- В свою очередь я опять подтверждаю, что вы мне отвечали.
- Мне очень любопытно видеть этот ответ.
- Это легко.
- Он при вас?
- Вот.
И граф подал его Биго.
- Вы знаете, что мне знаком ваш почерк, - прибавил граф.
- Да, и с давних пор.
- Итак, читайте.
Биго развернул письмо и долго, старательно рассматривал его.
- Ну что же? - спросил граф.
- Это какое-то чудо, - отвечал Биго.
- Что - вы забыли?..
- Нет!
- Так что же?
- Я удивляюсь способности так подделать.
- Что вы говорите?
- Я говорю, что я никогда не писал этого письма и, однако же, мой почерк так хорошо подделан, что я, черт побери, сам мог бы попасться.
- Итак - письмо подложно?
- Подложно.
- Что-то странно!
- Ив самом деле, очень странно.
- Это нечто фантастическое.
- Но, всматриваясь в это письмо или, лучше сказать, разбирая каждую букву в отдельности, замечаются некоторые погрешности. Например, это "е" - оно слишком закончено, смотрите; другая, более крупная ошибка, это число - я его всегда ставлю вверху, здесь оно внизу. Но что всего серьезнее, так это, как вам известно, когда я желаю, чтобы моя рекомендация была солиднее…
- Вы не ставите точки на "и" в вашей фамилии, я это знаю.
- Смотрите на "и" - точка над ним есть, видите?
- Это верно, - отвечал граф.
- Подделыватель должен был игнорировать эту мелочь, известную только вам и мне.
- Это так. Но подложный или нет этот ответ, он доказывает, что мое письмо достигло вас.
- Уверяю…
- Виноват, я плохо выразился, я хотел сказать, что мое письмо попало не к вам, но в интендантство.
- А! Это важно.
- Очень важно, ибо очевидно, что у вас есть изменники или, по меньшей мере, изменники в вашей канцелярии.
- Я это заключение вывел давно и сейчас вам докажу. Вы читали письмо, так хорошо подделанное?
- Конечно. Оно доставлено мне от вашего имени.
- От меня?
- Ну да.
- И вы все рассказали подателю?
- Рекомендованному вами мог ли я не доверять?
- Конечно, нет.
- Ну, я и отнесся к нему с полнейшей доверенностью.
- Ай! ай! ай!
- Это еще не конец. Рассказав все, я заплатил ему. Незаметно для меня он дал мне чего-то сонного и, воспользовавшись моим сном, выкрал все бумаги, которыми был наполнен мой портфель. Благодаря только какому-то чуду, письмо из Франции ускользнуло от его рук. Потом этот человек, все еще пользуясь моим сном, уехал, и по настоящее время мне не удалось его отыскать.
- Что за побудительная причина могла заставить его так действовать?
- Не могу знать, но, по моему мнению, эта измена - дело наших врагов.
Интендант презрительно пожал плечами.
- У меня немало врагов, я это знаю, но я их всех держу в своих руках, никто из них не посмеет и шевельнуться.
- Вы ошибаетесь, мой друг. Ваши враги стараются немало и сильно нападают на вас в Версале.
- Да, но маркиза там, чтобы защитить меня.
- Не полагайтесь так на нее, поверьте мне, если жалобы, которые сыплются на вас в Версале, дошли бы до слуха короля, маркиза не нашла бы возможности защитить вас, и вы погибли бы.
- Разве близко к тому? - спросил интендант, дрожа.
- Почти, мой друг; все зло происходит из вашей канцелярии. Ваши враги успевают там пронизывать все насквозь и, быть может, те, которым вы более доверяете, изменяют вам с большим ожесточением.
- Но что делать? Где средство?
- Не могу сказать, но оно должно быть, и ваше дело найти его. Несомненно, против вас существует заговор.
- Все, что вы мне говорите, весьма логично и справедливо; но как открыть виновных?
- Вы один можете открыть их. Они подделались под вашу руку в деле, в котором я просил вас об услуге; предположите же хоть на минуту, что эти презренные вздумали бы повторить свою проделку и письмо, переполненное наглою ложью, попало бы в руки одного из ваших версальских врагов. Что сталось бы тогда с вами?
- Одна эта мысль приводит меня в ужас.
- Это, однако же, случится непременно, если вы не примете предосторожностей; на вашем месте…
- Посмотрим, что вы сделали бы на моем месте.
- Я разогнал бы всех, мой друг, и вы, наверно, открыли бы таким образом заговор, тайно составленный против вас.
- Но так я остался бы один.
- Самое большее - на несколько дней. В бумагах, которые эти господа, захваченные врасплох, не успели бы скрыть, вы легко добыли бы доказательства этого заговора.
- Этот план недурен, - отвечал Биго, - я посмотрю… обдумаю…
- Это ваше дело, но чем раньше вы начнете действовать, тем раньше избавитесь от ваших врагов; время летит, и если вы будете медлить, то зло усилится.
- Я не буду спать, будьте покойны. На этот раз битва решительная. Они попытаются поколебать мое положение, но я не позволю низвергнуть себя как глупца.
- И отлично сделаете. Теперь расскажите мне здешние новости, я ровно ничего не знаю, что здесь творится.
- По совести, я знаю немногим больше вас.
- Однако же, у вас главнокомандующим новый генерал.
- Это правда, но до сих пор о нем мало говорят.
- В Версале он слывет за достойного и храброго офицера. Генерал пользовался известной репутацией в немецкой армии.
- Он, вероятно, потерял ее дорогой, - насмешливо отвечал Биго. - Генерал оставил Квебек почти месяц тому назад и двинулся навстречу англичанам.
- А! а! Ну…
- Ну и наобещал золотые горы, но ничего не исполнил; даже начинают поговаривать, что он разбит.
- Это могло бы быть самым полезным для нас.
- Да, но еще ничего не известно положительного, это только слухи.
Дверь кабинета отворилась, и показалась голова швейцара.
- Не вам ли я приказал не впускать никого? - проговорил Биго высокомерно. - Почему вы ослушались меня?
- Маркиз де Водрейль, генерал-губернатор Канады, желает вас видеть и сообщить вам нечто важное.
- Подождите, - отвечал Биго и, оборотившись к графу, спросил его: - Желаете ли вы видеть губернатора?
- Я предпочел бы не видеть его. Он для меня невыносим.
- Войдите в эту комнату и оставьте дверь отворенной. Вы услышите все, что мы будем говорить.
- Отлично, убегаю.
Граф встал и отправился в указанную ему интендантом комнату.
- Попросите губернатора, - сказал Биго, обращаясь к швейцару.
Швейцар приподнял портьеру и произнес:
- Маркиз де Водрейль.
Биго встал и, улыбаясь, с самым любезным видом сделал несколько шагов навстречу губернатору.
Маркиз де Водрейль родился в Канаде; как все креолы, он обладал узким патриотизмом, который делает их врагами французов, рожденных в метрополии; де Водрейль стоял во главе партии креолов и никогда не упускал случая, когда к тому представлялась возможность, притеснять французов. Впрочем, человек честный, но мало развитой, он совершенно подпал под власть интенданта Биго, который делал с ним все, что хотел, не встречая никогда сопротивления.
- А! Какой попутный ветер занес вас, г-н губернатор, в наши края, - обратился к нему Биго, придвигая кресло. - Дело, должно быть, очень важное?
- Действительно так, г-н интендант, - отвечал губернатор, садясь.
- Вы получили известия, г-н губернатор.
- Из армии, г-н интендант.
- И эти известия хороши, конечно. Монкальм не из тех людей, который для первого своего дебюта позволил бы разбить себя англичанам. Мне хочется скорее услышать эти известия, в особенности, если они утешительны.
- Судите о них. Вот в чем дело. Рига де Водрейль, мой брат, которого вы знаете…
- Он, кажется, подполковник канадских милиционеров?
- Он должен был быть полковником, его обошли, но оставим это.
- Он храбрый солдат и храбрый офицер, весьма чтимый в армии.
- Действительно. Итак, Риго де Водрейль прибыл в Квебек курьером от главнокомандующего.
- Так это официально?
- Вполне.
- Англичане разбиты?
- Наголову.
- Я знал хорошо, - произнес интендант, делая гримасу, - я знал хорошо, что Монкальм выйдет победителем.
- Блистательная победа. Наш главнокомандующий, располагая небольшим количеством людей, взял, почти в присутствии графа Лондона, командовавшего внушительными силами, взял, повторяю, укрепления Шуежена; овладел фортами Онтарио, Освего и Св. Георгия; взял в плен тысячу шестьсот человек, пять военных пароходов, не знаю сколько пушек. Короче сказать, наша победа стоит английскому правительству более пятнадцати миллионов. В руки генерала перешло также громадное количество съестных и боевых припасов и т.д., и т.п. Армия в восторге, энтузиазм не знает границ.
- И есть из-за чего! - сказал Биго. - Это блистательная удача, и ею мы отомстили за поражение несчастного барона Диеско.
- О, вполне! Что, вы думаете, мне нужно делать в этих обстоятельствах?
- Ваша обязанность вполне намечена, господин губернатор, - распространить повсюду это известие; отслужить благодарственный молебен в соборе; раздать милостыню хлебом и деньгами бедным; иллюминировать город, а когда генерал с армией возвратится, дать большой обед и потом бал.
- Да, все будет так. Меня стесняет одно только.
- Что же именно?
- Раздача милостыни бедным.
- Неужели я более не друг вам, что вас тревожит такое пустое обстоятельство?
- О, г-н Биго, как вы любезны.
- Такие пустяки!..
- Может быть, но эти пустяки меня весьма затрудняли.
- Теперь вы успокоились?