя лучше привился на свежей девственной почве, где он царит и в настоящую минуту во всей своей силе под именем закона Линча, но не в пустынях уже и не среди диких, а в самых больших образованных городах республики, среди бела дня, на глазах всего общества, не встречая ни малейшего протеста.
Это доказывает только, как слаба еще и несовершенна так называемая цивилизация, которой гордятся граждане великой республики: нас обмануть нелегко, мы слишком хорошо знаем цену обманчивой внешности.
Совершив хладнокровно и с полным сознанием выполнения своей обязанности закон возмездия над несчастным, который за несколько золотых монет стал соучастником краснокожих в убийстве беззащитных женщин, охотник поехал обратно в лагерь ирокезов.
Какая-то невидимая сила руководила только что совершившимся в лесу; охотник, давно уже знавший все низости Плакучей Ивы, нисколько не искал столкновения с ним, но он сам, точно сознавая, что его последний час настал, поехал за ним и радостно кинулся навстречу, завидев его между деревьями.
Строго выполняя жестокий закон, охотник сумел в одно время быть справедливым и не обагрить своих рук такой грязной кровью; подлость этого негодяя была ему так отвратительна, что он, даже рискуя дать ему, хотя и слабую, возможность избежать заслуженного наказания, оставил его на волю Божию в лесу и был совершенно покоен, сознавая, что исполнил свой долг.
Еще ночь не наступила, когда охотники вернулись в лагерь.
Вождь ирокезов спросил охотника, не встречал ли он Плакучую Иву, который еще утром уехал и до сих пор не возвращался.
Охотник коротко ответил, что никого не встречал, и тут же предложил в случае, если молодой человек ночью не вернется, поехать со своими друзьями на поиски.
Вождь принял предложение и любезно поблагодарил, добавив:
- Если он заблудился, тем хуже для него, для нас же невелика потеря, если он не вернется; Нигамону он больше не нужен; с него достаточно ожерелья Великого Калюмэ.
На следующий день, как обещал, охотник отправился на поиски за невернувшимся молодым человеком.
Понятно, что поиски эти были безуспешны, он вернулся один; прошло два-три дня, и никто уже не вспоминал больше об этом негодяе, бывшем совершенно чужим и никем не любимым среди деятельных людей лагеря ирокезов.
Путешествие Нигамона совершалось очень быстро под руководством охотника, опытность и верный глаз которого приводили всех в восторг.
Таким образом прошло две недели.
Однажды утром охотник, или Великий Дуб, как называл его Нигамон, подойдя к нему во время завтрака, бесцеремонно сел с ним рядом.