А что за белые "Жигули" там, впереди? Вдруг другие, вывернувшие у Покровского-Стрешнева? И вообще, а что дальше-то?
Он и у ребят спросил: "А что дальше-то? Вот догоним, что будете делать?" И они там позади зашушукались.
А у метро "Тушинская" он увидел, что "Жигули" проскочили речку, а потом - что не повернули к станции "Трикотажная". Дальше до самой кольцевой дороги сворачивать некуда. А там, к Ленинградскому шоссе, - вряд ли: глупо было бы ради этого заезжать сюда. Значит, либо влево, в Рублево, либо прямо - к музею "Архангельское", в тупичок, либо направо - на Красногорск. А потом куда? До Истры? До Волоколамска? До Великих Лук? До Риги? Смехотища!..
Конечно, он решил, что далеко не поедет. Чуть дальше Опалихи на счетчике выскочит "8 руб. 00 коп." - и он может остановиться и честно сказать: "Хватит! Покатались!" Ну, о том, чтобы высадить на шоссе, и речи нет. Дал бы им по пятнадцать - двадцать копеек на нос, вернулся бы к Опалихе, сделал бы крюк до платформы, а электричка довезет - у них же там рядом с трамвайным кругом станция, как раз этой, Рижской дороги. Или, может, не к Опалихе. Там, пока дождешься пассажира, больше потеряешь. И конечно, мелочиться, заезжать потом к родителям за этим рублем - себе дороже.
А перед кольцевой дорогой машин навстречу шло много - одна за другой, и все на хорошей скорости. Владелец белых "Жигулей", хоть он сейчас и ушел вперед, все-таки ехал все время аккуратно: можно ехать быстро - ехал быстро, нельзя - ехал медленно. И если бы он собирался у кольцевой сделать левый поворот, он бы стал здесь пережидать эти машины и такси его бы нагнало. И шофер еще почему-то решил, что "Жигули" тоже вряд ли пошли к "Архангельскому", а повернули к Красногорску. И когда он повернул туда сам, то снова спросил своих пассажиров - уже настойчиво:
- Ну, а дальше-то что? Вот если даже догоним, что будете делать?
- Скажем! - твердо сказал Данила. - Скажем им все!
- А если тебя и слушать не станут?
- А вы? - с надеждой спросил Славик Рыбкин.
- А я при чем? Пришей-пристебай! И меня не станут. Я же таксист, а не оперативник, чтоб меры принимать.
Ольга сказала:
- Надо вызывать Наталью Павловну. Попробуют они ее не послушать!
- Это что, прямо на дорогу? - захихикал Митька, который сразу представил себе, как баба Ната величественным автоинспекторским жестом останавливает "Жигули" с похитителями.
- Мы же не будем ждать! - возмутился Данила.
- Да, на дорогу, - безапелляционно ответила Ольга и открыла кошелечек. - Она возьмет в Москве такси. Подберет тебя или Славика где-нибудь здесь, и поедете вдогонку. На, бери двушки!..
Шофер сказал с некоторым облегчением:
- Сейчас пост ГАИ будет. У Красногорска. И московский автомат рядом. Последний.
- Ну, Скородумова, ты - Архимед! - весело сказал Митька. - А вот они куда-нибудь свернут, и мы за ними - ведь нам же надо! Тогда что?
- А мы у поворота тоже кого-нибудь высадим! - азартно сказал Рыбкин. - Будет еще поворот, тоже высадим! Мы четырех можем высадить. А я буду знать, где они скрылись!
Таксист притормозил, потому что уже подъехали к знаку "Пост ГАИ, скорость 40 км", и дальше тихонечко покатил, прижимаясь к бровке шоссе, чтобы кто-то из них высадился у телефонной будки. А Ольга протянула Мите извлеченные из кошелька монетки и скомандовала:
- Вылезай!
- Сама вылезай! - взвился Митя. - Мы же с Данькой обязательно должны сами туда приехать. Туда, где будет конец. Как раз мы! Он же наш, Варяг! Он же сразу покажет, что он наш. А ты ведь ему не своя. Может, он к тебе пойдет, а может, и не пойдет. И не докажешь!..
Машина уже стояла, а они еще пререкались, а время шло! Что могло выручить? Конечно, самоотверженность Эдика Соломатина - тем более, он сидел у правой дверцы. Он сгреб с Ольгиной ладони монетки, выскочил и помахал им вслед.
А за постом ГАИ стояли две очереди. Одна - из машин, поставленных на бровке, а вторая - из их шоферов и владельцев подле флегматичного автоинспектора. И когда бренчащая "Волга", набрав скорость, миновала голову той очереди из машин, таксист - он от себя этого не ожидал - совершенно растерялся. Потому что первыми в ней стояли те самые белые "Жигули" с рыжей собакой на заднем сиденье! И хозяин их, чей облик просто невозможно было не опознать, в эту минуту очень сердито пустил по ветру две аккуратненькие штрафные квитанции, плюхнулся за руль и захлопнул дверцу.
Подарок бога-случая был столь невероятен, что шофер такси опешил и среагировал только секунд через восемь или десять, причем среагировал совершенно неправильно: он вильнул к бровке и затормозил. А белые "Жигули", с шипением набирая скорость, быстро пронеслись вперед.
Но дальше все было очень буднично. Обогнав такси почти на километр, "Жигули" вдруг перестали уменьшаться в размерах и свернули влево - в Опалиху.
У поворота был высажен очень огорченный Рыбкин.
Главная магистраль Опалихи не для гонок: ни гладкости, ни прямизны, боковые улочки - тем более. У магазина, в пятидесяти метрах от которого, осторожно ковыляя по кочкам, преследуемые "Жигули" свернули с боковой улочки влево, высадили Данилу, как младшего; в ответ на возражения Ольга показала свой кошелек - дескать, а кто расплачиваться будет? Ну, и, совершив еще всего стопятидесятиметровый зигзаг, такси остановилось у не очень высокого - метра два - и не очень стройно стоявшего, но все же сплошного забора дачи, ворота которой минуту назад закрылись за теми "Жигулями". Мотор "Волги" заглох. Счетчик ее сразу отчетливо щелкнул - на нем одновременно сменились две цифры: вместо семи рублей сорока восьми копеек сделалось семь пятьдесят, и шофер поспешно его выключил.
Ольга, Митя и таксист выбрались из машины. Шофер недоверчиво осмотрел видневшийся из-за забора мезонин красивого, добротного бревенчатого дома и блестевшее от солнца огромное окно там, наверху, с какими-то игривыми полотняными занавесочками. Покачал головой и вздохнул:
- Ничего себе малина!
А за забором шла какая-то невыносимо веселая жизнь. Сначала хлопали автомобильные дверцы - что-то из машины вынимали. Деревянные ступеньки крыльца гулко отвечали на шаги. Высокий женский голос очень возбужденно говорил: "Вот уж не ждала, вот уж не ждала!" Что-то глухо бормотали разные мужские голоса, похожие на многие другие мужские голоса. Раздался громкий двухголосый лай, и по шуму и по тому, как он перемещался по всему дачному участку, было ясно, что там за забором, то повизгивая, то взлаивая, то рыча, то снова взвизгивая, носились по траве две веселые собаки.
Ребята простояли у забора в неподвижности минут пять. Потом Митя с надеждой спросил неведомо кого:
- Собачий бой?
Ольга ответила:
- Что-то не похоже.
А шофер вздохнул:
- Ну, а что теперь-то делать?
Подумал, достал из машины фуражку с таксистским значком, надел, сразу принял какой-то очень официальный вид, вынул ключ зажигания, зачем-то поднял стекло у своей дверцы и дверцу захлопнул с таким видом, будто собрался куда-то надолго уйти.
А где-то в доме веселый женский голос вдруг спросил:
- Боря! А кто во второй машине приехал?.. Ну, во второй, которая вот и сейчас стоит. Разве это не с вами?..
И как только глухая калитка открылась, оттуда сначала вылетел Варяг, потом какой-то черный спаниель, а затем в ней остановилась женщина в спортивных брюках с белыми лампасами - видимо, ровесница бабы Наты, только похудощавей ее. Варяг сразу прыгнул на Митьку, стараясь лизнуть его в лицо, а спаниель побежал в сторону леса, и женщина нервно закричала сразу на обеих собак: "Джигит! Джигит! Ко мне! Варяг, фу! Варяг, фу!" - и примирительно добавила:
- Ты не бойся, мальчик, он не укусит. Это же охотничья собака.
Митька с Ольгой схватили Варяга за ошейник сразу с двух сторон, и Митька агрессивно сказал:
- А я не боюсь! Это моя собака!
- Твоя? - ахнула женщина. - Как здорово!
Она почему-то очень развеселилась и крикнула, обернувшись к видневшейся за распахнутой калиткой веранде: "Сергей Дмитриевич, идите сюда! Смотрите, как интересно! Здесь один милый молодой человек претендует на вашего Варяга!.."
…Кому крикнула? Конечно, мне.
Кто она? Это - жена Виктора Семеновича. И дача его. И на белых "Жигулях" - Варяга и меня привез его друг - мы все втроем еще в пятницу хотели отбыть в деревню на Валдай, к тамошним озерам и лесам, которые в озера смотрят, и пожням - низменным лугам, на которых утки жируют перед осенним перелетом. Было уговорено увезти меня тишком из "Дубков" на Валдай на три последних дня перед выпиской - с Варягом, конечно! И мне бы хорошо, и Варяг бы набирал рабочую форму, всем так необходимую, да подвел шофер-новичок, тюкнувший крыло оранжевого "Москвича".
Нет, и не так уж это далеко: всего пять - пять с половиной часов по Ленинградскому шоссе и еще полчаса в сторону… Но, понимаете, ведь другу Виктора Семеновича не к чему было сразу, в ночь с воскресенья на понедельник, возвращаться в Москву. Это мы двое собрались ради удовольствия. А он - ради дела: он там писать любит. Поэтому нам дозарезу был нужен второй автомобиль - "Москвич" Виктора Семеновича: ведь не оставишь друга на Валдае "без колес"!..
…Нет, только не уподобляйтесь Наталье Павловне: все-таки я - врач и себе не враг. Мы все предусмотрели: я был надежно прикрыт лучшими лекарствами! И сестрички в моей больнице приготовили мне в дорогу на всякий случай такой набор, что не у всякой бригады "скорой помощи", - за ним заехал друг Виктора Семеновича.